Олег Языков - Крылья Тура. Командировка [2 том полностью]

— Сделали, Виктор Михалыч, мы сделали это! Сам не верю! Такая армада! Твои сколько сбили?

— Не знаю, Иван Артемович, еще не опросил летчиков… Усталость какая-то накатила. Сейчас пройдет.

— Ты это, Виктор Михайлович, выглядишь как-то не так… Перенервничал?

— Не без этого. Летел и думал — ну зачем я им сказал, что можно жизнью рисковать? Зачем? "Як", это уже ясно, в серию пойдет… А погибшего летчика с земли не поднимешь, жизнь в него не вдохнешь, я ведь не бог…

— Война, Виктор Михайлович, война… А мы на ней солдаты. Воздушные, но солдаты. Рисковать своей жизнью ради общего дела — наша прямая обязанность, предусмотренная присягой. Мы присягали своему народу, Виктор, на жизнь и на смерть присягали… Вот, так-то, майор!

— Капитан…

— Уже майор. Заслужил — досрочно тебе присвоили. Да и должность у тебя, считай, — зам командира авиаполка! Забыл тебе сказать утром… Давай — опроси летчиков. Надо подвести итоги боя и докладывать в армию, они уже торопят.

— Хорошо, сейчас займусь… И еще, Иван Артемович…

— Что?

— Вы там, в рапортах, не особо нажимайте на боеприпасы… Не надо. С бомбами шли немцы, а снаряды иногда и в бомбы попадают, по взрывателям…

— Да, мы уже с этим подполковником из ГРУ кое-что оговорили. Он тоже так рекомендует сделать. Интересный мужик — боевой летчик, а в разведке…

— Вы смотрите, Иван Артемович, не спросите его, случайно, на каком фронте он летал. Неудобно получиться может.

— Даже так? — покачал головой Степанов. — Ну, иди, Виктор Михайлович, работай! Война войной, а отчет — вынь и положь!

Я прокашлялся.

— Товарищи офицеры! Прекратить ярмарку! Кто еще не сдал отчет о проведенном боевом вылете? Быстренько взяли форму отчета и заполнили! Давайте-давайте, не ленитесь — испытания никто не отменял!

Так сколько же мы сбили? А я сколько сбил? Лидер — это раз, потом — новенькая машина — два, в вираже стрелял — три… Все? Вроде все. Пишем — три. А всего в этом бою АУГ "Молния" сбила, выходит… так — тут тринадцать, второе звено — одиннадцать… Тридцать семь самолетов противника! Ни хрена себе! Тридцать семь на четырнадцать, нет — на пятнадцать летчиков! Нет — на четырнадцать, Василий ведь тоже на земле остался. Не слабо получается, честное слово, не слабо! Это весьма достойный результат. А вот без пирозаряда — смогли бы мы столько сбить?

Я задумался… Столько — не смогли бы. Но по две машины на нос — я бы сказал, что это вполне возможно. Но — если бы, да кабы… А тут факт — попал парой снарядов, и все! Сразу ему путевку на тот свет можно выписывать. Хороший бой получился. А как ребята-то воспряли. Ходят такие воодушевленные, такие окрыленные! Хорошие бойцы растут, жалко будет расставаться.

Демыч погиб… Я вспомнил о друге и опять погрустнел. Не дожил до победы. Сколько еще моих друзей не доживет. А я? Мне вдруг стало зябко — по спине как будто протянуло холодком. Я припомнил атаку месса и трассу снарядов, протянувшуюся рядом с моим самолетом. Чуть-чуть… Чуть-чуть не считается. Будем жить, однако!

Вечером, после разбора полетов, многочисленных докладов по различным инстанциям, был даже звонок из Москвы… Даже два — из Штаба ВВС и от Яковлева. Со штабом говорил командир, а с Яковлевым — ваш покорный слуга. Нет, не люблю я это выражение. Ваш барон? Даже так — и то лучше! Я, в общем, говорил с Яковлевым.

Ничего таить не стал, рассказал ему все подробно. Тут такое дело — Верховный может спросить. Уж ему-то фронтовое начальство доложит, блеснут, что называется, чешуей! А он мужик хитрый и осторожный — обязательно спросит и у Яковлева — а как, мол, там ваши истребители себя показывают, Александр Сергеевич? Летать-то еще не разучились? А научились? А Яковлев ему — бац! Так мол, и так, товарищ Сталин! Войсковые испытания показывают высокую результативность нового истребителя, его неплохую боевую живучесть, простоту пилотирования и эксплуатации в полевых условиях. И примерчики — бац! А вот эти примерчики ему я и даю сейчас. Надеюсь, он их записывает, и фамилии летчиков тоже.

Кстати, надо Степанову про наградные листы сказать. И на этого… подполковника Воронова тоже. Если он на самом деле Воронов. Заслужил — сбил двух, есть свидетели.

Так, что еще? Ремгруппы сформировали, отправили. Битые самолеты сейчас ремонтируют, завтра обещают ввести в строй. Завтра… Вот оно!

Я отправился искать подполковника Степанова. А что его искать — он с красными от напряжения глазами сидит у себя в землянке и орет сразу в два телефона. Пусть орет — сегодня его день.

— Фуххх! — Степанов раздраженно бросил трубку на аппарат и вытер лицо платком. — Вот дубы армейские…

Я заржал. Степанов недоуменно посмотрел на меня, потом — искоса — на свой погон, и тоже рассмеялся.

— Да нет, Виктор Михайлович! Я имел в виду — из армейского звена! Понравилось им, понимаешь, как мы сработали! Захотелось нами покомандовать!

— Кто это такой умный, Иван Артемович?

— Да есть там один такой… рубака, прости господи! Был командиром полка, боевые задачи выполнял, не считаясь с потерями. Приобрел авторитет "решительного, волевого командира". А так — пустышка с сильным горлом. Орать уж больно здоров. Да ладно уж… А у вас что?

— Да, считайте, я как раз по этому поводу. И повод есть — почти все наши самолеты получили повреждения, двое — на вынужденной. Я, Иван Артемович, глубоко убежден, что нам дня на два-три надо "уйти на дно".

— Как это — "уйти на дно"?

— Да просто — не совершать никаких вылетов. У нас ремонт техники и подготовка к новому этапу войсковых испытаний.

— А что за этап?

— А этот этап будет проходить под лозунгом: "Як-3 — истребитель истребителей!" Вот сейчас немцы разберутся с итогами "звездного налета", изучат причины больших потерь и нащупают нашу группу… Если уже не нащупали. И будут стараться нас "прищучить". Вот поэтому мы и возьмем паузу и вынудим их сделать первый ход…

А мы пока приготовимся к этому этапу, тактику подтянем, взаимодействие определим. Ловушки кое-какие я постараюсь придумать. Посмотрим, в общем.

Да, кстати, мы своих-то награждать за этот бой будем? Я считаю — ребята заслужили. И вы так считаете? Вот и чудесно!

Как мы решили с командиром — так и сделали. На пару дней вся группа ушла в ботву. Ни слышно нас, ни видно. Летчиков — в палатку, тактику им давать, схемы противодействия фашистским "охотникам" разрабатывать. Техники — "чиню, паяю, Як-3 починяю!" Всем, в общем, дело нашлось.

Даже подполковник Воронов зашустрил, зашуршал по стоянкам, лазил по машинам, чего-то изучал. Говорит — готовится к сдаче зачета по овладению новой машиной. Ну-ну, хр… древко от флага вам в руки, подполковник! Что ты затеял, я пока не знаю… Но сильно подозреваю…