Д. Селин - Судьба наизнанку

- Ну, ты хватанул - возразил Михаил - на стенах покрашенный стеклохолст, проводка скрытая, в окнах стеклопакеты.

- Это сразу не заметить - ответил Алексей, сделав глоток - потолок тот же, люстра осталась, паркет опять же, из-за штор окон не разглядеть. Может, ты нам то же самое планируешь? - он наконец перешёл к основному вопросу.

- Нет - понял намёк Щербинин - того же, что за 'чертой', у нас не будет.

- Где? - не понял Мишин.

- За 'чертой' - повторил декан - так наверху решили назвать границу переноса. Пока статус области не ясен, лучше использовать нейтральные, не вызывающие политической аллергии термины.

- Боитесь - сделал вывод Мишин - ещё ничего не случилось, а наши верхи уже готовы ласты склеить. Термин 'граница' им не нравиться! Что, типа, в Кремле подумают! Товарища Сталина обидеть побоялись. Если даже в словах там - он ткнул ладонью вверх - бояться самостоятельность проявить, то на кой хрен ты им эту бумажку написал? Догадываешься, что с ней сделать надо?

Михаил поморщился.

- Политика, что б её. Слова в ней нужны, что бы скрывать дела. Дела нормальные, поверь мне.

- Вот это наши сделали? - Алексей рассказал о реакции на рейды советских разведгрупп руководства российских спецслужб, так же попавших в прошлое.

- Не знаю - признался Михаил - но биплан с красными звёздами я сам над городом видел.

- ..... - многоэтажно выругался Мишин - а х....и мечтать о несбыточном, если элементарный контроль воздушного пространства отсутствует!

- Это в воскресенье было, потом они больше не летали. Так что зря ругаешься - первоначальный бардак преодолели и теперь сюда без особого приглашения никто не залезет.

- У кого приглашения оформлять? - тут же поинтересовался Алексей

- В областной администрации, наверно. А тебе это зачем?

- Затем! Вы в своих наполеоновских планах, более чем уверен, совсем о приграничной торговле забыли. О том, что там, сразу за чертой, такие же люди живут, которые то же хотят чем-нибудь из будущего прибарахлится. Мы эту тему уже разрабатываем.

Щербинин удивлённо посмотрел на Алексея, молча поднялся, прошёл до своего стола, взял с его столешницы перекидной блокнот и авторучку.

- Об этом пока никто не думал - признался экономический советник комитета особого управления - надо записать - он быстро прошёлся ручкой по блокнотному листу.

- Если тебе это интересно - как бы невзначай сказал Мишин - эсбушники в курсе и горячо поддерживают наше начинание. За определённый интерес. Ну, сам понимаешь.

Щербинин покачал головой, дописал ещё одно предложение.

- Ты в порыве торгового энтузиазма смотри, не переусердствуй. За коррупцию уже на днях можно будет так пострадать, что мало не покажется. За дачу взяток должностному лицу - то же.

- О деньгах речи нет, там другое. Они с нашей помощью получают негласный доступ на советскую территорию. В своих интересах.

- Если так, то нормально. Сразу тебе скажу - больше взяток чиновникам старайся не давать. Даже если сильно просят.

- Сразу посадят? - скептически спросил Алексей.

- Тебя - да.

- А чиновника?

В ответ Михаил провёл ребром ладони по горлу.

- Нифига себе! Смертную казнь ведь отменили и в декларации про это ни слова не написано.

- Написано 'все формы защиты государства'. Понимаешь, все. Мы не в той ситуации, что бы миндальничать. Выбор невелик: либо мы наводим порядок сами и для себя, либо это сделает товарищ Берия, но не для нас. Нам в это время, как ты наверное понимуешь, будет уже всё равно.

Алексей помолчал, обдумывая услышанное. Такая ретивость в искоренении того, на чём в последние десятилетия держалась политическая стабильность даже не на Украине, а на всём постсоветском пространстве, наводила на серьёзные выводы.

- 'Мы' - это кто? - посмотрев Щербинину в глаза, спросил Алексей - это первый вопрос. Второй, - о каком государстве идёт речь? Украинском? Так на севере есть российские территории. С ними как быть?

Ни один мускул не дрогнул на лице Михаила, когда он стал отвечать.

- 'Мы' - это реальная власть, элита если хочешь. Люди, у которых, что по советским, что по нашим меркам, всё есть. Деньги, собственность, властные полномочия. До провала в прошлое в области, сам знаешь, всё более-менее устаканилось.

- Вот именно 'более-менее'. А самолёт в аэропорту, зачем штурмовали?

- В семье не без урода. Как показали последние сутки, некоторые бывшие элитарии оказались никчёмными человечками. Как только за их спиной исчезла государственная поддержка, они струсили и бросив всё и всех, решили свалить. Чем расписались в собственной ненужности для оставшихся. Зачем нам такие кадры? Теперь власть перешла к представителям элиты, кто делом доказал, что может справиться с любой ситуацией. Кто может реально управлять, а не транслировать с трибун чужие лозунги.

Михаил остановился, взял чашку, залпом отпил половину.

- В конце концов, по всем законам и понятиям - кто сбежал и пойман, лишается всего.

- 'Нажитого непосильным трудом'?

- В первую очередь - усмехнулся Щербинин.

- Ладно, с элитой разобрались. Думаю, внутренние разборки ещё не закончились.

Михаил неопределённо пожал плечами.

- В таких масштабах - закончились. Что дальше будет - судить не берусь. Посмотрим.

- О каком государстве идёт речь? - Алексей хотел понять, где и как ему предстоит жить.

Михаил неожиданно замялся. Словно ему не хватало то ли слов, то ли решимости высказаться на эту тему. Контраст с предыдущим вопросом был разительный.

- Понимаешь, ясности ещё нет. Есть только идеи, а как их оформить, пока к общему мнению не пришли.

- Например? - подтолкнул его Алексей.

- Например, есть предложение создать из Харьковской области и перенесённых районов России одно государство. Не объединить, слив механически, а создать как бы 'с нуля'. Ещё вариант - российские земли включить в состав области и так далее.

- Сам то к чему склоняешься?

- Мне ближе идея Республики. Как назвать это образование, дискутируемый вопрос. Так мы дистанцируемся от окружения и сразу заявляем о себе, как новом государстве на карте этого мира, не связанном пока никакими обязательствами и договорами. Такой вариант даже для Советов весьма выгоден.

- Это чем же?

- Хотя бы по политическим мотивам. Если официально признать, что мы свалились не из будущего, то для Сталина не будет проблем с тем, что ещё здесь случится. С общим прошлым ему, конечно, ничего сделать не удастся, но про всё остальное он смело скажет 'Это история другого мира и к нам она никакого отношения не имеет'.

- Марксизм не признаёт предопределённости и механистичности развития - с кавказским акцентом сказал Алексей - этот уклон давно разоблачен партией и выброшен на свалку истории!

- Вроде того - согласился Щербинин - конечно, от сотрудничества с Союзом нам никуда не деться. Политика политикой, а жить-то надо. Без советских ресурсов нам долго не протянуть. Будем налаживать взаимовыгодное сотрудничество.