Дмитрий Селин - Судьба наизнанку

– Это чем же?

– Хотя бы по политическим мотивам. Если официально признать, что мы свалились не из будущего, то для Сталина не будет проблем с тем, что ещё здесь случится. С общим прошлым ему, конечно, ничего сделать не удастся, но про всё остальное он смело скажет «Это история другого мира и к нам она никакого отношения не имеет».

– Марксизм не признаёт предопределённости и механистичности развития, – с кавказским акцентом сказал Алексей, – этот уклон давно разоблачен партией и выброшен на свалку истории!

– Вроде того, – согласился Щербинин, – конечно, от сотрудничества с Союзом нам никуда не деться. Политика политикой, а жить-то надо. Без советских ресурсов нам долго не протянуть. Будем налаживать взаимовыгодное сотрудничество.

– Я про то же, – Алексей вернулся к «шкурному вопросу», – я так понимаю – частная инициатива у нас осталась?

– Осталась, не волнуйся. Если зарываться не будешь, думаю, твой внешнеторговый бизнес с нашей стороны никто не прикроет.

– Опять кучу бумаг на таможне оформлять! Слушай, а может это всё упростить? Если вы так рьяно с бюрократией бороться взялись.

– Не с бюрократией, а с коррупцией. Это не мой вопрос, но думаю, оформление сильно упростится. По крайней мере, для частных предприятий, в госсекторе контроль будет пожёстче.

Мишин навострил уши.

– Всё-таки национализация?

– Частичная. ВПК, железнодорожный и трубопроводный транспорт, энергетика, ещё несколько критически важных отраслей. Госсектор будет занимать пятьдесят-шестьдесят процентов в экономике, не больше. Да не хмурься ты так. Зато налогов почти не будет и бухучёт в разы упростится. Всё, – он выставил вперёд ладони, – больше я тебе сказать пока не могу, не спрашивай. Скоро в газетах прочитаешь.

Вышел Алексей из университета весьма окрылённый. Если хотя бы часть того, что на прощание сказал ему Михаил, осуществится, то от открывающихся перспектив захватывало дух. Даже возможная цена показалась весьма незначительной. В пределах обычного для этого мира риска.

Добравшись до работы, Алексей с некоторым удивлением обнаружил фуру, припаркованную вдоль ограждающего базу забора. Привезённый из другого мира груз ещё должен был храниться на СВХ, откуда без копий таможенных деклараций его ни за что не должны были выпустить.

Заехав на территорию и припарковавшись, он зашёл в офис. Дверь была заперта, внутри никого не оказалось. Только поднявшись на второй этаж, он нашёл там водителя.

Максим Игоревич, удобно расположился на свободном подоконнике бухгалтерии и, периодически отпивая чай из огромной кружки, рассказывал потрясённым слушательницам о своих приключениях на границе времён. По причине выдачи зарплаты наличными в кабинете собрался почти весь женский коллектив фирмы, кроме секретаря. Олега и здесь не было. «Машина на месте, куда он делся? У Петра, наверное» подумал Алексей, зайдя в бухгалтерию и поздоровавшись с водителем.

– Вот, он лежит и не дышит. Ну, думаю, всё – кранты Олегу. «Скорой» рядом нет, телефон отключился…

– Извини, – прервал его Алексей, – ты как сюда приехал без документов?

– Обижаешь! – Максим Игоревич поставил кружку на ближайший стол, вытащил из нагрудного кармана рубашки два вчетверо сложенных листа, протянул их начальству, – вот, девчонки на посту дали. Я их сильно попросил, говорю «что я буду у вас торчать, и так весь ваш чай выпил, дайте пару заверенных копий». Ну, куда я дальше области уеду?

Алексей развернул бумаги. Действительно, это были двухсторонние копии инвойса и ГТД, заверенные по всей форме.

– Первый раз так, – без оригиналов выпустили, – сказал Алексей.

Водитель энергично закивал.

– Они сегодня все как ошпаренные бегали. Им не до меня было, краем уха слышал – многих больших начальников в таможне на днях арестовали, а кое-кого, – он понизил голос, – уже повесили.

Женщины заахали.

– Как повесили? – изумилась главбух, – у нас смертной казни нет, суда не было.

– Уже есть, – сказал Алексей, – с коррупцией сейчас как в Китае бороться будут. Иначе сюда придёт доброе-предоброе НКВД во главе с товарищем Берией и… – он обвёл взглядом притихших сотрудников, – само начнёт разбираться, кто, когда и как нарушал социалистическую законность. А, например, вся наша деятельность – сплошное нарушение советских законов. Вот так-то.

В кабинете воцарилась мёртвая тишина.

– Деньги Матвеев получил? – спросил у главбуха Алексей. Надо было как-то разряжать обстановку.

– Да, все, – Анна Владимировна взяла из пачки документов расходный ордер и показала его Алексею. Весь бухучёт по всем фирмам был сведён под её руководство.

– Куда груз выгружать будем? – спросил из-за спины водитель.

– Сейчас решим, – сказал Алексей и отправился в приёмную.

– Олег там? – спросил он у Маши. Она кивнула, не отвлекаясь от набора какого-то текста на клавиатуре компьютера.

За дверью он наконец-то нашёл грядущего молодожёна. Олег стоял у окна, оперевшись на подоконник, и что-то доказывал Петру, расслабленно сидящему за директорским столом.

– За светлое будущее агитирует? – спросил Петра Мишин, устроившись на гостевом стуле.

– Скорее, за светлое прошлое, – улыбнулся Аркадьев, – никак не могу ему доказать, что все планы по исправлению совка абсолютно нереальны.

– Реальны! – Олег оторвался от подоконника, заходил по кабинету, – ты не учитываешь один очень важный фактор.

– Какой же? – спросил Пётр, улыбаясь.

– Нас! Точнее не нас, лично, а всех попавших в прошлое людей. Сам факт огласки того, что случилось в будущем, уже начал менять реальность. Я ведь тебе рассказывал, как советские восприняли известии о распаде Союза и демонтаже социализма. Эту информацию они никак не смогут из головы выбросить. Изменения уже идут, только пока они незаметны. В мозги каждому гражданину не залезешь ведь, верно?

– По данным разведки, – скучным тоном сказал Алексей, – там, – он неопределённо махнул рукой вверх и в сторону, – принято решение, что нет никакого прошлого и нет никакого будущего. Есть попавшие в Советский Союз и вообще, на Землю, жители другого мира. Понимаете? Всё что происходило у нас в прошлом, теперь, с юридической точки зрения, никакого отношения к будущему этого мира не имеет. Такова официальная точка зрения. Она пока не объявлена, но уже стала политическим фактом. Так что не быть тебе, Олег, ретропрогрессором, товарищем Руматой. Это, кстати, хорошо – ты ведь помнишь, как он закончил свой нелёгкий прогрессорский путь?

Олег остановился, взял гостевой стул и уселся на него верхом, лицом к своим оппонентам.

– А ты что можешь предложить? – обратился он к Алексею, – сидеть и смотреть как бесполезно гибнут наши, хорошо, пусть не биологические… – он вдруг запнулся, отчаянно закрутил головой, – нет, не может такого быть! Если так, то…. - он замолчал, обхватил голову руками.