Иван Васильев - Еще один шанс [СИ]

— Господи, господи, господи, — молитвой нараспев шептал Афанасий. Он прижал руки к груди. До боли, от избытка чувств, прикусил губу. Его широкое лицо, окаймленное светлой с проседью бородою, горело, как после бани. — Ну почему, почему, почему, я дурень бестолковый, дух из меня вон, не пришел сюда раньше!!!

Стройка гудела, шумела, стучала, разносилась по округе сотнями голосов и звуков… Непрерывным потоком, словно извивающиеся змеи, в сторону стройки тянулись воза с песком, битым камнем, брёвнами. Рядом с возами натужено вышагивали возчики и грузчики в побитых сапогах, драных лаптях, а порой и просто босые, с грязными, потрескавшимися ногами, всклокоченные, со злыми, угрюмыми лицами. Одни подводы затирали другие, а задние напирали на них, путались, цепляясь одна за другую. Телеги, скотина и люди комом сбивались в общей безрядице.

На верху холма, откуда открывался панорамный вид на строительство «великого» объекта, находилась группа из нескольких человек. Старшим в группе была высокая девушка, одетая в простое белое платье с голубыми цветами — разводами, меховой накидке, кокошнике.

Твердость характера руководительницы подчеркивалось выразительностью тёмных и дерзких глаз под низко опущенными веками с длинными ресницами и линией надменно сжатых ярко-алых губ. [56] Примечание автора. Выглядела описанная особа примерно так: https://i.pinimg.com/736x/96/20/2e/96202e4f9abae472a2f615a30d0c7685-russian-style-headdress.jpg.

— Радио Селезневу, — мелодичным голосом, подобно автомату, она продолжала, не останавливаясь, раздавать указания своим подчинённым. — Скажите, этому торопыге, что стою высоко, гляжу далеко, и уже со вчерашнего вечера не вижу нормальной работы. Значит так! Либо он и его рабочие начинает копать как надо: На два локтя [57] Примечание автора. Старорусская мера длинны — 48 сантиметров. шире и на две пяди [58] Примечание автора. Старорусская мера длинны — 17,75 см. глубже или через час он будет закапывать всё, что накопал за неделю. А если не поймёт моих указаний, то вечером, всей бригадой, перед сном, его ожидает добавка, в виде часовой пробежки вдоль дальнего леса. Мне здесь не нужна скорость и показуха. Я хочу видеть качественную работу. И умение правильно выполнять мои задания. А если у него проблемы с глазами или с ушами, значит, будем лечить их с помощью оздоровительного бега.

— Далее, — она повернулась в сторону, где шло строительство жилого посёлка. — Передайте бригадирам Федорову, Игнатьеву и деду Василию, что они молодцы. Я довольна ими и сегодня на ужин их ждёт сладкое угощение — пироги с ягодой.

На вершину «командного пункта», задыхаясь от бега, можно сказать ползком, из последних сил, поднялись три человека.

Девушка обратила внимание на замыленных «в пене» людей.

— Итак, уважаемые советчики, которых мне прислал мой любимый Па-паа, (произнесено с француским акцентом). — Специально для вас я повторяю вопрос: «Как и во что будем обувать работников стройки?».

— Нет, не знаю, — загнанно дыша, хватая воздух ртом, произнес самый полный из троицы, похожий на пивной бочонок. Сверху бочонка торчала облысевшая седая голова с провалившимися висками и сбитой на сторону бородой. — Каюсь, но я ничего не придумал.

— А, что, хороший ответ, — проказница улыбнулась. Игриво показала белые зубки. Красиво вытянула руку в сторону леса. — Сосну видишь, примерно в двухстах саженях отсюда.

— Да, госпожа.

— Бегом, марш.

— Следующий! — молодая хулиганка обратилась ко второму умнику, худому, вытянутому, похожему на колодезного журавля. Волосы на макушке советчика от бега стояли дыбом, руки подрагивали.

— Матушка — боярыня! — журавль раздумчиво затряс смоляной бородой. — Чтобы всех мужиков обуть, надо срочно что-то продать! А на полученные от продажи деньги купить сапоги всем работягам.

— Афанасий, чувствуется, ты близок к правильному ответу. Давай, быстренько «дуй» за Петром, в туже сторонку, к той же сосенке. И думай по дороге, кумекай, шевели мозгами!

— Иван, советник младший. Твоя попытка. Или сразу побежишь?

— Софья Борисовна, я покумекал и решил: Давай обуем мужиков в лапти!

— Во, что?! — соболиная бровь военачальницы вопросительно изогнулась.

— Кормилица! На стройке, много крестьян. Они почти все умеют вязать лапти. Соберём толковых людишек, нарежем лыка и пусть вяжут. Через неделю все будут обуты.

— Какая прелесть! — слушательница выдавила из себя. — Просто восхитительно.

В её глазах запрыгали веселые чертики. «Полагаю, я вас недооценила. Надо, надо вас больше гонять!».

— Слушай мой приказ, младший советник! Назначаю тебя… — старшим. — Итак, новый старший советник, беги за друзьями, и быстро организовываете бригаду по плетению лаптей. После обеда подойдёшь ко мне со списком необходимого инструмента. Всё! Почему стоим? Кого ждём? Бегом, марш!

— Продолжим… — военачальница «передернула затвор», «повернула воронёный ствол» и посмотрела в сторону, где дымили полевые кухни.

— Радио Дарье! Пусть увеличит количество сборщиков ягод, грибов. Пройтись по ближним селам, деревням. Привлечь людей. Оплату за собранный урожай поднять в полтора раза… Нет, в два! В два раза.

— Как же так, кормилица! — воскликнул один из мужиков, стоящих за её спиной. — Мы же разоримся? Где это видано платить за какие-то грибы, да ещё из своей казны.

— А ты, не считай мои деньги! Скоро осень, а там и зима не загорами. Кормить такую прорву народа, чем будем? А грибы сейчас самый ходовой товар. Их и продать можно.

— Матушка, так кто же их купит? Накой они нужны?

— Кому надо, тот и купит! — «отрезала» боярыня, показывая, что разговор закончен. Она вспоминила, что этот… кому надо, давно сделал предоплату. А ещё ему кроме ягод и грибов нужны лекарственные травы, цветы, корни и много того, что не относится к стройке.

«Я, тут, между прочим, — недовольно подумала она. — Корабли строю, а не занимаюсь заготовкой продуктов и трав для его деревни».

— О, бонжур! Бонжур, мадам Софиа, — на холм спешно поднимался персональный учитель боярыни по политесу, танцам и просто хорошим манерам в высшем обществе. Он тащил за руку какого-то упирающегося худасочного мужика. — Пардон, мадам Софиа. Один минут вашего внимания для Поль дю Реварди!

— О, шарман! — он поднялся на холм и склонился в поклоне. — Я нашел в этой большой куча людей настоящий бон трубадур. Его зовут Федька Топо-лин.

— Мадам, послушайте, послушайте его. Как он поэтично и красиво про всё говорить! Это есть талант. Большой талант! Все, в округе, говорят как простой мужик — коноваль. А он! Как… певец… менестрель… и так поэтично! А ну, Федька, сюкин сынь! Айе ла бонтэ дё. Тавай, каналь, не молчать, кажи нибудь, что.