Дмитрий Селин - Судьба наизнанку

– Устраивайся, – показал декан на ряд удобных стульев, шеренгой выстроившихся у стола для совещаний. Сам он устроился напротив Алексея, а не за монументальным, наверное, ещё сталинских времён, начальственным столом.

– За десять лет здесь ничего не изменилось, – сделал вывод Алексей, бегло осмотрев кабинет декана, – я здесь, правда, только один раз был.

– Да, – кивнул Михаил, – так, по мелочам. Кондиционер, например, поставили, паркет переложили, но в принципе ничего не поменялось.

– Сороковые навсегда! – резюмировал Алексей, принимая из рук впорхнувшей секретарши свою чашку с дымящимся кофе.

– Ну, ты хватанул, – возразил Михаил, – на стенах покрашенный стеклохолст, проводка скрытая, в окнах стеклопакеты.

– Это сразу не заметить, – ответил Алексей, сделав глоток, – потолок тот же, люстра осталась, паркет опять же, из-за штор окон не разглядеть. Может, ты нам то же самое планируешь? – он наконец перешёл к основному вопросу.

– Нет, – понял намёк Щербинин, – того же, что за «чертой», у нас не будет.

– Где? – не понял Мишин.

– За «чертой», – повторил декан, – так наверху решили назвать границу переноса. Пока статус области не ясен, лучше использовать нейтральные, не вызывающие политической аллергии термины.

– Боитесь, – сделал вывод Мишин, – ещё ничего не случилось, а наши верхи уже готовы ласты склеить. Термин «граница» им не нравится! Что, типа, в Кремле подумают! Товарища Сталина обидеть побоялись. Если даже в словах там, – он ткнул пальцем вверх, – боятся самостоятельность проявить, то на кой хрен ты им эту бумажку написал? Догадываешься, что с ней сделать надо?

Михаил поморщился.

– Политика, чтоб её. Слова в ней нужны, чтобы скрывать дела. Дела нормальные, поверь мне.

– Вот это наши сделали? – Алексей рассказал о реакции на рейды советских разведгрупп руководства российских спецслужб, так же попавших в прошлое.

– Не знаю, – признался Михаил, – но биплан с красными звёздами я сам над городом видел.

– …, – многоэтажно выругался Мишин, – а х..и мечтать о несбыточном, если элементарный контроль воздушного пространства отсутствует!

– Это в воскресенье было, потом они больше не летали. Так что зря ругаешься – первоначальный бардак преодолели и теперь сюда без особого приглашения никто не залезет.

– У кого приглашения оформлять? – тут же поинтересовался Алексей

– В областной администрации, наверно. А тебе это зачем?

– Затем! Вы в своих наполеоновских планах, более чем уверен, совсем о приграничной торговле забыли. О том, что там, сразу за чертой, такие же люди живут, которые тоже хотят чем-нибудь из будущего прибарахлится. Мы эту тему уже разрабатываем.

Щербинин удивлённо посмотрел на Алексея, молча поднялся, прошёл до своего стола, взял с его столешницы перекидной блокнот и авторучку.

– Об этом пока никто не думал, – признался экономический советник комитета особого управления, – надо записать, – он быстро прошёлся ручкой по блокнотному листу.

– Если тебе это интересно, – как бы невзначай сказал Мишин, – эсбушники в курсе и горячо поддерживают наше начинание. За определённый интерес. Ну, сам понимаешь.

Щербинин покачал головой, дописал ещё одно предложение.

– Ты в порыве торгового энтузиазма смотри, не переусердствуй. За коррупцию уже на днях можно будет так пострадать, что мало не покажется. За дачу взяток должностному лицу – тоже.

– О деньгах речи нет, там другое. Они с нашей помощью получают негласный доступ на советскую территорию. В своих интересах.

– Если так, то нормально. Сразу тебе скажу – больше взяток чиновникам старайся не давать. Даже если сильно просят.

– Сразу посадят? – скептически спросил Алексей.

– Тебя – да.

– А чиновника?

В ответ Михаил провёл ребром ладони по горлу.

– Ни фига себе! Смертную казнь ведь отменили и в декларации про это ни слова не написано.

– Написано «все формы защиты государства». Понимаешь, все. Мы не в той ситуации, чтобы миндальничать. Выбор невелик: либо мы наводим порядок сами и для себя, либо это сделает товарищ Берия, но не для нас. Нам в это время, как ты наверное понимаешь, будет уже всё равно.

Алексей помолчал, обдумывая услышанное. Такая ретивость в искоренении того, на чём в последние десятилетия держалась политическая стабильность даже не на Украине, а на всём постсоветском пространстве, наводила на серьёзные выводы.

– «Мы» – это кто? – посмотрев Щербинину в глаза, спросил Алексей, – это первый вопрос. Второй, – о каком государстве идёт речь? Украинском? Так на севере есть российские территории. С ними как быть?

Ни один мускул не дрогнул на лице Михаила, когда он стал отвечать.

– «Мы» – это реальная власть, элита если хочешь. Люди, у которых, что по советским, что по нашим меркам, всё есть. Деньги, собственность, властные полномочия. До провала в прошлое в области, сам знаешь, всё более-менее устаканилось.

– Вот именно «более-менее». А самолёт в аэропорту, зачем штурмовали?

– В семье не без урода. Как показали последние сутки, некоторые бывшие элитарии оказались никчёмными человечками. Как только за их спиной исчезла государственная поддержка, они струсили и бросив всё и всех, решили свалить. Чем расписались в собственной ненужности для оставшихся. Зачем нам такие кадры? Теперь власть перешла к представителям элиты, кто делом доказал, что может справиться с любой ситуацией. Кто может реально управлять, а не транслировать с трибун чужие лозунги.

Михаил остановился, взял чашку, залпом отпил половину.

– В конце концов, по всем законам и понятиям – кто сбежал и пойман, лишается всего.

– «Нажитого непосильным трудом»?

– В первую очередь, – усмехнулся Щербинин.

– Ладно, с элитой разобрались. Думаю, внутренние разборки ещё не закончились.

Михаил неопределённо пожал плечами.

– В таких масштабах – закончились. Что дальше будет – судить не берусь. Посмотрим.

– О каком государстве идёт речь? – Алексей хотел понять, где и как ему предстоит жить.

Михаил неожиданно замялся. Словно ему не хватало то ли слов, то ли решимости высказаться на эту тему. Контраст с предыдущим вопросом был разительный.

– Понимаешь, ясности ещё нет. Есть только идеи, а как их оформить, пока к общему мнению не пришли.

– Например? – подтолкнул его Алексей.

– Например, есть предложение создать из Харьковской области и перенесённых районов России одно государство. Не объединить, слив механически, а создать как бы «с нуля». Ещё вариант – российские земли включить в состав области и так далее.

– Сам-то к чему склоняешься?

– Мне ближе идея Республики. Как назвать это образование, дискутируемый вопрос. Так мы дистанцируемся от окружения и сразу заявляем о себе, как новом государстве на карте этого мира, не связанном пока никакими обязательствами и договорами. Такой вариант даже для Советов весьма выгоден.