Дмитрий Шидловский - Орден. Дальняя дорога

Они снова помолчали, глядя на проплывающий мимо берег.

— Послушай, Артем, — начал Питер, — я говорил с людьми из центра. Они обещали, что, если ты погибнешь, они будут заботиться о твоей семье. Обеспечат, чтобы твоя жена ни в чем не нуждалась, а ребенок получил необходимое образование, подготовку и остался в элите Ингрии. Они просили передать тебе это.

— Спасибо, — отозвался Артем. — Это может потребоваться. Но ты же знаешь, каждый идет своим путем, и вряд ли ваш центр способен сильно повлиять на их будущее.

— Может, — пожал плечами Питер. — Но я надеюсь, что ты еще встретишься с ними. Помни, что я говорил тебе: если тебе предстоит встреча с врагом заведомо более сильным, ты должен приготовиться к смерти, это может подарить тебе жизнь.

Они остановились на ночлег в деревушке, разросшейся благодаря своему рынку, стоящей у истока Невы из Ладоги. Вечером барон, Питер и Артем совершили прогулку на это торжище, демонстрируя всем окружающим, и прежде всего шпионам новгородского посадника, что это именно они и охрана у них невелика.

А ночью две фигуры скользнули из лагеря и растворились в темноте. Артем проводил их и удалился в свою палатку. Впереди ждала опасность. Он не знал какая, но было ясно, что ему одному придется принять на себя удар, нацеленный против них троих.

Вышли на рассвете. Гладь озера озарялась лучами восходящего солнца. Ветер дул встречный, поэтому корабль двигался на веслах. Гребцы, которым больше не надо было бороться с невским течением, явно приободрились. На носу несколько ландскнехтов играли в кости, остальные балагурили или грелись на солнышке. Артем стоял на кормовой площадке. Наверное, он должен был о чем-то думать. Возможно, было много вещей, о которых стоило подумать. Но Артем не думал ни о чем. Он лишь вдыхал свежий воздух, любовался небом и волнами. Ему казалось, что он лишь частичка этого мира, одна клеточка, связанная с ним множеством нитей и неотделимая от него. Все деревья на далеком берегу, все люди, плывущие с ним на корабле, и даже те, кто придут убивать его и его спутников, — все это части единого целого. Он не думал так, он так чувствовал.

…Ну вот и они. Навстречу, подгоняемые попутным ветром, неслись две лодьи. Артем прикинул расстояние до берега. Даже если развернуться и пойти на веслах и парусах, корабль значительно тяжелее и неповоротливее лодей. Значит, их просто догонят ближе к берегу или, в лучшем случае, на берегу. Хрен редьки не слаще. Только если начать бегство, гребцы устанут и не смогут хорошо драться. Теперь — соотношение сил. Наверняка новгородский посадник отрядил лучших ратников. О фехтовальном искусстве барона слава ходила уже широко. Численный перевес у нападающих раза в полтора. Но лодьи полностью укомплектованы ратниками, а от его гребцов и палубной команды мало проку. Оружие у них, конечно, есть, кожаные доспехи тоже, но бойцы они никакие. Так, на всякий случай, против лихих людей. В бою с профессионалами им надеяться не на что. Хорошо еще, что барон отказался от галеры, где гребцами каторжане сидят. А может, специально так сделал. Так что если посчитать его ландскнехтов, то против посадничьих ратников получается меньше одного на четырех. Безрадостная перспектива.

Артем поднял руку и громко приказал сушить весла и готовиться к бою. На корабле возникло шевеление и шум от многих двигающихся, вытаскивающих весла, надевающих доспехи и достающих оружие людей. Через минуту, оправляя кольчугу и на ходу надевая шлем, к нему подбежал командир ландскнехтов.

— Нападение, господин?

Артем молча кивнул. Доспехи и оружие он приготовил сразу после выхода в Ладогу, поэтому ему даже не пришлось спускаться в свою каюту. Сейчас он наблюдал за приближающимися лодьями. Туда же было направлено внимание и всех собравшихся на корабельной палубе. Артем чувствовал, как страх овладевает ими. Сколько воинов может нести какой корабль, они знали прекрасно и просчитали соотношение сил не хуже Артема.

— Если там профессиональные воины, нам с ними не справиться, — грустно констатировал командир ландскнехтов.

— А мы сейчас узнаем, — спокойно произнес Артем и громко объявил команде: — Перед нами враги нашего князя. Силы неравны, и они не намерены оставить в живых никого из нас. Я сейчас подкину монетку. Если Бог дарует нам победу, выпадет «орел», если нет — «решка».

Вся команда, затаив дыхание, следила за Артемом, когда он доставал монету, крестился и торжественно подкидывал ее. Поймав монету в руку, Артем, не глядя, протянул раскрытую ладонь к командиру ландскнехтов. Тот взглянул и тут же радостно вскрикнул:

— «Орел»!

Корабль наполнился радостными криками команды и ландскнехтов. Артем молча спрятал в кошель монету. Контролируя чеканку княжеских монет, он взял в качестве сувениров несколько таких, где по ошибке на обеих сторонах были отчеканены только «орел» или только «решка». Сейчас одна из них пригодилась. Полезно все-таки знать историю [17] Согласно легенде, этот прием применил один из японских полководцев, когда с небольшим отрядом должен был атаковать превосходящего его армию врага. . Но если можно обмануть поверивших тебе людей, то самому обманываться не стоит.

Лодьи приближались. С удивлением Артем заметил, что на парусах вышит символ, которым обычно украшались лодьи митрополита. Впрочем, это вряд ли меняло дело. Одна из лодей вырвалась вперед. На палубе корабля снова возникло движение. Люди занимали свои места, согласно приказам командиров. Артем перешел на нос, дождался, когда лодьи в достаточной мере приблизятся, сложил руки рупором и прокричал:

— На этом корабле посол Ингрийского князя едет, дабы держать речь перед новогородским вечем. Пропустите нас и не чините препятствий.

— У нас послание от митрополита к послу князя Ингрийского, — донеслось с передней лодьи.

— Перешлите его стрелой и смените курс, иначе будем защищаться, — грозно потребовал Артем.

Через полминуты пущенная умелой рукой стрела просвистела, метя прямо под защищающую сердце пластину Артемова доспеха. Он легко уклонился и перехватил стрелу рукой. Мгновенно из-за его спины взвилась туча стрел и обрушилась на лодью, вызвав ответный залп. Бой начался. Артем поднял приготовленный лук и вступил в перестрелку.

Теперь, когда лодьи приблизились на несколько десятков метров, шестеро гребцов, ранее скрывавшихся за спинами лучников, раскрутили на веревках и метнули в противника, как пращи, запечатанные горшки с горючей смолой, обмотанные горящей ветошью, тоже пропитанной смолой. Четыре из них достигли цели и разбились на палубе первой лодьи. С нее повалил густой черный дым. Гладь озера огласилась криками ярости с лодей. С княжеского корабля донеслись возгласы восторга. Еще через несколько минут суда сблизились, и на борт княжеского корабля полетели абордажные крюки с первой лодьи. Нападающие подтянули лодью к кораблю и пошли в атаку. Артем видел, как одним из первых на борт корабля перепрыгнул его тесть, Матвей Тимофеевич. Умело вращая оружием, он отогнал кинувшихся на него защитников, сразил одного из матросов, ударом щит в щит сбил с ног командира ландскнехтов, повернулся, чтобы добить, и пал, сраженный мощным ударом топора одного из гребцов. Думать было некогда — к Артему уже спешили два митрополичьих ратника. Он поднял меч и выставил перед собой щит.