Борис Громов - Терской Фронт (продолжение от 13.07.2010)

Ничего экстраординарного за время моего сна не приключилось. Уже вполне компетентный в вопросе Толя точно успел вычислить график и маршрут двух караульных групп, заметил в момент пересменки очень неплохо замаскированный снайперский 'секрет', расположенный буквально на сто метров ниже нас и, к счастью, здорово левее. Еще вот такого соседства нам только и не хватало для полного счастья и душевного спокойствия. И то, и другое он аккуратно зарисовал на начатой мною схеме. Еще к КПП со стороны большого Ведено подъезжал какой-то тип, на автомобиле. Толя смог сфотографировать и самого типа, и его автотранспортное средство. Забрав у него фотоаппарат я решил взглянуть на гостя и его 'стального коня' Машине место явно было на съемочной площадке очередной части 'Безумного Макса' - кустарный, и явно кое-как сляпанный на базе 'Жигулей'-'классики' двухместный багги, серьезный человек на такой рухляди точно ездить не будет. Да и внешность приезжавшего была достаточно красноречива - нет никто, звать никак. Но, сам факт наличия у него хоть и убогого, но все ж таки автотранспорта и то, что обращались с ним местные довольно уважительно, говорил об одном: хоть и 'шестерка', но на серьезных людей мечущаяся. Скорее всего - посыльный, причем со срочным донесением, обычное мог бы и конный привезти. Эх, вот бы заглянуть в ту сумку, которую он, по словам Толи, здешнему командиру, или какому-то начальнику передал. Кстати, сам момент передачи Курсант тоже заснять умудрился. Качество, правда, никакое, на такой дистанции уже никакой зум не спасает, но кое-что разглядеть можно.

В общем, пролежали мы на том обрыве до самой темноты. Окончательно определились с количеством Непримиримых в селе - человек тридцать-тридцать пять, или по-простому - пехотный взвод. Три автомашины - две полумертвые 'Нивы' и один относительно неплохо сохранившийся УАЗ. Кстати, искалеченные останки угробленного мною 'Ровера' - тут же, в небольшом закутке рядом с проржавевшим ангаром. А вот в ангаре, судя по отпечаткам траков в засохшей грязи и часовому у ворот - та самая неопределенная, но точно гусеничная, единица бронетехники, для которой капонир сложен. Есть у меня подозрение, что большего мы уже не узнаем. Ну, тогда пора и честь знать!

И снова с погодой нам повезло. На этот раз к вечеру стянуло плотные тучи, а из ущелья вверх полез густой грязно-серый туман. Видимость - метров на десять вперед, от силы. Да только нам, назад по уже знакомому маршруту возвращающимся, больше и не надо. А вот часовые у ворот и 'духовский' снайпер в своем 'секрете' могут до посинения в эту непроницаемую пелену свою буркалы пялить, один черт дальше своего носа ничего не увидят.

- Все, Толян, мы молодцы, - прошептал я в самое ухо напарнику, когда мы, сначала ползком, а потом крадучись, согнувшись в три погибели, отошли метров на двести от нашей 'лежки'. - Сворачиваем 'леших', и - дай бог ноги!

- Погоди, командир, - трагическим шепотом взмолился тот. - Мне по-большому приперло - сил нет! И так уже часа три терплю.

- Нет, Курсант, вот умеешь же ты любимому начальнику свинью подложить, а. Лучше, пока забей там себе небольшой чопик, не боись, не надолго и дуй за мной, буду учить тебя оправляться на вражеской территории, не оставляя при этом следов.

Спускаться вниз сразу я не рискнул. Видимость, конечно, никакая, но вот зато со слышимостью в тумане - все в порядке. Еще не хватало выдать свое присутствие треском неудачно попавшейся под ногу ветки или грохотом не вовремя скатившегося камня. По той же звериной тропе мы в быстром темпе ушли на пару километров назад и когда Толя, догнав меня, изобразил глазами уж совсем нечеловеческие страдания, начали по моей команде спускаться вниз, к дороге и ущелью, по самому краю которого она проходила. А на дне ущелья, не такого уж и обрывистого, со вполне проходимыми склонами поросшими акацией, гремела камешками моя старая знакомая - речушка со странным названием Хулхулау.

- Значит так, Толя, заходишь в реку примерно по середину голени, разворачиваешься лицом к течению, присаживаешься, и делаешь свое грязное дело, - напутствую я уже поскуливающего от нетерпения напарника.

- Миш, ну вот на хрена опять всякие умности придумывать? Почему именно лицом к течению? - пыхтит влезающий в воду Анатолий.

- А сам прикинь! - глумливо ухмыляюсь я.

Повертевшись и так, и этак, Толя убеждается, что при любом другом способе посадки он просто рискует изгваздаться в собственном... в собственных отходах жизнедеятельности. С тяжким вздохом он садится так, как я и сказал.

- Запомни навсегда главное правило из двух пунктов, Курсант. Во-первых, командир прав всегда. Во-вторых, если командир не прав, то подчиненный должен глядеть пункт первый. Ладно, пойду, отойду немного. И тебя смущать не буду, и покараулю заодно.

Слегка поразмыслив, я решил, что выбираться назад, на горный склон нам не обязательно и дальше можно совершенно спокойно идти по ущелью вдоль реки, вниз по течению. Прижмемся поближе к левой стороне, там растительность погуще, уже даже не кусты, а вполне себе деревья, да так и дотопаем до самого Сержень-Юрта. Ну, может, не до самого, но уж до развалин пионерлагеря - точно. Сказано - сделано. Путь продолжаем по ущелью, вдоль русла реки, которая своим плеском и перестуком камней на дне, полностью скрывает звуки наших шагов. И ведь наверняка, так бы и ушли назад, тихо и спокойно, да только в Беное понесла меня нелегкая из ущелья наверх. Захотелось понимаешь, еще раз на нашу базу поглядеть. Поглядел, мля...

С окаменевшей рожей и стиснутыми кулаками я замер над разоренной могилой.. Нет, эти уроды не выкопали кости и не раскидали их вокруг, может - нечем копать было, может - просто лень. Но на то, чтобы своротить разломать на часть крест, и наложить сверху на холм несколько вонючих куч у боевиков хватило и силенок, и больной фантазии. Толя стоит чуть позади молчаливой тенью. Мне кажется, он уже по контексту догадался, что это за место и как я себя сейчас чувствую. А когда я, немного успокоившись и взяв себя в руки, поворачиваюсь к нему, напарник задает только один вопрос:

- Домой мы, похоже, пойдем чуть-чуть позже?

Я только молча киваю в ответ, подбираю кусок доски и начинаю очищать могилу. Толик же, отходит к развалинам бани и начинает выбирать там относительно крепкие и длинные деревяшки. Вдвоем справились быстро: сколоченный ржавыми скобами новый крест выглядит ничуть не хуже, чем старый.

- Жаль, ненадолго, - вздыхает Анатолий.

- А мы им 'слегка намекнем', что трогать тут ничего не стоит.

- Думаешь, поймут?

- Ну, это будет зависеть от того, насколько убедительно намекнем. Все, спускаемся в ущелье и предельно осторожно выдвигаемся назад.

- Да ты никак Ца-Ведено громить собрался? - смотрит на меня квадратными глазами напарник.