Д. Селин - Судьба наизнанку

- Нет - в ответ улыбнулся Мишин - это было бы слишком банально и просто. Все гораздо сложнее, а может совсем наоборот - гораздо проще.

Он помолчал, бросил взгляд налево-направо.

-Как пишется в некоторых умных книгах, человек не может противостоять выбравшей его нечеловеческой воле. Нечеловеческой воле нечеловеческого существа, то бишь, в нашем конкретном случае, воле чёрного уицраора, доселе слабого детища красного Жругра. Истинного хозяина советской страны.

- Н-да - только и сказал Меркушев - однако, занесло тебя в дебри. Может, хоть чем-нибудь мотивируешь?

- Легко! - Алексей даже вскочил с кресла и вышел из-за стола секретаря в свободное пространство приёмной. Николай, повернувшись, с любопытством смотрел как Мишин расхаживает от одной двери до другой, буквально на ходу формулируя доказательства своей безумной гипотезы, точно следуя известному высказыванию Нильса Бора

- Смотри, как всё в ёлочку укладывается, если принять за канву событий схему мира Даниила Андреева. Мы там, у себя в будущем, были на периферии, согласись, украинского и русского эгрегоров. То есть были обьектом, а не субьектом, верно? Ну что здесь у нас когда-либо решалось? Всё шло из Москвы или Киева. И вот, в одну далеко не прекрасную ночь, мы вылетаем из своего упорядоченного бытия и шлёпаемся в глубине владений эгрегора советского. Пока находящегося на подъеме и весьма агрессивного. Что получилось в ночь на 22 июня - мы УЖЕ вышли из сферы влияния тех, незримо управляющих нашим обществом сил, но ЕЩЁ не попали под воздействие эгрегора, ну или уицраора, СССР.

- Почему? - спросил Николай.

- Можно сказать, у нас другой частотный диапазон - Алексей остановился у двери в кабинет, развернулся лицом к Николаю - слишком далёкий от советского бытия. Ушла частота, так сказать, за последующие семьдесят лет. Мы просто НЕ ВОСПРИНИМАЕМ красного Жругра. Да, он мог и может ещё, наверное, прогнуть нас под себя, но не сразу. На это требуется время! А его забронзовевший в победах Жругр бездарно уже упустил. Может, всё в самые первые часы решилось. В первые сутки - по любому.

- Кем решилось? - запротестовал против подобной безапелляционности Меркушев - и кто такой чёрный уицраор, откуда он на нашу голову взялся?

- Как откуда? - слегка удивился подобной неосведомлённости Мишин - всё оттуда же, откуда все они появляются - отпочковался от красного жругра в недалёком прошлом, сразу после революции. Андреев писал, что красный Жругр смог прибить своего чёрного отпрыска только в сорок пятом, после разгрома Германии, а пока антисоветский потомок ещё жив и даже нашёл себе незанятую папой поляну, то есть нас. Повезло пацану, как некоторым олигархам в наше время - успел оказаться в нужном месте в нужное время. Собственно, после того, как жругрит перекочевал к нам, всё и завертелось. Солнце наше, барственный мент Червоненко, вдруг резко прозрел и стал за общественное благо бороться, а бывший главпуровец Пилипко ему в этом яростно помогать. Всё очень просто - жругрит выбрал их своими человекоорудиями, инвольтировал в них волю и порыв к власти. А дальше - дело техники и приказов соответствующим подразделениям. Вот, в общих чертах, как всё получилось.

- Н-да - ещё раз сказал Меркушев, потрясённый услышанным, демонстративно закинул голову и стал внимательно изучать подвесной потолок - давай больше здесь на эти темы разговаривать не будем, а вечерком соберёмся и всё обсудим.

- Давай - легко согласился Алексей.

Но этим планам уже не суждено было сбыться.

Олега призвали в ряды в первые дни сентября, не дав отгулять положенный молодожёну медовый месяц. Почти десять дней он успел пробыть в сладком плену законной жены, как вечером девятого сентября получил повестку из военкомата. Не в почтовый ящик, привычным в преждепрошедшие времена порядком, а лично из рук обмундированного по уставу курьера. Расписавшись в получении и выслушав краткое, но настойчивое пожелание 'не динамить и не затягивать', он вернулся к увлечённо занимавшейся зимними заготовками Веронике. На просторной кухне было не провернутся от расставленных трёхлитровых банок, ящиков с яблоками, огурцами, помидорами и прочими плодами чернозёмной земли, вплоть до фейхоа и патиссонов. Роль Олега во всем этом продуктовом марафоне была сугубо подсобная, заключавшаяся преимущественно в закатке банок многоразовыми крышками и транспортировке полученных продрезервов в очищенный от всякого холостяцкого барахла встроенный шкаф прихожей.

- Кто приходил? - обернулась к Олегу жена и тихо охнула, увидев зажатый в руке бланк повестки.

Поставив всё-таки последнюю пустую банку на стерилизацию, она бросила прихватки на пол и за два шага оказалась в обьятиях стоявшего у открытой кухонной двери мужа.

- Ну, вот - он постарался сказать эти слова как можно спокойнее - призывают. Явится завтра к девяти утра в районный военкомат.

Вероника ничего не сказала, спрятав лицо на широкой груди. После короткой паузы, показавшейся Олегу немыслимо длинной, она подняла голову. Слёз и прочего выражения слабости не было, лишь в серых глазах затаилась хорошо скрываемая от мужа печаль.

- Завтра, значит. Да, быстро закончился наш медовый месяц.

- Ты сядь, сядь, не волнуйся - несколько суетливо произнёс Реутов, осторожно продвигаясь в обнимку с женой в сторону ближайшего табурета - насколько я в курсе, резервистов-спецов призывают по милиционной системе.

- То есть - постарался развеять невысказанные опасения Вероники Олег - может, я в армию как на работу ходить буду, а ночевать дома. Ну, в крайнем случае, на неделю отбывать в расположение, а все выходные проводить с семьёй.

Вероника, не отрывавшая всё это время взгляда от мужа, двумя пальчиками вытащила зажатую в ладони Олега повестку.

- Не знала, что ты у меня спецрезервист - сделала вывод после внимательного изучения бумажного квадратика Вероника - здесь про это ничего не написано. Только твоя фамилия и адрес военкомата.

- А зачем про это писать? - удивился Олег - и так понятно.

Он для пущей надёжности стал загибать пальцы.

- Во-первых, повестку принесли мне, уже отбарабанившему. Во-вторых, принёс её мне сержант, сразу под роспись. Журнал, где я расписывался, со штампом городской комендатуры, что знаешь, весьма редкое для нашей армии явление. В-третьих ...

- Достаточно - узкая ладонь легла на грудь Олега - я понимаю. Закончим с консервированием и пойдем, прогуляемся. Под ручку.

Она улыбнулась, но в последний момент губы её слегка дрогнули.

- Заседание трибунала объявляется открытым и непрерывным до вынесения соответствующего решения - Николай, сказавший слегка поднадоевшую за последние месяцы фразу, быстро расписался в 'шапке' протокола и передал его Алексею. Пока два оставшихся 'трибунала' визировали соответствующим образом размеченный лист формата А4, он раскрыл лежащую перед ним папку в твёрдом картонном переплёте и углубился в чтение представленных доказательств.