Д. Селин - Судьба наизнанку

- А год, год какой? - продолжал наседать на него Соколов.

- Сороковой - сказал парень. Добавил, после короткой паузы, на всякий случай - тысяча девятьсот.

- Ёпрст - Костя расстегнул замок каски, стащил ей с короткостриженной головы - ну мы попали, мужики.

- А может, врёт он? - усомнился в шофёрских словах Тор - едут куда-то на выставку автомобильных раритетов, оделись соответственно. Ну и втирают нам про Советский Союз.

- Железную дорогу вместе со спутниками то же они уволокли? - желчно спросил его Соколов и обрушил на взявшуюся за руки парочку град конкретных вопросов. Кто они, откуда, куда едут и что вообще в округе творится.

За десять минут выяснилось, что Сергей и Лена Костомаровы возвращаются из райцентра в родное село. Командированный директором МТС получать дефицитные пиломатериалы Сергей забрал домой находящуюся на восьмом месяце беременности жену, гостившую у своих родственников. Действительно, кузов полуторки был плотно забит половыми досками и промышленного изготовления оконными блоками без стёкол. Здание конторы надо сдать надо к концу полугодия, а рамы и прочее по разнарядке получили только вчера. Поэтому пришлось гнать Сергея с раннего утра на орсовскую базу, где только поздним пятничным вечером разгрузили вагоны со стройматериалами.

- Подожди, какая пятница? - изумился Соколов.

- Пятница, двадцать второго июня - в свою очередь удивился Сергей - а почему это вас так удивляет?

- Потому что - медленно сказал сержант - что у нас вчера было суббота, двадцать первое июня - он сделал паузу - две тысячи восьмого года.

Не вмешивающаяся в мужской разговор Лена охнула, торопливо прикрыла рот ладонью.

- Так вы что, из будущего? - с распахнувшимися от удивления глазами спросил у сержанта Сергей

- Из будущего - мрачно подтвердил Соколов - да не пялься ты так на нас, как на врагов народа. Мы служим в Российской, бывшей Советской армии. Преемники, так сказать.

- Как ... бывшей? - изумилась девушка. Сергей только хлопал глазами.

- Это долгая история - ответил сержант - езжайте.

- Но ... - попытался возразить Костомаров, но был жёстко оборван Константином.

- Езжайте, кому говорят. О нашей встрече никому ни слова. Если не хотите в ГУЛАГ попасть по пятьдесят восьмой статье и ребёнка сиротой оставить. Меньше треплетесь - больше живёте! Ясно?

Чуть ли не силком усадив Костомаровых в машину, сержант ещё раз повторил.

- Никому, даже маме родной! Считайте, что вам всё привиделось. От перегрева.

Уже глядя вслед ползущей на восток машине, Соколов сказал сгрудившимся рядом бойцам.

- Пару книжек читал про попавших в Советский Союз пацанов, но никогда не думал, что попаду сам.

Смачно сплюнул на обочину, прицепил к ремню каску, скомандовал общий отход. Уже не таясь, разведчики зашагали на северо-восток, где их ждал привычный ход времени, весьма ограниченный, правда, в пространстве.

Но пока они об этом совсем ничего не знали.

*

- Что там ещё? - сидевший рядом с водителем прапорщик Загорудько нервно дёрнулся, забыв о всякой солидности. Какая, к чертям, важность и манерность в момент неизбежного нагоняя! Изрядно прослуживший ещё в советской армии 'Газ-66' или попросту 'шишига' заглох на полном ходу и на остатках инерции медленно съехал с асфальта на присыпанную щебнем обочину.

В нагрудном кармане прапорщика забренчал телефон. Вздохнув, Сергей Владимирович вытащил видавшую виды 'Нокию' и нажал кнопку приёма вызова.

- Загорудько, что за .... ! Весь график летит к .... ! - яростный бас начальника колонны капитана Федорука подробно обрисовал перспективы полёта сорванного графика движения, с точным указанием места его печального приземления и роли Загорудько в этом прискорбном событии. Капитан орал, как сто вошедших в боевой раж индейцев и звонкие эпитеты доносились в кабину 'шишиги' без малейших потерь в сотовом трафике. Сергей Владимирович попытался вставить пару слов, но был безжалостно послан по известному народному адресу. В заключение пламенной речи капитан объявил, что колонна уходит дальше, оставляя Загорудько один 'Уазик' ВАИ для охраны и крепкое пожелание как можно быстрее исправить поломанное и наверстать упущенное.

Скисший прапорщик вернул телефон в карман и обратил начальственный гнев на водителя.

- Что сидишь!? Чини ..... эту .... ! - дальше последовал щедрый набор эпитетов так некстати сломавшегося средства передвижения. Причём в третий раз за последние сто сорок километров, отделявшие прапорщика от складов в Лозовом, покинутых военной автоколонной всего шесть часов назад.

Вцепившийся в руль солдат-первогодок только и смог сказать

- Товарищ прапорщик, надо поднять кабину.

- А чтоб тебя! - на остатках вышедшей злости прапорщик выругался и грузно слез на обочину, даже не хлопнув напоследок дверцей. Стал рядом, достал пачку 'Парламента', торопливо закурил. Скрипнув и брякнув, кабина с шумом откинулась вперёд, открыв постороннему глазу видавшие виды автомобильные внутренности. Водила торопливо подвесил на какой-то выступающий болт лампочку-переноску и занялся процедурой лечения.

Загорудько отвернулся и с наслаждением затянувшись, двинулся в сторону пшеничного поля с явным желанием отлить. Совершив сию процедуру, он не спеша вернулся к 'шишиге' и сказал вышедшему из подъехавшего уазика прапорщику Григурко.

- Скоро починим и поедем.

- Ну-ну - с сомнением сказал Григурко, увидев, как быстро демонтируется корпус воздушного фильтра. Скинув вбок чёрную кастрюлю, водитель принялся за крепёжные гайки карбюратора.

- Костя! - позвал он водителя 'Уазика'. Из-за руля выбрался дородный детина, держась руками за свисающий пояс, подошёл к начальству, скептически посматривая на копошащегося в позе 'зю' коллегу.

- Помоги, а то мы здесь до утра простоим - распорядился Григурко и махнул рукой в сторону своей машины - пошли, перекусим, чем бог послал.

Всевышний рукой запасливой жены прапорщика положил в небрежно брошенную на заднее сиденье объемистую сумку пару кругов краковской колбасы, нарезанный ломтями батон и тройку заваренных до синевы яиц. Бутылку холодного чая Григурко купил в киоске при выезде из Лозовой.

- Шмаляй - благодушно кивнул Андрей Ефимович на раскрытые закрома - нам всё равно ещё часа три по трассе тащится.

- А сам-то? - спросил Сергей, отломив от кральки изрядный кус и обложив его с двух сторон батонными ломтиками на манер гипертрофированного сэндвича.

- Я уже - ответил Андрей. Приоткрыв дверцу машины, он курил 'Петра', смотря в сторону уже почти севшего солнца.

Заглушив червячка ударным куском колбасы, Загорудько вытащил из дверного кармана пластиковый стакан, налил себе чаю. Отпив половину, он откинулся на спинку сиденья и попытался расслабиться. В конце концов, в задержке он совсем не виноват, что бы там себе не думал и не орал капитан Федорук. К машине он не имел ни малейшего отношения и должен был отвечать только за уложенный в опечатанный кунг груз.