Борис Громов - Терской фронт

— Слышь, Петрович, — вмешивается в беседу, больше напоминающую допрос дед Тимоха, — пока ты тут в контрразведчика играешь, у меня в кузове сын кровью истекает. Пришел в станицу наемник, серьезный, матерый, за минуту пятерых «волчат» привалил не запыхавшись. Хочет у нас работу найти. Да ты плясать от счастья должен, а не допросы ему учинять. Пропусти нас, мне в больницу надо, и домой, а Мишане — к Коменданту.

— Нету сейчас Коменданта, в отъезде. Ладно, заезжайте, я сейчас дежурную машину выделю, отвезут, Владимирыч, твоего парня к врачу. А вот вам с наемником придется задержаться. Объяснения с вас возьмем по нападению. Мне ж служебное расследование теперь проводить. Вы только это, ребят наших погибших у караулки сгрузите. И оружие их. Мы тебе, наемник, должны что-нибудь?

Я отрицательно мотаю головой.

— Я не из-за денег вступился. Жалею только, что подоспел поздно. Может и из ваших уцелел бы кто.

Когда обещанная усатым Петровичем дежурный микроавтобус УАЗ-«буханка» уехал, увозя Егора к врачу и Оксану, по пути, домой, а парни из отдыхающей караульной смены аккуратно перенесли тела погибших из кузова ЗИЛа под навес, возле здания караулки, мы с Тимофеем Владимировичем прошли в кабинет старшего.

— Так, наемник, Владимирович меня знает, а вот с тобой мы пока не знакомы. Я — начальник Отдела Дорожной Стражи станицы Червленная. Зовут меня Карташов Борис Петрович, для друзей — Петрович. Для тебя, пока, Борис Петрович или товарищ лейтенант. Это понятно?

— Чего уж непонятного.

— Ну, тогда давай, рассказывай, что там, в Науре приключилось…

Следующий час мы с дедом Тимохой по очереди живописали бой в Науре во всех подробностях. Предъявили взятые мною трофеи и куски рукавов с волчьими головами. Мне даже пришлось нарисовать примерные схемы моего «кросса» к месту боя и самого боестолкновения. И уже в самом конце Петрович вдруг, как бы между делом спросил:

— А чего вы не поделили-то, что Владимирыч тебя с машины погнал?

Оп-па, а вот этот вопрос мы заранее как-то и не обговаривали. Придется импровизировать. Надеюсь, дед Тимоха сможет нормально подыграть.

— Да тут, Борис Петрович, такое дело… Дочь у Тимофея Владимировича симпатичная. Ну, я улыбнулся ей, пару комплиментов сказал…

— Да, бога побойся, Миша, — вступил в игру сообразительный старик. — Она ж тебе, ироду, самому в дочери годится. Да за такие дела, будь я помоложе, руки б твои бесстыжие оттяпал по локоть!

— Ты чего, Владимирыч, за что?! Я ж себе ничего такого не позволил…

— А попробовал бы ты позволить, тогда б я тебя совсем пришиб!!!

— Так, стоп! — грохнул по столу ладонью Петрович. — Все понятно. Прекращайте, а то опять поссоритесь. Ладно, пока свободны. Если еще какие вопросы появятся, тебя, наемник, где искать.

— Да у меня особых планов нет пока. Сейчас зайду в Комендатуру, сдам «бошки», потом — в оружейную лавку, трофеи «скину». А остановлюсь, скорее всего, в «Псарне», Владимирыч говорит, там для нашего брата скидки. Там и найдете, в случае чего.

— Добро. Ты, кстати, чем заняться думаешь?

— Да не решил пока. А что?

— Да нам в Стражу опытные люди нужны. Служба, конечно, не сахар, но и жалование приличное. И жильем в казарме бесплатно обеспечиваем, и питанием.

— Подумаю. Но за предложение — спасибо.

Да, видно сложная у них тут обстановка, если умеющего обращаться с оружием новичка всего за час дважды спрашивают о планах на будущее. Значит, стрелки им нужны… Прямо Дикий Запад какой-то.

Дед Тимоха, добрая душа, войдя в мое положение, пообещал довезти меня до оружейной лавки, а по дороге показать здание Комендатуры.

— Как все лишнее продашь, так налегке в Комендатуру и заскочишь. А то упреешь, столько железа на себе таскать.

— Кстати, Владимирыч, а в «Ратнике» этом, что кроме оружия продают?

— А что нужно?

— Да баул нужен большой брезентовый. Я РПК и патроны к нему решил себе оставить. Пригодится.

— За это даже не переживай, баул я тебе так подарю, у меня как раз в кузове несколько новых лежат, на продажу брал. Хорошие, прочные. Двойной слой брезента, лямки прошитые, регулируемые. Можно как сумку носить, на плече, можно — как рюкзак.

— Да, Владимирыч, сразу видно торговца… И сколько стоит? — ухмыляюсь я.

Тот только разводит руками в ответ, мол, что поделать, привычка — вторая натура.

Дальше едем молча. Тимофей Владимирович «баранку» крутит, а я по сторонам глазею. Да уж, здорово изменилась Червленная за последние тридцать лет! Помимо напичканного огневыми точками защитного вала, оборону станицы обеспечивала еще и загнанная в капониры тяжелая бронетехника. По бокам от ворот стоят два врытых в землю по самую башню Т-72, а вдалеке видны торчащие из-за брустверов, будто стальные грибы, башни нескольких БМП-2. Между валом и крайними домами станицы почти полукилометровое «предполье» с рядами колючей проволоки на кольях и, скорее всего, еще и густо заминированное. Оборону тут можно держать долго и против вполне серьезных сил противника. Жилые дома тоже больше напоминают маленькие крепости из красного или белого кирпича, с кровлями из тяжелой черепицы. На Кавказе всегда любили окружать дома высокими заборами, но если раньше их строили для красоты и чтобы избежать любопытных взглядов, то за теми, что я вижу сейчас по обе стороны улицы, вполне можно пересидеть минометный обстрел.

— А вот, кстати, и Комендатура, — кивает через некоторое время Владимирович на приземистое двухэтажное здание, притормозив посреди небольшой площади. Знакомое, кстати, местечко! Если мне мой склероз не изменяет, то в былые годы, еще до первой кампании, тут располагалась детская спортивная школа-интернат. А в 1999 году, когда судьба впервые занесла в Червленную, тут стоял сводный отряд Московского СОБРа.

Оглядываюсь в указанном направлении и вижу настоящую крепость: высокая стена из бетонных блоков с бойницами огневых точек и спиралями «егозы» по верху, узкие окна, из которых так удобно отстреливаться в случае нападения, пулеметное гнездо и несколько прожекторов на крыше. Тяжелые стальные ворота, сдвигающиеся вбок, слева от них — проходная, напомнившая внешним видом ДОТ-КПП на въезде в станицу, такая же мощная и основательная, идеально подходящая для ведения оборонительного боя. Перед фасадом — небольшая площадь и улицы от нее отходят прямые, хорошо простреливаемые. Охраны, на первый взгляд, не много, но выглядят эти парни куда серьезнее часовых на въезде в станицу. Сразу видно, с наскока этот домик не взять. Откуда-то с заднего двора в небо торчат сразу две антенны. Одна — обычный двадцати пяти метровый штырь-диполь армейской КШМки. Вторая — сильно напоминающий Шуховскую телебашню в миниатюре ажурный металлический конус. Правда что ли телебашня? Нет, вряд ли. Скорее всего — радио. Кстати, несколько «тарелок»-громкоговорителей на столбах я по дороге видел, просто внимания не обратил.