Юрий Валин - Вариант 19

— Присаживайся. В ногах правды нет. Бог его знает, сколько ждать, — Катя вспомнила об исполняемой роли и перекрестилась.

Вита тоже довольно уверенно перекрестилась, но присела скромно, на самый краешек дивана. Девчонку угнетала просторная светлая комната и хмурый офицер у дверей. Впрочем, ждать долго не пришлось. В дверь влетел давешний штабс-капитан, с извинением забрал у Виты чайник и снова исчез.

Катя поморщилась:

— Не бледней. Тебе что, посудина как память дорога была? Плевать на нее. Сейчас контакт установим.

Катя шагнула к насторожившемуся поручику:

— Господин доброволец, нельзя ли распорядиться, чтобы сняли чехол хотя бы с дивана? Мы здесь от пыли задохнемся. И недурно было бы чаю подать. Мы с дороги, имейте снисхождение к дамским слабостям. Кстати, не знаю, что ваши люди собираются найти в нашем несчастном чайнике, но я бы хотела переговорить с каким-то ответственным чином из вашего командования. Вас не затруднит на миг отвернуться? Я документы извлеку.

Растерянный поручик отвернулся. Катя отвернула пояс юбки, дернула шов и извлекла тщательно сложенную тонкую бумагу.

— Извольте передать начальству. Возможно, это поинтереснее вмятин на чайнике.

Минут через десять явилось начальство. Крепкий подполковник с лысеющей головой. Плешь была красива — Катя искренне залюбовалась. Вот тип истинного российского офицера-аристократа. Это вам ни какой-нибудь персонажик "Сибирского цирюльника".

Аристократ кратко кивнул в знак приветствия и помахал Катиной бумажкой:

— Извините за невежество, не имею чести знать, — что этакое этот ваш таинственный "Союз креста и щита"? Не просветите?

— "Союз креста и щита" — добровольная внепартийная организация, определившая своей задачей спасение древних реликвий российского народа. Стараемся работать в контакте с любыми истинно-патриотическими силами отчизны. В том числе и с церковью, — объяснила Катя. — К сожалению, большей частью приходится находиться на нелегальном положении. Кстати, мы сотрудничаем с вашими службами. Извольте уточнить у полковника Кирпичникова.

Катя крепко надеялась, что тяжело раненный полковник Кирпичников находится там, где ему и положено — в Севастополе. Хотя, если учесть последние корректировки "кальки"….

Подполковник кивнул красивым черепом:

— Мы непременно уточним. С иудейскими силами, жаждущими спасения российских реликвий, вы давно сотрудничаете?

— Моя подруга родилась на российской земле, — резко сказала Катя. — И она выполняет гражданский долг в соответствии с собственными представлениями о чести. А вы, господин подполковник, не изволили представиться исключительно из скромности?

— Виноват. Все спешка. Макаров Алексей Осипович. Начальник отдела Осведомительного агентства. Вы, Екатерина Георгиевна, отдыхайте. Сейчас в двух словах изложите предысторию вашего появления в городе и отдыхайте. Я очень спешу. Надеюсь, позже представится возможность побеседовать в спокойной обстановке.

— История коротка. Наша группа следовала из Москвы. По понятным соображениям район боевых действий мы старались обойти. Благополучно вышли на территорию, контролируемую Добровольческой армией. При следовании к станции Мерефа столкнулись с бандой украинских повстанцев. Большую часть уничтожили. В качестве трофеев взяли пулемет и мальчика. Для чего ребенок был нужен гайдамакам, не имею понятия. Но мы знаем, что и вы его усиленно разыскивали. Посему мы вдвоем были откомандированы для доставки ребенка в город. Надеюсь, малыш в добром здравии? У него, знаете ли, припадки случаются.

— Ребенку будут предоставлены все возможные условия, — неопределенно отозвался подполковник и пригладил седые усы. — Любезная Екатерина Георгиевна, отчего же, слушая вас, мне хочется задать дикий вопрос: "В каком полку служили"?

— Что здесь удивительного? Я получила, пусть и ускоренное, но специальное образование. Мортиру с гаубицей не спутаю и с какой стороны к пулемету подойти, вполне разберусь.

— Потрясающе. И юная красавица тоже… образованна? — подполковник глянул на Виту.

— Она связная. Я — человек, обличенный определенными полномочиями. Прошу разговор вести со мной. Девочку не смущать. И вообще, без моего ведома не беспокоить.

— Вы мне угрожаете? — изумился подполковник.

— Предупреждаю. "Союз креста и щита" не слишком известная, но отнюдь не скаутская организация. И я не в институте благородных воспитывалась.

— Ну, в последнее я с готовностью верю, — пробормотал подполковник.

— Вы вольны нас расстрелять как шпионок, или еще под каким-нибудь идиотским предлогом, но извольте относиться к дамам с уважением. Мальчика мы к вам привели? Что не устраивает? Примите гостинец как знак доброй воли. Позвольте нам отдохнуть до вечера, и мы охотно покинем сей гостеприимный град. Даже ордер на проезд в мягком вагоне не потребуем.

Подполковник потер виски:

— Какие уж сейчас мягкие вагоны, Екатерина Георгиевна. Полноте, у меня и так голова кругом без вашего таинственного "Союза креста и щита". Потом разберемся. Погостите пока, сделайте милость.

В дверь сунулась прилизанная голова:

— Святого отца привезли. Встретите?

— Иду, — подполковник кивнул Кате. — Извините, вынужден вас покинуть. Значит, договорились — погостите? Весьма рад. О вас позаботятся. Сейчас чай подадут. Потом, уж прошу прощения, приведут вас в порядок. Санитарно-гигиенические мероприятия, знаете ли, ничего не поделаешь. Сыпняк кругом, а вы с дороги.

Дверь хлопнула.

— Они що с нами делати собираются? — пролепетала Вита.

Катя не отвечая, перескочила через диванчик, метнулась к окну. Во двор въезжала коляска, сопровождаемая парой верховых. В коляске восседал некто в рясе. В церковных званиях Катя не разбиралась, но, судя по высокому головному убору — не дьячок. Похоже, опознавать Прота приехали.

Открылась дверь:

— Немедленно отойдите от окна! — ужаснулся заглянувший поручик.

— Вы прикажите либо пыль убрать, либо окно открыть, — капризно сказала Катя. — Здесь дышать совершенно нечем. Что за газовая камера?

— Одну секунду, — поручик стянул с дивана чехол, чихнул и поспешно запихал чехол под стол. — Сейчас чай принесут. Вы не беспокойтесь, все образуется. Давно из Москвы?

— Господин поручик, — Катя улыбнулась. — Москва на месте. Но некоторые вопросы нам лучше не задавать. Или в контрразведка перерывы в допросах сделать просто не принято?

— Я не из контрразведки, — с готовностью открестился поручик. — Я к комендатуре прикомандирован. После ранения. Здесь временно. После дергачевского прорыва жутко людей не хватает.

— Да что ж вы такой говорливый, поручик? — ужаснулась Катя. — Вы сейчас на нас служебные секреты вывалите, а потом за них же к стенке поставите. Нельзя же так.