Рустам Максимов - Взвод лейтенанта Кольчугина

Касание, толчок, мягкое приземление, прямо, как на учениях. Ни секунды не мешкая, лейтенант Кольчугин отстегнул парашют, присел на одно колено, поведя стволом стрелкового комплекса влево-вправо, развернулся на сто восемьдесят градусов. Чисто, никого. Хотя, нет, вон кто-то перемещается по тундре. Похоже, свой. Взглянув в оптический прицел, Владислав убедился, что к нему шагает Дрек Камано, махнул тому рукой, и принялся складывать парашют. Рядовой появился тогда, когда шёлковый купол уже оказался в рюкзаке, но рюкзак всё ещё лежал на земле.

— Господин лейтенант, север там, восток там. Все наши приземлились в эллипсе с окружностью в пару километров. Нас немного отнесло в сторону, и мы сели за холмом, — поделился информацией и наблюдениями двадцативосьмилетний уроженец Руссии. — Какие будут приказы?

— Всего один приказ, Дрек. Пойдём к нашим, — Кольчугин широко улыбнулся, удивляясь, куда подевалось нервное напряжение, мучившее его в последнюю пару часов. Видимо, напряжение сгорело в плотных слоях атмосферы, либо скончалось от страха при прыжке из штурмбота.

Перебрасываясь редкими фразами, мобпехи поспешили вперёд. Хотя тактический пеленгатор и показывал отсутствие поблизости противника, шли крайне осторожно, сканируя взглядами окружающую местность. Тепловизор выдавал наличие под камнями и землёй мелких живых существ, скорее всего вездесущих грызунов. Отсутствовали птицы, видимо по причине наличия в данной местности каких-то хищников, разоряющих гнёзда пернатых. В остальном – невысокий травяной покров, густой мох и лишайники, карликовые деревца.

Перевалив через невысокий холм, разведчики услышали карканье вороны, раздающееся откуда-то сбоку. Рядовой Камано дважды каркнул в ответ, подражая крику несуществующей поблизости птицы, затем ещё раз повторил свой дубль. Глядя на сосредоточенное лицо десантника, Владислав с трудом сдержал улыбку. Метрах в двадцати от десантников слегка шевельнулся валун, выдавая местоположение дозорной пары. Проходя мимо засады, Кольчугин слегка повёл бровями, на секунду встретившись взглядом с сержантом Торсоном. Тот успокаивающе кивнул, давая понять, что всё в порядке. Два десятка мобильных пехотинцев без потерь приземлились с парашютами в малонаселённом уголке вражеской планеты. Ещё немного помедлив, лейтенант вдавил кнопку одноразового маяка, а затем сунул его под россыпь мелких булыжников.

Ждать пришлось недолго. Буквально спустя пять минут послышался рокот моторов, и со стороны моря появилась быстро увеличивающаяся в размерах серая точка. Немного левее от неё – вторая, летящая на сигнал такого же маяка другого взвода. Ещё пару минут спустя в каком-то метре над чахлой растительностью завис покрытый хитроумным камуфляжем конвертоплан, приглашающе опустив вниз десантную аппарель. По команде взводного бойцы быстро погрузились в фюзеляж, и машина стремительно взмыла в воздух, беря курс на север.

— Максим, какие новости? Все наши "лошадки" целы? — после посадки и быстрого разговора с сержантами, Владислав поспешил в пилотскую кабину, то и дело спотыкаясь о лежащие на полу десантного отсека мешки, рюкзаки, ящики с боеприпасами.

— Почти все, товарищ лейтенант, [5] Согласно Уставу, в вооружённых силах Республики при обращении к старшему по званию говорят: господин, товарищ, сеньор. Данная традиция учитывает традиции всех этнических групп, и сформировалась в очень далёком прошлом, сразу же после Высадки. — на секунду отвлекаясь от управления, обернулся первый пилот, мастер-сержант Григорьев. — Борт "ноль-три-три" ещё в воздухе получил повреждения одного из двигателей, и на какое-то время выбыл из игры.

— А носители? Что с ними? — продолжил задавать животрепещущие вопросы взводный.

— Из нашей группы все приводнились благополучно, — утвердительно кивнул пилот. — Даже аэроносец, чего лично я не ожидал. Про Второй батальон ничего не знаю. Все подробности у командира "Дротика"… А он ещё не выходил на связь с орбитой… Идём по пеленгу на корабль.

— Кто заберёт парней Вавилова? — Владислав на секунду задумался, просчитывая в уме варианты возможных решений командования.

— Ребят заберут машины "игнуса". Комбат приказал капитану Робертсону… Это быстрее, чем поднимать из ангара резервный "колибри", — поделился всей имеющейся в его распоряжении информацией мастер-сержант.

— Хорошо. Максим, сколько нам лететь до корабля? — взглянув вперёд, Кольчугин увидел открывшуюся по курсу морскую гладь. Точнее, не гладь, а лёгкое волнение на море в местных высоких широтах.

— Минут двадцать, товарищ лейтенант. Мы вот-вот пересечём береговую линию. "Дротик" за горизонтом, идёт навстречу, скоро появится в прямой видимости, — обернувшись, широко улыбнулся Григорьев.

— Я к своим парням. Если что – дай знать, — хлопнув пилота по плечу, лейтенант возвратился в десантный отсек.

Владислав Кольчугин принадлежал к тому типу офицеров, которые считали своим долгом информировать подчинённых об изменениях в тактической ситуации. Даже, если приходилось сообщать бойцам не самые радостные новости. Мобпехов взволновало известие, что третий взвод их роты лишился своего "колибри", и будет подобран машинами первой роты. У многих в том взводе были друзья, либо просто хорошие приятели. В подобной ситуации могло оказаться любое подразделение, и, хотя командование заранее проработало такие варианты, солдаты посуровели, в отсеке затихли шутки и на лицах бойцов погасли улыбки.

— Товарищ лейтенант! Заходим на посадку, — спустя какое-то время доложил пилот. — Вижу борт "ноль-три-два", он только что приземлился. Сейчас его закатывают в ангар.

Едва "колибри" опустился на палубу тримарана, к нему бросились матросы с тросом в руках. Ловко зацепив машину крюком за носовую стойку шасси, они резво отскочили в сторону. Невидимая из десантного отсека конвертоплана лебёдка быстро затащила машину в ангар, а на посадку уже пошёл борт "ноль-три-четыре". Разведчики, до этого момента терпеливо сидевшие на своих местах, стали хватать ящики и мешки, выбрасывая всё наружу. Рядом с опущенной аппарелью быстро росла куча самого разнообразного военного снаряжения. Десантники из второго взвода уже разобрали подобную же гору имущества, и, подгоняемые своим взводным, пошагали в кубрик.

Подобная картина наблюдалась на палубах ещё трёх ударных тримаранов, которые стремительно уходили на северо-запад от побережья большого арктического полуострова. Как назывался остров на языке аборигенов – никто так и не поинтересовался. По причине отсутствия контакта, как с местным населением, так и с любой живностью крупнее аналога новоземельной полярной лисы. Большинство мобильных пехотинцев радовались благополучному началу операции, хотя и понимали, что все трудности на пару с неприятностями ещё ждут их впереди.