Евгений Красницкий - Отрок. Бешеный Лис (Часть 3-4)

— Степь только и ждет, что мы ослабнем. — Словно не слыша, продолжал дед. — С запада, тоже, давят.

— Но мы же с этим ничего сделать не можем. — Мишка никак не ожидал подобного поворота разговора. — Пока…

— Пока что?

— Пока у себя порядок не наведем и силы не наберем. Иначе кто нас слушать будет?

— Какие силы, какой порядок? Все как гнилая тряпка расползается! Толку с твоих книжек… Только названия дурацкие придумали, а проку…

— Так я же еще не все рассказал!

— А-а-а!

Дед в сердцах махнул рукой.

«Чего ж он так завелся-то?»

— Деда, ну потерпи еще немного! Ты же самое главное уже сделал!!! Ты власть в Ратном сменил! И без усобицы, только Пимену по уху дал.

— Да что ты понимаешь! — Дед машинально цапнул рукоять меча. — Думаешь, смолчали, так и подчинились? Все только начинается.

— Может и не все, но понимаю! Во всяком случае, понял, что Пимен не от себя говорил, то-то все время оглядывался!

— Вот! — Дед наставительно ткнул в мишкину сторону указательным пальцем. — В сотне раскол, а зачинщики таятся, Пиньку вперед выставляют. А ты мне тут всякую книжную заумь рассказываешь.

«Блин, как же разговор в нужную сторону повернуть? Может, попробовать удивить деда?»

— Так и я о том же! Был рефлексивный метод управления, а ты теперь другой применишь, уже начал.

— Кхе! Когда ж это я успел? Вроде бы и трезвый был. — Брови деда сначала удивленно приподнялись, потом грозно сдвинулись. — Опять, как с воинской школой, дурня из меня делаешь? Я вот тебе сейчас…

— Деда, Христом Богом прошу: дослушай пожалуйста! — Взмолился Мишка. — Ты же обещал выслушивать! Сам же сказал, что мудрецы наши беды точно описали! Так в тех книгах и способы преодоления бед описаны. Ну послушай же!

— Обещал-то, обещал… — Дед раздраженно поправил воинский пояс, дернув его туда-сюда и задев ножнами мишкину раненую ногу. Испугано глянул на внука и смилостивился: — Ну ладно, только что ж мы посреди улицы, давай-ка, домой поедем.

— А дядька Лавр сюда придет, мы же позвали. — Спохватился Мишка.

— Не мы, а ты. — Поправил дед. — По дороге встретим. Давай уж, вещай дальше… Мудрец, туды тебя.

— Я думал, что и Лавру послушать полезно. Все-таки, старший мужчина в семье, после тебя. Да и говорить лучше в кузне, а не в доме — лишних ушей нет.

— Ага, ему сейчас только разговоры и разговаривать, дел невпроворот. Ладно, поехали.

В кузнице поговорить не вышло. Лавр уже приставил к работе не то свежеиспеченных холопов, не то вновь обретенных родственников (Мишка еще не научился их различать), и закопченное помещение было наполнено лязгом металла, сипением мехов, и прочими кузнечными шумами. Тут же ковылял, опираясь на один костыль Кузька, раздавая какие-то указания работникам.

Лавр привел отца и племянника в какое-то помещение на втором этаже недостроенного «главного корпуса» усадьбы, послал крутившуюся здесь девчонку на кухню за горячим сбитнем и усадил всех на расстеленные прямо на полу, чьи-то постели.

В суть рефлексивного метода управления Лавр «въехал» с ходу.

— Это, когда я заготовку в горне передержу, а потом начинаю орать: «Давай быстрее, железо пережжем!» Обязательно кто-нибудь что-то уронит или заготовку клещами неловко схватит, или штаны прожжет — не работа, а сущее наказание.

— Вот, вот! — Обрадовался Мишка. — А есть и другие способы управлять. Второй способ — следящий. Начальствующий человек смотрит за тем, что происходит, и, если происходящее идет на пользу, поддерживает, а если во вред, пресекает. Вот, к примеру, как с некрещеными холопами. Наше главное дело — насаждать христианство, значит, если холопов хозяева не крестят, это — во вред.

Беда только в том, что пользу и вред разные люди по-разному понимают. То, что для одних — хорошо, другим поперек горла встать может. Вот, деда мастерские за тын вынести хочет. Казалось бы, дело правильное, но хозяевам-то мастерских это не по нутру.

— Кхе! — Дед зловеще ухмыльнулся. — Ничего, уберутся, как миленькие, найдем средство!

— Об этом я и толкую. Пресекать! — Быстренько согласился Мишка и поспешил продолжить: — Но при таком способе управления тоже не все гладко идет. Во-первых, из-за того, что есть недовольные, важные дела могут делаться медленно и плохо, потому, что без желания, из-под палки. Как, например с ремонтом тына. То есть, опять дисфункция — неисполнение важных дел. Во-вторых, есть опасность деструктуризации — развала. Если тех, кто «за» и тех, кто «против», примерно поровну. Или же не поровну, но одна из сторон, хоть и малочисленна, но сильна. До крови, может, и не дойдет, но дело делаться не будет.

Ты, деда, именно по этому пути и пошел, и с первого шага пришлось силу применять. Пока дело только оплеухой Пимену ограничилось, но ты верно сказал: «Смолчали, не значит, что покорились». А можно, ведь, сделать так, что те, кто ремеслом и торговлей предпочитают заниматься, твоими союзниками станут, помогать тебе будут и в делах, и в том, чтобы недовольных поприжать.

— Кхе! Это как же?

Дедов скепсис начал постепенно развеиваться, похоже, разговор начал его понемногу заинтересовывать.

— Есть третий способ управления — программный. Программа, это… Как бы объяснить… Вот задумал ты какое-то большое, важное дело, такое, что не на один год. Результат этого дела — цель, которую надо достичь. Заранее обдумываешь: что надо сделать, сколько это времени займет, что может помешать, кто будет тебе помощник, а кто противник. Рассчитываешь: сколько чего понадобится: людей, времени, средств. Прикидываешь: когда что делать и когда одно дело заканчивается, а другому пора начинаться. Вспоминаешь людей: кто что умеет, кому доброго слова достаточно, а кого подкупить или припугнуть надо.

Самое же главное — людской интерес. Если другие люди в достижении твоей цели свой интерес увидят, то помогать будут не за страх, а за совесть. Если таких людей будет большинство, то противники твоего дела и пикнуть не посмеют, а если посмеют, то твои сторонники их враз придавят.

Вот если все это вместе сложить, то и получается программа действий на какой-то большой срок, и все: твои дела и мысли, дела и мысли твоих союзников — должны быть выполнению этой программы подчинены. А тех, кто сопротивляться задумает, придется принуждать силой.

— Кхе! Что скажешь, Лавруха?

Лавр, до сих пор сидевший молча и, вроде бы, с безучастным видом, на самом деле, оказывается, слушал очень внимательно. Во всяком случае, ответил на дедов вопрос сразу и очень толково.

— А я так и работаю, батюшка. Прежде, чем ковать, думаю: сколько чего нужно — угля, руды или железа, помощников. Потом: как нагревать, как отковывать, как закаливать. Если что-то сложное делать собираюсь, сначала рисую на дощечке, помощникам показываю, обсуждаем. А уж когда все решили, каждый свое дело знает, недостатка ни в чем нет. Ну… и прочее, много всякого. Зато дело делается как следует.