Артем Рыбаков - Переиграть войну! В «котле» времени

— А то ты не знаешь?

— Нет, так что случилось?

— Поймал пару картечин в ляжку от полицая одного…

— Это я отчасти виноват! — вступился за меня Люк. — У меня рация села, вот и не скоординировали действия.

— Бывает… Как самочувствие-то?

— Канкан танцевать не могу, но в целом — неплохо. А вы как съездили?

— Тоже неплохо, хорошо даже, но аккурат после выемки тайника на немцев с полицаями напоролись. Но об этом — потом, сейчас рассказывайте про объект.

Мы подробно рассказали про наши приключения. Люк продемонстрировал свои зарисовки.

— Что в другую сторону уехали и кругом вернулись — это вы молодцы! — похвалил нас Бродяга. — А вот в деревне лопухнулись. Полицаев надо было тихо уработать! А девку чего оставили? Она нам в Минске бы пригодилась.

— А то я не знаю, как ты к женщинам в команде относишься! — попытался оправдаться я.

— Я к женщинам-бойцам так отношусь, а не к связным и санитаркам!

— Так ее в любой момент забрать из деревни сможем.

— В любой — не сможем! Через пару-тройку часов будем ноги отсюда делать.

— А что за спешка?

— А в СД не дураки работают и не слепые. Через день-другой поймут, что это жу-жу неспроста. Так уж у нас выходит, что весьма характерно работаем. Сопоставят, мальца покумекают и поймут, что в их зоне ответственности кто-то весьма ловкий и нестандартный работает. Транспорт у нас, опять же, а его в кусты не спрячешь и на спине не унесешь. Будем считать, что выход на нашу группу — это вопрос времени! — веско сказал Бродяга.

— Что с мостом делать будем? — спросил я.

— Взрывать! Вот, смотрите сюда, — и командир развернул карту. — Колонной. Не прячась, проходим по этому шоссе и пересекаем трассу Радошковичи — Слобода. Сворачиваем вот здесь на проселок и уходим двумя группами на минирование. Одна работает тот мост, что вы разведали, вторая — вот этот, у Паперни.

— Но мы же, что там и как, не знаем? — удивился Люк.

— Пока первая группа до моста будет добираться, с тобою во главе, кстати, мы проведем доразведку. И очень хорошо, что вы с Ваней насчет замедлителей сообразили. У Бродяги была мысль мобильники приспособить, но ночью без паяльника и инструментов это сложновато сделать будет.

— А вы как, связь с Центром наладили? — поинтересовался я.

— Требуют личной встречи, но хоть частоты для связи дали, — вместо командира ответил мне Шура-Два.

— А как же мы на встречу выйдем, если из этого района уходим?

— Будем думать. Кто же знал, что в Белоруссии с лесами так плохо. Небось сам по книжкам помнишь: «Форест, форест, форест. Ви аре ин зе миддле оф зе форест. „Вериз зе вэй то зе Москоу?“ — фашистская гадина аскед…» — процитировал Бродяга старый анекдот.

— О, кстати, о гадинах! — вспомнил я. — Шур, ты с танкистом не побеседуешь, а то что-то он слишком любознательный, хоть и головой стукнутый. Его Док как раз сейчас осматривает.

— Посмотрим, побеседуем.

— Ну, вот и решили. Еще раз: Тоха — ты, как раненый, идешь сейчас спать. Полтора часа. Ты, Люк, — тоже. Потом комплектуете заряды и пакуете их в рюкзаки. Я как раз обсчитаю первый мост, благо чертежик есть. Ты, Шура, — говоришь с окруженцем. Общее построение — в два ровно. Все понятно?

— Да.

— Выполняйте.

«Начальнику оперативной группы YYY унтерштурмфюреру СС Бойке.

Направляю вам для ознакомления рапорт коменданта Заславльского гарнизона оберстлейтенанта фон Хорна.

Обращаю ваше внимание на то, что уничтоженная группа парашютистов-диверсантов имела своей целью выдвижение в район Лагойска. Таким образом, не исключается, что конечной их целью являлось соединение с группой, ранее совершившей ряд диверсий и нападений на солдат вермахта в районе Заславль — Боубли. Учитывая отсутствие у уничтоженной группы минно-взрывных средств и наличие радиостанции, можно предположить, что ее целью являлось не проведение диверсий, а обеспечение связи между разыскиваемой нами группой и вышестоящим командованием.

Анализируя имеющиеся у нас сведения, можно предположить следующее:

1) Разыскиваемая нами группа диверсантов-сотрудников НКВД в настоящий момент не имеет радиосвязи с командованием.

2) Тем не менее, они сумели вызвать себе подкрепление и радиста, а это значит, что передача ими информации осуществляется преимущественно через агентурно-разведывательную сеть, заранее оставленную перед отходом Красной армии. Указанный способ связи не может быть использован для быстрого обмена информацией и оперативного получения указаний.

3) Разыскиваемая группа представляет ценность для командования Красной армии.

4) Разыскиваемая группа обладает информацией об агентурно-разведывательной сети НКВД, с помощью которой может поддерживать связь с командованием.

5) Учитывая некоторые обстоятельства проведения диверсий (подрыв моста в дер. Боубли), можно предположить также и то, что руководство группы осведомлено о местах закладки фугасов в важные объекты.

Ввиду вышеизложенного можно считать, что мы имеем дело с группой опытных диверсантов НКВД, выполняющих специальное задание командования Красной армии, поэтому

ПРИКАЗЫВАЮ:

1) Присвоить операции по розыску группы диверсантов НКВД оперативный псевдоним „Медведь“.

2) Сформировать отдельную группу по координации действий по делу „Медведь“. Для чего выделить опытных, знающих особенности данной работы, сотрудников.

3) Для выявления контактов по линии агентурно-разведывательной сети противника ориентировать вспомогательную полицию и сеть осведомителей на местах.

4) Командирам воинских частей и подразделений вермахта дано указание об оказании вам всей возможной помощи.

5) Обо всей информации по делу „Медведь“ докладывать мне ежедневно.

Отойдя от Фермера, я направился к Доку. Он, по своеобычной манере шутить, как раз объяснял своему новому пациенту мрачные перспективы его дальнейшего существования без его, Дока, помощи и поддержки. Да уж, умеет Серега повысить настроение, нечего сказать. И ведь с самым серьезным лицом говорит, сам поневоле поверишь.

— Ну, что тут у вас? — поинтересовался я, присаживаясь рядышком.

— Всего понемногу, — ответил Док. — Но организм крепкий, жить будет.

— Плохо, но недолго?

— А это — уж как планида сложится. — Док всегда отличался завидным оптимизмом и словоохотливостью. — И плохо может быть, и недолго, а может и по-другому выйти. Ну, моя работа закончена, пойду ребят гляну.

Собрав свой инструментарий, Док неторопливо удалился.

— Да, повезло вам, товарищ лейтенант, в хорошие руки попали. Док у нас специалист серьезный.