Валерий Белоусов - Спасти СССР! «Попаданец в пенсне»

Горестные дневниковые заметки…

…«Банц!» — низкий каблук дешёвых, стоптанных туфель врезался в застеклённую сверху рифлёным стеклом и окованную понизу жестью дверь, отгораживающую торговый зал «двести девятого» от сакральных глубин фасовочной…

— Сволочи! Долго ещё над рабочим человеком издеваться будете?! — самого пролетарского вида тётка, из тех, что слона на ходу остановит и хобот ему оторвёт, — была настроена резко негативно…

В дверях, за мутным стеклом, на секунду мелькнуло бледное, похожее на брюхо тухлой рыбы, лицо продавца.

Глас народа вопиял вовсе не в пустыне… скоро у роковой двери кипела возмущенная человеческая волна!

— Даёшь сы-ы-ыр! — гремел вокс попули.

И… заскрипев, как ворота капитулирующей крепости, распахнулась заветная дверь, и прямо в алчущие — не сыра, но социальной справедливости — испуганные руки в грязно-белом халате выпихнули тележку с крохотными фасованными кусочками…

— По одному в руки!! — взревела мигом образовавшаяся толпа.

Схватившую заветный кусочек тётку подняло вверх, развернуло спиной вперёд и швырнуло — так, что её худые ноги в капроновых чулках взметнулись к высокому, как в цехе, потолку — в опустевшую за секунды тележку…

Тележка этого не выдержала и сложилась…

— Ой, убили! Убили, сволочи!! — кричала несчастная женщина, пытаясь локтем стереть хлынувшую с исцарапанной проволокой щеки кровь. Второй рукой она в этот миг отбивалась от настырных чужих рук, пытавшихся под шумок вырвать у неё заветный кусочек сыра…

— Додик, а что было раньше — курица или яйцо?

— Мой дедушка, о юный мой друг Фима, говорил мне, что раньше, при Сталине, всё было: и курица, и яйца…

Ведя гносеологические беседы, благо, что по марксистско-ленинской философии были они круглыми отличниками, два слушателя Высшей Комсомольской школы неторопливо продвигались по пропахшим креозотом шпалам в сторону Карачаровской овощной базы (кто не знает — Рязанский проспект, дом два)…

Отчего же они не находятся сейчас в вихре событий, спросите вы?

Да потому что всю прошедшую ночь по настоятельной просьбе компетентных органов они вещали вражескими голосами, удачно пародируя Савика Шустера и Севу Новгородцева… что было зачтено им как производственная практика (факультет контрпропаганды, ага).

Но наступило утро, и закончили они дозволенные речи…

Немного вздремнув в общежитии, два третьекурсника озаботились пищею земною!

Кроме того, Додику были срочно нужны деньги, а именно девять рублей восемьдесят девять копеек, для покупки подарка ко дню рождения некоей рыжей, очкастой, противной, зеленоглазой, наглой, курносой и толстожопой барышни, именуемой в просторечии Мариной Шмыгой, Советский Союз…

Девять восемьдесят девять! Столько стоил набор из ручки с золотым пером и цангового карандаша, в зелёном уральском малахите, под цвет лживых и лукавых, косых и близоруких глаз… Кроме того, ребята хотели жрать.

Ну, а пищу насущную, в виде уворованной картошечки-свеклы-огурчиков (Не надо! Только не надо вот читать морали… каждый товар имеет норму естественной убыли — на бой, розлив, усушку, утруску, угар… наши герои взяли бы себе не больше, чем оно само свалилось бы с поддона!), и требуемые деньги легко можно было получить по хорошо знакомому адресу…

Рубль — тонна!

То есть изотермический вагон разгрузить стоит шестьдесят четыре рубля, а деньги агент Третьей разгрузочно-погрузочной конторы треста «Моспогруз» выплачивает на месте преступле… то есть трудового подвига!

Но вот и пришли — и что за странная картина открылась им?

У решётчатых ворот базы на рельсах стоял длинный хвост из целых трёх «мехпятёрок», сцепок рефрижераторных секций с дизельной вагон-электростанцией посреди… У хвостового вагона с отчаянными лицами заламывали руки механики.

Для того, чтобы Читатель понял всю несообразность увиденного — пусть он на мгновение представит аэродром, над которым на последних каплях топлива кружат и не могут приземлиться три авиалайнера…

Даже отдельный изотермический вагон разгружался на базе практически мгновенно — потому что за простой иначе приходилось платить дороге изрядный штраф… А тут стояли целых три рефрижераторных состава!

И это при том, что в последние месяцы Карачаровская база работала просто с колёс — то есть сразу же отгружала в торговую сеть поступившие продукты, минуя склады…

— Что случилось, отцы? Кому стоим?

— Не принимают! Говорят, работать некому… «грузинов» нет!

— О! А мы тогда на что?

…На грузовой рампе прохаживался лысенький, толстенький семит с большим портфелем в руках… воплощенная мечта академика Абалкина!

— Ггузчики? Отменно, отменно… скольки вы в смену обычно загабатываете? Десять гублей, да? Вот вам по двадцать пять гублей, молодые люди, и сгазу же идите сибе по домам…

Читатель не верит мне? А главному свидетелю, «плачущему большевику», Николаю Рыжкову — вы верите?

…Посмотрев долгим взглядом на фиолетовую бумажку, Додик смял ее в кулаке и швырнул в морду жирного кооператора…

— А потом этот бандит бгосил деньги! Слышите, деньги! С изобгажением Владимига Ильича — пгямо на землю, и стал их топтать…

— Ну, надо же… да это просто варварство какое-то… Топтать деньги!

— Вагвагство! Именно вагвагство! И надо кгепко дать им по гукам…

Пожилой, с усталым серым лицом, старший лейтенант милиции, сидящий за заваленным бумагами старым письменным столом, на котором громоздилась потёртая «Ятрань», откровенно наслаждался ситуацией — так, что даже висящий в узенькой деревянной рамочке на стене литографированный Железный Феликс смотрел на него укоризненно.

Что, мол, за балаган в помещении участковых уполномоченных славной Краснознамённой Московской Милиции…

— По рукам, говорите, надо дать? Это можно… только вот сомневаюсь я, что гражданин с такой говорящей фамилией Филькинштейн может совершить подобное кощунство… но по рукам — дадим, даже и не сомневайтесь! Задержанный! Подойдите поближе. Что, всё так и было?

— Именно, товарищ старший лейтенант. В магазинах — шаром покати, а этот…

— Тихо, тихо… не навоевался? Скажи спасибо, что мы быстро прибыли — на ваше счастье, «помогайка» [46] Машина ПМГ. по Рязанке как раз мимо базы проезжала. А то забили бы тебя насмерть и приятеля твоего тоже. Ты с кем связался, дурак? С кулаком против системы попёр? Эх, молодёжь… Да я ещё с фронта зарёкся с этими сволочами дело иметь — начфинами, начпо, зампотыла… это ведь истинные крысы! Видал, как крысы со станции Бойня на водопой ходят? Волной. И не попадайся им на пути. Сожрут с костями. Как, кровь уж не идёт? Голова не болит? Ну, студенты, ступайте себе с богом…