Александр Борискин - Лукинский фактор [litres]

– Давно ты об этом узнала? – спросила императрица.

– В 1896 году.

– И не сказала мне ничего! Не предупредила!

– Ну, сама подумай, как я это тебе могла сказать? У тебя рождались дочери. Если родился бы мальчик, тогда сказала бы, как говорю сейчас. Ты хоть столько лет прожила в неведении, не болея заранее душой о сыне, который, если родится, может быть болен наследственным заболеванием крови.

– Что же делать?

– Немедленно пригласить профессора, это прекрасный человек, он же и протоиерей храма мученицы Татианы при Московском университете. Он осмотрит младенца, даст необходимые рекомендации. Алексей Геннадиевич уже больше десяти лет занимается поиском лекарств от гемофилии, имеет некоторые успехи. Он единственный в мире человек, профессионально разбирающийся в этой болезни и знающий, как можно облегчить страдания больных.

– Немедленно вызывай этого профессора. Я предупрежу мужа.

Профессор прибыл в столицу сразу после телефонного сообщения от великой княгини Елизаветы Фёдоровны. Обеспокоенные родители ожидали его в Царском Селе, где находилась роженица. Осмотрев младенца, Алексей Геннадиевич сразу увидел симптомы заболевания: у младенца до сих пор кровоточил пупок, причём остановить кровь никак не удавалось. Потом состоялся долгий разговор с императорской четой, в котором он рассказал о болезни, её последствиях, методах лечения, лекарствах. Посоветовал приставить к царевичу «дядьку», который должен постоянно находиться при нём, носить на руках, следить за играми, по возможности не допускать травм и ушибов, которые при такой болезни могут быть смертельно опасны. Рассказал о своих исследованиях и работе над лекарствами от этой болезни.

– Алексей Геннадиевич, скажите толком, царевич будет жить полноценной жизнью или только существовать, мучаясь ежедневно и ожидая смерти? – спросил император.

– При соблюдении осторожности и следуя моим предписаниям, будет жить нормальной жизнью, выучится, вырастет, сможет иметь семью. Я ведь продолжаю работать над поиском лекарства, и обнадёживающие результаты уже есть. Если удача мне будет сопутствовать и лекарство будет найдено, тогда всё значительно упростится.

– Нужна ли вам какая-нибудь помощь в этом деле?

– Помощь нужна не столько мне, сколько медицинскому факультету Московского университета: нужны новые лаборатории, аппаратура, химические материалы и реактивы. Я на собственные средства построил лабораторию, в которой работаю, и оснастил её необходимым оборудованием. Но время идёт, оборудование устаревает, площади лаборатории ограниченны. Если сможете помочь, буду очень признателен.

– Я посмотрю, что можно сделать. А не хотите ли вы переехать в столицу и здесь продолжить исследования?

– Думаю, это неразумно. В Москве создан коллектив исследователей, работающий на одну цель. Мне без них, а им без меня будет трудно.

– Как часто вы сможете приезжать в столицу для осмотра царевича?

– Главное – тщательно соблюдать все мои предписания. А приезжать я могу ежемесячно и, конечно, немедленно в случае необходимости.

После ухода профессора императрица сказала мужу:

– Какой всё-таки это необыкновенный человек! Рядом с ним я чувствую себя комфортно: вокруг него разлито спокойствие и умиротворение. Он может успокоить словом, что очень важно для врача. Какое счастье, что именно в России есть специалист по этой болезни! Я верю, с Алексеем будет всё хорошо.

– Дай-то Бог! – ответил император Николай II и перекрестился.

Научно-исследовательские подразделения корпорации «Русский капитал», образованные в 1903 году, к концу следующего года окрепли, пополнились специалистами и научным оборудованием и уже активно работали над поставленными им задачами.

НИИ автомобилестроения (НИИА) корпорации расположился недалеко от СМЗ на землях вдоль реки Славянки, выкупленных корпорацией несколько лет назад. Там было построено большое кирпичное трёхэтажное здание, в котором разместились конструкторские бюро по двигателям, по корпусам и шасси, по коробкам передач и электрооборудованию автомобилей. Там же размещались технологи. К этому строению примыкали опытные мастерские для создания и испытания разработанных образцов, склады и особая постройка, входить в которую имели право только главные специалисты по пропускам, подписанным управляющим, роль которого выполнял сам Пётр Иванович. Это здание тщательно охранялось безопасниками корпорации и представляло собой несколько больших помещений, в каждом из которых стояло по автомобилю, «переброшенному» из будущего: УАЗ, «Вольво», «Форд-Фокус», половинка «Нивы», автокран и колёсный экскаватор. Вокруг них вдоль стен стояли металлические стеллажи, на которые складировались узлы и блоки, снятые с этих автомобилей для изучения. УАЗ был уже полностью разобран. Заканчивалась деталировка его узлов. Технологи разрабатывали технологические карты и передавали их вместе с чертежами в опытное производство для изготовления.

По планам Петра Ивановича, в 1905 году УАЗ должен быть воспроизведён в полном объёме. Конечно, не факт, что он сразу поедет, но это будет огромный шаг в автомобилестроении того времени. В первую очередь занимались воспроизведением двигателя и ходовой части автомобиля. Опытный образец двигателя уже был изготовлен и проходил испытания.

НИИ самолётостроения (НИИС) корпорации находился в Москве, недалеко от Московского университета. Руководителем его стал Николай Егорович Жуковский, известный русский математик, основоположник авиации в России. Одновременно с работой в НИИС он продолжал научную и преподавательскую деятельность в университете. В 1904 году Жуковский открыл закон, определяющий подъёмную силу крыла самолёта. Определил основные профили крыльев и лопастей винта самолёта. Разработал вихревую теорию воздушного винта. 15 ноября 1905 года Жуковский прочитал доклад «О присоединённых вихрях», который заложил теоретическую основу определения подъёмной силы крыла аэроплана. В 1906 году он был опубликован в виде отдельной научной работы. Николай Егорович привлёк к работе в НИИС своих соратников и учеников. Корпорацией ему было открыто неограниченное финансирование научных работ в области авиации. При НИИС также было образовано конструкторско-технологическое бюро и опытное производство. Установлены прочные деловые связи с НИИА, так как многие работы этих организаций пересекались и для ликвидации параллелизма в работе, например, в двигателестроении, постоянно происходил обмен научной и конструкторской информацией. Представителем от корпорации в НИИС был назначен Игнат, который с молодой женой обосновался в Москве, приобрёл собственный дом недалеко от родительского и возглавил одно из подразделений НИИС.