Д. Селин - Судьба наизнанку

Алексей, расписался, так же, как Меркушев, поставил время рядом с расшифровкой и протянул лист третьему действующему лицу - зам. Департамента информации областного правительства, ранее известному Харьковскому адвокату, Анатолию Борисовичу Хорману. Классическому, так сказать, представителю племени юридических защитников и консультантов - коренастому, лысоватому, с брюшком, вальяжному господину сорока пяти лет от роду в хорошо сшитом костюме. Не заглядывая в паспорт и родословную, можно с первых минут знакомства с уверенностью сказать, что папа его - юрист. Возможно, не в одном поколении.

Хорман буквально выхватил из рук Мишина протокол и со вкусом, медленно, расписался. Алексей с любопытством смотрел, как под паркеровским пером вытанцовывается изящно размашистая, многоуровненная и занимающая всё отведённое ей место подпись. 'И не лень ему такие вензеля выводить?' подумал Мишин, наблюдая за почти моментальной каллиграфией.

Закончив с формальностями, Анатолий Борисович защёлкнул на ручке анодированный под золото колпачок, положил актуальное времени стило рядом с протоколом и с некоторым недоумением воззрился на спокойно сидевшего в кресле Мишина.

- Позвольте, Алексей Александрович - слегка растягивая слова, спросил Хорман - неужели Вы читать ничего не будете?

Он указал слегка полноватыми пальцами левой руки на лежащую перед Алексеем стандартный файл-накопитель, точно такой же, как у Меркушева. Перед самим Хорманом на глянцевой поверхности стола лежал только протокол. Всё что нужно было по делу, он знал и так. Собственно, даже упакованные в привычный офисный формат они были не совсем актуальны, являясь лишь подобием предъявляемых обычному суду документов. Но суд этот был необычным, как и закон, по которому принимали решения собравшиеся втроём заместители начальников правительственных департаментов. Он был настолько за гранью прежнего, во всех смыслах этого слова, правового поля, что мог обойтись совсем без письменных, и вообще любых, доказательств. Единственным документом, обязательным к ведению, был упомянутый протокол. На гербовой бумаге с водяными разводами, впечатанной голограммой и вшитой по диагонали металлической полосой. Суть рассмотренного дела и приговор, ограниченные подписями, фиксирующими начало и завершение спецтрибунала по спецпреступлениям спецподсудимых - двенадцати тысяч государственных служащих гражданского аппарата власти Республики.

Отстроенная после Перехода (так решили ныне величать события раннего утра двадцать второго июня) пирамида госуправления на попаданских землях была проста и понятна, как кристаллическая решётка алмаза. Только за счёт формы и количества связей придающая, в общем-то заурядному углероду достойную прочность и чистоту.