Александр Борискин - Лукинский фактор [litres]

Знакомство продолжилось. Они встречались каждый день, пока отец Лиз находился в Санкт-Петербурге. Пётр Иванович показал новой знакомой несколько своих предприятий, они посетили оперу, побывали на балете. Ежедневно проводили вечера вместе, посещая рестораны и катаясь в экипаже по столице. Влечение друг к другу день ото дня усиливалось и закончилось взрывом страстей при посещении Лиз дома Петра Ивановича за день до отъезда из Санкт-Петербурга. Глаша, увидев, кого привёл Пётр Иванович в гости, выставила на стол лёгкий ужин, а сама со всеми слугами удалилась во флигель, запретив им появляться в хозяйском доме до утра.

Как решил Пётр Иванович, сближению с Лиз способствовало отсутствие у неё уже длительное время нормального постоянного секса. Молодость и гормоны требовали своего, а тут рядом оказался приятный молодой мужчина, с обожанием смотрящий на неё и постоянно говорящий комплименты. А потом и сама Лиз призналась, что после потери мужа он – её первый мужчина. Они не выходили из дома целые сутки, покидая спальню только для посещения ванной комнаты и принятия пищи, постоянно появляющейся в гостиной стараниями Глаши, которая приходила незаметно для любовников.

Только вечером следующего дня Пётр Иванович отвёз Лиз в гостиницу к отцу, поскольку в ночь они уезжали в Вену на поезде через Варшаву. Прощание было коротким. Все слова были уже сказаны, решение о дальнейших встречах принято. В начале августа Пётр Иванович обещал отправиться на отдых на юг Франции, в Колюр – маленький городок на Средиземном море, старинную каталонскую крепость, находящуюся на границе с Испанией. В этом городке у семьи Лиз была роскошная вилла, на которой вдали от любопытных глаз можно было неплохо провести время.

Отец Лиз был очень рад переменам, произошедшим с дочерью в Санкт-Петербурге. После смерти мужа жизнь для неё не кончилась. И так как она соблюдала траур уже больше года, была ещё очень молода, и он хотел иметь внуков, то считал, что ей пора выходить из депрессии, и его поездка в столицу России вместе с ней как раз, по его мнению, должна была способствовать этому. И привела к желаемому результату! А желание Лиз провести август с Петром Ивановичем на их вилле в Колюре получило бесспорную его поддержку и обещание обеспечить им полное уединение.

Саша и Игнат окончили в этом году свои университеты, получили дипломы и стали совсем взрослыми в собственных глазах и в глазах окружающих девушек и женщин. Игнат к этому времени уже имел определённый опыт в отношениях с противоположным полом в связи с изрядной долей нахальства и безрассудности в своём характере. Саша же, всецело занятый наукой, был домашним ребёнком, а сейчас ещё и получившим конкретное указание от отца: изобрести в ближайшее время радио и построить первые в мире передатчик и радиоприёмник, совершенно не имел свободного времени на отношения с женским полом. Но очень хотелось. Молодость требовала встреч под луной, поцелуев, жарких объятий, слов любви и большего. Тем более объект обожания постоянно крутился у него перед глазами – лучшая подруга его сестры Юлия. Она постоянно приходила к ним домой музицировать и разучивать новые шансоны и романсы с Катей.

Саша был высоким широкоплечим молодым человеком с тёмными волосами, голубыми глазами и невротическим складом характера. Он привык во всём быть первым, самым умным, всеми любимым. Любое расхождение его желаний с действительностью воспринималось им очень болезненно. В то же время он был отходчив, не злопамятен, любил своих родных и даже не помышлял сделать что-нибудь, что ими будет осуждаться. Задание отца по разработке радио было воспринято им с энтузиазмом. Тем более к этому времени уже был изобретён «грозоотметчик» Попова, и осталось только соединить его с угольным микрофоном. А также создать усилитель сигналов, например, на основе простейших электровакуумных триодов, которые и предстояло «изобрести» в кратчайшее время.

Юлия давно положила глаз на Сашу, но исключительно из вредности постоянно доставала своими замечаниями и придирками к его манерам и образу жизни. В мечтах она гуляла с ним по Летнему саду, каталась в экипаже и целовалась. Саша же практически не бывал в компаниях молодёжи, а когда это всё-таки происходило, чувствовал себя очень скованно и неуютно. Такое поведение очень настораживало его родителей. Наедине они неоднократно обсуждали это, но что делать, не знали. В сердцах Александр предложил отвести Сашу в «дом свиданий», были такие специальные заведения, где юношей обучали премудростям любви, но Лена воспротивилась этому, решив, что у неё достаточно одиноких подруг, которые сделают всё хорошо и без мудрствований. И начала предпринимать шаги в этом направлении.

Игнат также получил задание: в кратчайшие сроки настолько усовершенствовать аппарат Люмьера, чтобы можно было осуществить его серийное производство, разработать или реорганизовать технологию съёмки и воспроизведения кинофильмов и подобрать из своих друзей энтузиастов для внедрения в России кинематографа.

В последние годы он потерял интерес к вопросам воздухоплавания, поэтому с радостью занялся предложением Александра, для чего даже переехал в столицу, поближе к артефактам из будущего, и поселился в доме дяди. При этом не прекратил функционирование фирмы «Расчётчик», которая работала уже несколько лет и заняла достаточно основательные позиции в этой нише инженерии и научных исследований в России. Тем более из двух действующих ноутбуков в рабочем состоянии остался только один, принадлежащий Игнату. Ноутбук Саши был сломан чисто механически: Саша умудрился сесть на него, в результате дисплей получил трещину, и ноутбук перестал функционировать. Среди барахла, находящегося на даче, было несколько старых мониторов с электронно-лучевыми трубками, но, к сожалению, почти потерявшими эмиссионный слой, так что ремонт ноутбука – возможно, только вопрос времени.

Первое, что Игнат сделал, – это обратился к тёте Лене по поводу усовершенствования производства плёнки для кинофильмов и модернизации технологических процессов проявления и закрепления изображения на ней. Предварительно Игнат ознакомился с текущим состоянием дел в кинематографе и проштудировал всю имеющуюся из будущего литературу по этому вопросу. Дело казалось сложным, но не безнадёжным. В первую очередь надо было обязательно усовершенствовать химические процессы проявления и закрепления изображения, а также изготовления плёнки для съёмки фильмов, по возможности уменьшить её пожароопасность. Основа – целлулоидная плёнка широко использовалась в то время, было даже организовано её промышленное производство. Именно в этом направлении и должна поработать Лена. Имеющиеся электромоторы, точная механика, оптика и дуговые электролампы при известном усовершенствовании вполне могли послужить основой для новых кинематографических аппаратов.