Калашников Александрович - Оператор совковой лопаты

А дальше удлинил постройку уже в виде навеса, сомкнув его со своим старым. Поскольку лишней глины оставалось немало - вытаскал её туда, куда складывал сырьё для гончарных занятий. И заметил он, что не такая она, как та, что брал он ниже, когда копал печь. Цвет иной. И на ощупь, когда увлажнишь, вроде как зернистость чувствуется.

Жизнь потихоньку наладилась. Стала размеренной и была заполнена деятельностью. Походы к озеру за рыбой. Она там действительно крупней. Сбор орехов и ягод, извлечение мёда из ульев. Варка варенья. Лущение орехов, изготовление козинаки, работы на стройке, уход за посадками морковки. А ещё ловушка на кроликов, шкурки, новые ульи. И ведь ничего нельзя отложить на потом.

Шкурки, однако получались неважно. Не воняли, но выходили жестковаты, словно картонные. И мех на них не радовал - летняя шкура, что с неё возьмёшь? Но, в случае чего какую-нибудь хламиду из этого соорудить можно.

Тревожила Мишку зажигалка. Рано или поздно газ в ней должен закончиться. Так что предпринял шаги к сохранению огня. Вылепил несколько горшочков с разными хитростями. В расчёте на то, что угли в них смогут тлеть неугасимо и долго. Для обеспечения бесперебойной поставки самих углей завел большой керамический чан с плотной крышкой, в который бросал недогоревшие головни или угли из печки. Под крышкой они гасли. А часть помещал в свои кадила. Там, и колосник внутри, и доступ воздуха крошечный, чтобы не полыхало со всей силы, а тлело потихоньку.

Постепенно ритуал сохранения огня был отработан до автоматизма, а зажигалка лежала в кармане безо всякого употребления.

Ещё Мишка потрудился в области высечения огня. Перепробовал разные камни - многие отлично справлялись с задачей. В качестве кресала приспособил обрезок арматурины. У него профиль нарочно шероховатый, чтобы бетон к нему крепче приставал. И при ударе по камню получаются прекрасные искры.

Проблема была за трутом. Вообще-то, это должна быть обожженная ткань, как он понял из книжек. А вот тут жертвовать одеждой не хотелось категорически. Всего то и есть у него спецовочная курточка да штаны на лямках, плюс к этому трусы и футболка. И всё. Понятно, что для раздувания пламени из искры сгодится любое волокно, лишь бы было оно достаточно тонким, но... многие травы он перепробовал мочить, трепать. Нашел даже несколько вариантов, на жгутике волокон которых огонёк раздувался уверенно. Так что набор причиндалов для добывания огня в нескольких экземплярах у него аккуратно хранился в горшочках.

А еще эти волокна пригодились на фитили для свеч. Воск решал задачу освещения наилучшим образом, и было его, не сказать, что достаточно, но на некоторое время хватит.

Крольчатину ел с удовольствием. А еще вялил тонкими пластинками, и потом перетирал с сушёными орехами и ягодами. Слышал он, что так индейцы готовят пеммикан - зимнюю и походную еду. Только вот на счет длительной сохранности этой композиции уверенности не было. Так что хорошенько подумал, и проэкспериментировал. Нашел он тут очень кислые плоды, просто ужас до чего... аж лицо перекашивало. Какие-то косточковые. Может быть - разновидность айвы, потому что мякоть твёрдая. Кислота, однако, наводит на мысль об аскорбиновой кислоте. А ведь её при консервировании применяют.

Так что сухие размолотые эти плоды он щедрой рукой прибавил к своему пеммикану, а потом горшочки нагрел в кипятке, и глиняную крышку на воск прилепил. Вдруг вспомнил, что сама-то его керамика неглазированная, стало быть, воздух пропускать способна. И покрыл горшки снаружи. Это просто. Окунаешь холодный предмет в горячую воду, на поверхности которой расплавился и распределился тонким слоем воск.

В общем, если зимой не отравится, значит не накосячил.

Занятость - отличное средство от тоски. Мишке ещё дед говорил, что в момент затруднения человек обязательно делает выбор, чем занять мысли. Можно посочувствовать себе, погоревать, сосредоточиться на переживаниях. Заняться, так сказать, высшей нервной деятельностью. А можно примитивно, как предок наш примат, взять в руки палку и лупить ею всё, что под удар попадёт. Может - орех сшибёшь ненароком, или шишку учредишь на кумполе старого недруга.

Вот этого примата он сейчас и изображает. Не буквально, но в переносном смысле. А ведь за текучкой повседневных хлопот легко забыть о стратегических задачах. Его стальной инструмент сточится ещё до того, как сам он заметно поседеет. И придёт ему каменный век. Нельзя об этом забывать, надо готовиться, осваивать пристойные внешним условиям технологии. Завтрашний день решил посвятить знакомству с минералами. А река здешняя - считай выставка. Течет, огибая валуны и скалы, облизывает подошвы каменистых осыпей, тащит вниз по течению то, до чего дотянулась, да по дороге полирует всё твёрдое, чем местные недра богаты.

Взял лопату, спустился к потоку. Гальки много, встречается разная. Но как-то всё здесь знакомо. Глаз ни за что не цепляется. Можно, конечно, полюбоваться неповторимостью размеров, совершенством форм и изысканностью прожилок окатышей. Но эстетика пока не во главе угла. А вот в часе ходьбы вниз по течению слева в речку втекает очень большой ручей. Русло сразу становится шире. Так в этом ручье, как он помнит, камней намного больше, особенно - крупных. Вот туда он и двинет.

Да, это уже горный поток. Бурливый, перекатистый, быстрый. Режет себе дорогу через ложбину между невысоких горочек, из которых торчит множество обтёсанных временем скал. Вспомнилось вдруг, как в фильме про Дерсу Узала примерно в таком месте Арсентьев нашёл уголь. Ну-ка, не чернеет ли что-нибудь между гальки?

Такого, чтобы походило на уголь, ничего не приметил. Зато золотые самородки встретились просто в ненормальном количестве. Он за пару часов набил ими все карманы спецовки. Брюки и куртка потяжелели, стали сковывать движения. Штучки хоть и некрупные, с фалангу пальца, но на глаза попадаются часто, иной раз сразу пара штук оказывается в поле зрения.

Дальше бродить по щиколотку, а то и по колено в холодной воде с многокилограммовым грузом, стесняющим движения, стало неуютно. Вернулся. И задумался. Металл этот кроме как для посуды ни для чего непригоден. А для него это не актуально. Поест он и из глиняных чашек деревянной ложкой. Золото - материал мягкий и легкоплавкий. Стойкий правда - этого у него не отнимешь. В его условиях годится на пуговицы и проволоку - всяко прочнее будет, чем мочальные завязки. Эх, если бы раньше он догадался по тому ручейку пройти! А то столько мороки было с этими бандажами да хомутами.

Когда разгрузил карманы, получился полный средних размеров горшок. Золота у него теперь много. И вопрос гвоздей безумно интересен. Почему бы и не попробовать отлить? Прямо сейчас.