Михаил Ланцов - Крестоносец

— Читал. Но…

— Государь — ты. И это неоспоримо. — твердо произнес Патриарх. — Поэтому мы предлагаем предложить Андрюше стать МЛАДШИМ соправителем. В конце концов кто-то должен будет присматривать за твоими южными пределами не за страх, а за совесть. Да и Антиохия таким образом будет так или иначе частью твоей державы.

— Ой ли? — выгнув бровь спросил Царь. — Андрей получил этот титул в дар и завоюет эти земли себе сам. Так что станет там Милостью Божьей Князем Антиохии.

— Так-то оно так, но все же понимают, что он русский и княжество это русское. И без опоры на тебя…

— Хватит! — рявкнул Иоанн Васильевич. А потом чуть помедлив добавил едва слышно: — Я подумаю…

[1] Только три компонента позволял считать Земский собор законным, претендующим на статус «совет всея земли». Первым собором, который соответствовал этим требованиям был Собор 1566 года. Последним — 1653 года. Все соборы до и после указанных дат являлись общими собраниями или совещаниями, включая соборы Смутного времени. То есть, их решения имели ограниченное действие.

"Армия — это не просто доброе слово, а очень быстрое дело. Так мы выигрывали все войны. Пока противник рисует карты наступления, мы меняем ландшафты, причём вручную. Когда приходит время атаки, противник теряется на незнакомой местности и приходит в полную небоеготовность. В этом смысл, в этом наша стратегия."

к/ф "ДМБ"

1559 год, 22 июля, окрестности Антиохии

Андрей отхлебнул немного разбавленного водой вина. Поставил бокал. И сделал ход.

Местные шахматы. Правила немного отличались от привычных. Но большой проблемы это не порождало, так как толком практически никто играть не умел. Во всяком случае на профессиональном уровне. За исключением считанных единиц. Так что игра получалась плюс-минус на равных — в духе битвы дилетантов близкой степени паршивости. Просто как некое развлечение условно интеллектуального толка.

— Интересно, — произнес Великий магистр ордена Святого Иоанна, как еще называли мальтийцев. — А я вот так.

Сделал ход.

И с интересом уставился на собеседника.

Эта партия складывалась удивительно с самого начала. Когда там, на Мальте Жану Паризо де ла Валетту сообщили о выступлении Андреаса в Крестовый поход — он не поверил. Нет, не в факт этого выступления, а в свое счастье. Ведь на горизонте забрезжила надежда возвращения ордена на Святую землю.

Из-за кампании 1557 года османы практически полностью потеряли флот и утратили инициативу на море. Корабли требовалось содержать, а это дорого. И Сулейман отказался от них, сосредоточив остатки ресурсов на сухопутной армии. Что позволило мальтийским рыцарям, совместно с испанским флотом, нанести серию поражений берберским пиратам. Сокрушительную серию, почти полностью лишив их кораблей. И обезопасив таким образом остров Мальту.

Сейчас же, насколько Жан знал, его люди уже высадились в порту Селевкия и шли сюда. А жители этих, некогда морских ворот Антиохии, попросту сбежали в великой спешке побросав свое имущество.

Причина такого поступка была предельно проста — рыцари ордена являлись самыми непримиримыми врагами мусульман в мире. Хуже того, между орденом и магометанами было уже СТОЛЬКО крови, что лучше было держаться от них подальше.

Устроили бы они резню или нет — Бог весть. Но вероятность такого исхода событий была настолько высока, что никто из жителей даже не попытался испытать свою удачу. От греха подальше…

Мальтийцы спешили на соединение с юным Палеологом. Дабы успеть укрепить его до подхода мамлюков, которых, как сказывали, шло очень много. Но не успели… Тем удивительнее стала для них новость о победе легиона. Впрочем, несмотря на некоторое опоздание, армия пришла. И армия серьезная, хоть и собранная в спешке.

Ее ядро составлял братья-рыцари с Мальты. Но только ядро — самое лютое и боеспособное. Вторым важнейшим компонентом войска была испанская терция. Одна, но настоящая и набранная собственно из испанцев. Ее Филипп II буквально от сердца оторвал. Да и его дядя Фердинанд I Австрийский сумел своевременно передать ордену часть своих наемных итальянских банд. В том числе небольшой контингент ландскнехтов.

С кавалерией у этого войска имелись серьезные проблемы. Только три сотни легкой итальянской конницы. С пушками дела обстояли получше — они у мальтийцев имелись. В том числе серьезные. Но основу их воинства составляла пехота. Хорошая, добротная европейская пехота. Около семи тысяч «рыл» из которых около тысячи бойцов числилась в терции, тысячи двухсот в баталии ландскнехтов и две тысячи семьсот — относилось к мальтийскому войску при пятисот сорока братьях-рыцарях. Остальные — прочие разные отряды, в основном мелкие. И вот эта «сборная» показалась на горизонте как раз во время этой игры в шахматы.

Андрей прищурился, глядя вдаль.

— Зрительную трубу мне принеси, — скомандовал он слуге. А потом, обращаясь к Жану, добавил? — Купцы что ли откуда-то большой караван ведут?

— Или мои воины. — после долгого всматривания в даль, заметил Великий магистр.

— Сейчас и глянем.

— Глянем? Но как?

— Сей момент. — произнес он, принимая трубу. Благо, что сидели они на небольшом возвышении у командирского шатра. Чтобы обзор лучше.

Глянул. И начал осторожно регулировать, меняя фокусное расстояние поворотом специального кольца.

— Во! — довольно произнес он. И протянул свою игрушку Жану.

Тот принял зрительную трубу. Приложил ее к глазу и вскрикнув выронил из рук. Хорошо, что слуга стоял рядом и поймал ее в самый последний момент.

— Что за чертовщина?!

— Это зрительная труба. Позволяет лучше смотреть в даль. Мое изобретение. Я ведь не только лампами увлекаюсь. И никакой чертовщины в ней нет. Сам глянь — вся крестах. Да и вон тот текст — это «Отче наш».

— Ясно, — подобравшись произнес Великий магистр. Осторожно ее принял вновь. Покрутил в руках. На всякий случай перекрестил. И вновь поднес к глазу.

Вздрогнул.

Но кричать и ронять ее более не стал. А напротив — впился взглядом, изучая детали. Отстранялся и вновь смотрел. Сравнивал.

— Неисповедимы пути Всевышнего.

— Господь наш Вседержитель создал людей по образу своему и подобию. Что ко многому обязывает и многое дает. Миры обитаемые мы пока, к сожалению, творить не можем, ибо ничтожны. Но уж что-что, а познавать Его законы, которым все сущее подчиняется — вполне в состоянии. И такие вот приспособления позволяют преодолеть нашу природную слабость и убогость, дабы приблизить к Творцу в совершенстве.

— Законы? А как же Евангелие? Как быть со Святым писанием и преданием?

— Разве там описаны универсальные законы Вселенной, которым подчиняются и яблоки, и камни, и люди? Нет. Эти тексты — просто поучительные притчи, дабы открыть сердце свое вере в Бога истинного. Но открыть сердце — это первый шаг. Ибо истинные законы небес нам еще только предстоит познать.