Дмитрий Абрамов - «Большая Искра» [litres]

Ещё месяц назад им казалось, что Палестина и Сирия самый тихий уголок полыхающего мира. Роммель отступает и уже почти зажат между 8-й британской армией и союзным десантом где-то в Тунисе. Глубокий тыл, однако. Моше собирался уже возвращаться в родной кибуц, а Жак прикидывал, где ещё сможет приложить свою молодецкую удаль, а заодно посильнее поквитаться с немцами за недавно погибшего в Тунисе отца.

Но вот в мире что-то перевернулось. Турки вдруг вступили в войну и начали бить англичан. У Роммеля открылось второе или уже третье дыхание, и он опять неудержимой лавиной катится к Нилу. Де Голль погиб, части «Сражающейся Франции» в Алжире уничтожены.

Француз и еврей за этот месяц с новой силой возненавидели островитян, которых до этого с трудом терпели как вынужденных союзников-попутчиков. Отступая, англичане прикрывались французскими частями и еврейскими отрядами, иной раз даже не предупреждая тех о своем отходе. Не единожды было когда французы с евреями попадали в окружение. В плен турки никого не брали. Куда девать пленных посреди пустыни? Только отвлекают. В общем печальна была участь окружённых. Вырезали всех.

Но вот, казалось, отступление прекратилось. Англичане вместе с остатками французских и еврейских подразделений зацепились-закрепились между северо-восточными отрогами синайских гор и Средиземным морем. Узкое место. Хорошая плотность войск в обороне. Дальше турок не пустим. Да и турки дальше не рвались. Выдохлись турки.

Но вдруг, три дня назад британские части опять не предупредив союзников тихо снялись с позиций и драпанули к Суэцу.

В тот день у Жака был выходной, на его самолёте меняли двигатель. После обеда на аэродром был налёт. Турки на немецких Мессерах и Штуках. Дежурное звено рвануло на взлёт, и тут же рухнуло на землю огненно-дымными метеорами. Восьмёрка харрикейнов эскадрильи «Руан» взлетела следом. Больше взлететь никто не смог, да и не было больше исправных, готовых к бою самолётов. Троих сбили сразу. Кто-то сумел подняться выше. И тогда на аэродроме услышали: – Танки, парни! Турецкие танки с востока! Километров семь от нас. Десять танков и штук двадцать грузовиков.

На аэродроме два десятка малокалиберных эрликонов 134, пяток БТРов. Бойцов на аэродроме было, пожалуй, побольше чем у приближающихся турков. Батальон охраны, БАО 135, шесть десятков лётчиков-штурманов-радистов, всяки-разны прикомандированные-отпускники. Почти под тысячу человек на круг. Считай в два раза больше, чем у турок. Но танки… против них играют только зенитки и то с натягом. А зенитки почти все уже молчат. Выбомбили их. Турецкие самолёты улетели, расхреначив все радиостанции на аэродроме и разменяв троих своих на четырёх из сумевшей подняться в воздух пятёрки французов. Последний из оставшихся в воздухе французов, разок прошёлся над приближающейся турецкой колонной, и улетел на запад на другой аэродром.

Боеспособны только две зенитки. Механики-ремонтники кидаются срочно снимать с самолётов авиационные пушки и пулемёты. Попытка на коленке наспех сварганить подобие лафетов и станков для них. Через четверть часа турки развернувшись в боевой порядок и спешив пехоту входят в зону действия эрликонов. Через десять минут – счёт 2:2. Больше зениток нет, а восемь танков прут к аэродрому. Турецкая пехота отстала. Аэродром заволакивает дымом. Прибавилось горящих самолётов и строений. Горит почти всё что может гореть. Танки уже у дальнего конца взлётки.

Неожиданно как для турков, так и для французов ударила очередью Испано-Сюиза 136. Неприцельная очередь, пущенная из авиапушки, уложенной просто на мешки с песком, каким-то чудом, смогла сбить гусеницу у атакующей «праги». Танк остановился. Оставшиеся на ходу семь танков растерялись и начали потихоньку сдавать назад. Экипаж подбитой машины сделал несколько выстрелов на удачу, после чего предпочёл больше не испытывать судьбу и покинул танк.

Первая атака отбита. Спешно сформирован экипаж для трофейного танка. Как получилось, что один из авиационных оружейников до этого служил наводчиком на «Гочкисе», а водитель пожарной машины из БАО – мехводом на 35-м Рено 137, никто не вникал. Есть экипаж, и хорошо. Передышка на пару часов. Потуги механиков по превращению авиапушек и авиапулемётов в наземные мобильные огневые средства увенчались успехом. Восемь 20-мм пушек и одиннадцать пулемётов заимели колёсные лафеты, самых дичайших конструкций. Лепили из того, что под руку попадалось. Одновременно гарнизон лихорадочно копал окопы. Окопы в песчано-каменистой пустыне. Капается быстро. И снова осыпается с той же скоростью.

Турки подтянули артиллерию. Обстрел вёлся полчаса. В небе висел корректировщик. Хорошо турки постреляли. Уполовинили количество произведённых оружейниками чудо-агрегатов. В «прагу» правда не попали, а ей удалось вернуть возможность двигаться.

Силы гарнизона после авианалёта, первой атаки и артобстрела с 980 уменьшились до 720 человек.

Опять атака. У турков к танкам прибавился десяток БТРов и пехоты вроде бы прибавилось. Через полчаса на аэродроме – каша. Пехота периодически сходится в рукопашную. Танки и БТРы мечутся по полю давя всё что попадается под гусеницы. Не разобрать чья берёт. Замолчали все огневые точки французов. Трофейная «прага» каким-то чудом ещё жива, хотя и опять стоит со сбитой гусеницей. Ещё три танка и два БТРа в минусе у турков. Но… Но ещё чуть-чуть и французам хана. Всё же обстрелянная турецкая пехота лучше подготовлена к бою на земле, чем французские тыловики.

Исход боя решили евреи. Никто не ожидал такого. Со стороны моря, от Эль-Ариша к аэродрому подошли две роты «Пальмах» 138с захваченным у турков тяжёлым французским В1 139. Командиром одной из рот был Моше.

В1 поджёг ещё один турецкий танк и все их БТРы, еврейские ударники-осназовцы, хотя и понесли значительные потери, смогли переломить ход боя и заставить турков отступить.

Сгущаются сумерки, турки отходят. Обороняющиеся с облегчением выдохнули. А зря. Снова работает турецкая артиллерия. Снова потери. Прямое попадание в трофейную «прагу». Один снаряд накрывает разрывом импровизированный медпункт. Количество раненных сильно сократилось. Но главная потеря – убиты все медики и санитары гарнизона. На 300 французов и сотню евреев остался только один бывший ветеринар.

Авиатехники смогли привести в чувство радиостанцию с В1 и наконец-то установили связь с английским командованием. Приказ – отступать к Суэцкому каналу. Импровизированное совещание оставшихся командиров. Решение – уходим. В1 придётся бросить. К нему осталось всего два снаряда, и ни капли горючего в баках. Скорый сбор трофеев. Импровизированные носилки для раненных. Отряд уходит на запад в ночь. Цель – добраться до гор. До них чуть меньше 30 километров. За ночь должны успеть.