Д. Селин - Судьба наизнанку

Олег с Фёдором переглянулись.

- Уж лучше б они напились! - сделал вывод Олег.

Фёдор засмеялся.

- Не всё что лучше - лучше - сказал он, посмеявшись и пригладив ладонями короткую шевелюру - ладно, слушай Олег, что меня беспокоит.

- Во-первых. - Фёдор даже начал загибать пальцы - оказалось, что жизни людские никому не нужны. Это я понял, когда про войну прочитал. Может, брешут ваши буржуазные авторы, но таких потерь невозможно придумать. Двадцать семь миллионов! - он покачал головой - Во-вторых, простой человек как перебивался от получки до получки, так и перебивается. Что при социализме, что при капитализме.

- Об этом то же в энциклопедии написано?

- Нет, это я понял, когда с вашими разговаривал.

- Сегодня? - уточнил Олег

- Нет, с понедельника. За эти дни ваших в Долбино перебывало - не сосчитать. Военные, милиция, железнодорожники, связисты, монтёры ...

- Какие такие монтёры?

- Обычные, электричество на станцию провели. Теперь в каждую избу обещают 'лампочку ильича' повесить. Сегодня на собрании обсуждали. Председатель от вас клялся за месяц сделать, если общество столбы поставит и на провода скинется.

'Вот и нежданное расширение рынков сбыта' - подумал Олег - 'с розеткой в каждой избе колхозники всю нашу бытовуху скупать начнут - от радио до электропил'. Мысль у него неожиданно перескочила в сугубо коммерческую плоскость

- Слушай, а чем колхозники за электрификацию платить будут? Неужели как ты? - он хитро посмотрел снизу вверх на Лапина.

- Нет - Фёдор не удивился такой постановке вопроса - Илья Фомич предложил натурпоставками рассчитаться и часть зарплаты внести, если кто у него в колхозе работать будет.

- Зачем ему ваши трудодни? - удивился поначалу Олег - а, точно. Он ведь деньгами платить будет, а не палочками. Интересно...

- Большая часть полей у нас осталось - не обращая внимания на задумчивость Олега, стал рассказывать Фёдор - Иван Андреевич, что нас подвёз, всё сам объездил, на каждом поле побывал. Ещё, говорит, можно успеть удобрить и сорняки вывести. Буряки раза в два больше будут, да картошка центнеров шестьдесят с гектара даст. С пшеницей, сказал, ничего поделать нельзя - сорт такой, колос слабый, больше не вырастет.

- Стало быть - сказал Олег, воспользовавшись паузой в речи Фёдора - весь наш торговый бизнес медным тазом накрылся. Всё в колхоз понесут. Слышал я про его председателя - почти полвека командует и при любой власти умудряется на хорошем счету быть. Что при советах в передовиках ходил, что сейчас, при капитализме миллионы зарабатывает.

- Ерунда - Фёдор махнул рукой - как у вас говорят - никаких проблем.

- Не понял?

- Антонина первая в колхоз записалась - со странной интонацией сказал Фёдор - вместе с паями. Теперь она - щека его дёрнулась - заместитель директора агропредприятия по коммерции. О как!

Не понятно было, что в его словах было больше - осуждения такого шага или гордости за свою половину.

- Да как же - Олег слегка обалдел - её на работу приняли?

- Как, как. Так - Когда Илья Фомич в среду приехал, она как раз в кооперативе была. Встретились, поговорили - Фёдор слегка улыбнулся - кто ж ей откажет, наследнице!

- Вот оно как - протянул Олег - политический, значит, вопрос. А я-то думал ..

Что он думал, сказать Олег не успел - в избу вернулись женщины, что-то брякнуло за печкой, в горницу быстро вошла Антонина.

- Мы то же поговорили - сказала она мужу - надо в Белгород ехать. Срочно.

- Туда же? - уточнил Фёдор, как будто ждал этого с самого начала.

- Да - ответила она. Олег посмотрел на маячившую сзади прабабки Нику. Невеста кивнула.

- Стало быть, нас спокойно пропустят? - спросил Олег Антонину - Всех? Туда и обратно?

- Пропустят - сказала прабабка - к вечерней вернёмся.

Олег не стал уточнять, встал и оправился за машиной. Выехали они в начале третьего.

- Где поедем? - спросил Олег у своих пассажиров. Будущие родственники (Олег мимолётно пожалел, что в русском языке отсутствует антоним приставки экс- ) расселись по своим местам - Антонина спереди на пассажирском сиденье, Фёдор за ней, Вероника пристроилась за водительским креслом, пристроив на заднюю полку свою непривычно большую дамскую сумку, дань последней моде пропавшего в неизвестности мира. Олег заранее, ещё на выезде из Харькова решил ничему не удивляться в этой поездке и поэтому не стал спрашивать, почему женщина из прошлого расположилась на почётном в будущем месте. Удивляться не стал, а любопытства не высказал - посчитал неудобным. Может, сегодня в семье Лапиных такие порядки, кто их знает.

- Как в прошлый раз, только налево повернём - ответила Антонина, помахав рукой сгрудившимся у окошек детям. Младшим на время поездки родителей строго-настрого запретили выходить из дома, разве что по нужде. 'Хватит вам игрушек, не соскучитесь' сказал им отец перед отьездом.

- Налево так налево - сказал Олег, прибавляя газу. Машина резво шла в горку и через пару минут уже выскочила на ровное, как стол, поле. Идиллический пейзаж доиндустриальной эпохи, неиспорченный грубым напором асфальта, нарушали лишь матовые блики колючего заграждения слева и маячивший вдалеке блок-пост, сложенный из больших фундаментных блоков.

До него доехали молча - водитель был занят управлением, пассажиры решили погрузиться в некие важные для них размышления. Олег краем глаза взглянул на Антонину, заметил, как сосредоточенна прабабка невесты. Даже классический римский носик стал как будто меньше и заострился. Руки её крепко держали небольшую дорожную сумку из кожзаменителя - один из подарков любящей внучки из далёкого в будущем Харькова. Кроме обычных в поездке вещей, в ней легко разместилась пара пластиковых папок с угловыми резинками. Помимо воли Олег отметил, что под синей тканью выходного платья, обтянувшего высокую грудь, проступили очертания вполне современного бюстгальтера. 'Ещё один подарок, наверное' - подумал Олег, объезжая полувысохшую лужу - 'Вероника полную сумку всякого барахла притащила'. Где, иначе как в виде подарка, в довоенной деревне такие бабские тряпки достать можно было? Да и особой необходимости, скорее всего, пейзанки не чувствовали. Олег смутно ориентировался в данном вопросе, но почему-то твёрдо считал - скорее всего из некогда просмотренных кинофильмов и прочитанных книг - что корсетные изделия добрались до глубинки только после войны. 'Тьфу, блин!' - тормознул он поток сознания - 'Как через границу пройдём надо думать, а всякая херня в голову лезет!'

На смотровой площадке блок-поста в сторону приближающейся машины лениво смотрел часовой, не отпуская, правда, руки с лежащего поверх мешков с песком ручного пулемёта. Удлинённый ствол невозмутимо смотрел в сторону Долбино, парралельно уходящей к железной дороге грунтовке. Олег слегка поёжился - быть под прицелом многозарядной смерти весьма и весьма неприятно. Даже рассчитывая на лояльность и уставное хладнокровие стрелка.