Александр Михайловский - Оперативное вмешательство [СИ litres]

– Хорошо, – сказал я после некоторых раздумий, – допустим, я согласен принять участие в судьбе вашей кузины. А теперь скажите, как вы себе представляете это событие. Мы приходим в Букингемский дворец и говорим: „Здравствуйте, Виктория Эдуардовна, мы за вами“?

– С вашего позволения, Сергей Сергеевич, – улыбнулась Ольга, – у нынешнего британского короля первое и самое главное имя, с которым он ассоциирует свое „я“ – это Альберт. Просто они было сочтено слишком немецким, и поэтому мой дядюшка был коронован под своим вторым именем как Эдуард Седьмой, а не как Альберт Первый. Следовательно, и к Тори надо будет обращаться „Виктория Альбертовна“.

– На будущее учту, – сказал я, – и, кстати, если уж речь зашла о вашем британском дяде, то скажите, что вы лично о нем думаете.

– Дядя Берти – очень хороший человек, – убежденно сказала Ольга. – Он незлоблив, легок характером и, в отличие от своей матери, не испытывает особой ненависти к России. Честно сказать, он был бы рад, если бы отношения между нашими державами улучшились до дружеских. Да только британский король – монарх не самовластный, определяющий политику своего государства, а конституционный, ограниченный в своих полномочиях набором так называемых королевских прерогатив.

– И в то же время его маменька, королева Виктория, вертела британским Парламентом и премьер-министрами как хотела, – хмыкнул я, – из чего следует, что у вашего дядюшки отсутствуют не возможность оказывать влияние на политику, а ясные цели такого воздействия и осознание важности текущего момента.

– Быть может, вы и правы, – пожала плечами Ольга, – да только и я сама в политике разбираюсь не особенно хорошо, так что ничего не могу вам сказать. Сказать честно, в этом предмете не особенно хорошо разбирается даже Ники, несмотря на то, что он больше десяти лет занимал должность Императора Всероссийского.

– Именно поэтому мы его и отставили, – сказал я, – для монарха такое свойство является признаком полной профессиональной непригодности.

– Но Мишкин, то есть Михаил, тоже совершенно не разбирается в политике, – возразила Ольга, – но вы все равно сделали его императором.

– У Михаила есть и способности и желание научиться всему, что необходимо для этой работы, – ответил я, – а вот про Николая нельзя сказать ни того, ни другого. Впрочем, это не имеет никакого отношения к обсуждаемому нами вопросу. Если уж мы пойдем в Букингемский дворец спасать вашу кузину от бесцельного существования, то следовало бы совместить приятное с полезным и включить в эту операцию задушевную беседу с вашим дядюшкой Берти, раз уж он такой хороший человек как вы говорите. Поскольку он сейчас находится на излете своего жизненного пути, за отведенный ему срок он просто не успеет перебить послевкусие от правления своей матери, и если нам удастся договориться до чего-то большего, чем простое выражение взаимных симпатий, я намереваюсь сделать ему предложение, от которого он не сможет отказаться.

– Вы намереваетесь предложить дядюшке Берти вторую молодость? – с интересом спросила Ольга.

– Не только ему, но и его супруге – ответил я. – Но, как я уже говорил, сие предложение будет зависеть от поведения самого британского короля. Как вы думаете, Ольга, в какое время и куда в Букингемском дворце нам лучше явиться, чтобы застать королевское семейство в сборе, и чтобы при этом поблизости отсутствовали посторонние за исключением лакеев? А то было бы нежелательно врываться в королевскую спальню, ведь это визит вежливости, а не ночной арест.

– Да, в королевскую спальню врываться нежелательно… – подтвердила Ольга. – Каждый день в пять часов вечера королевская семья пьет чай в Белой гостиной. По средам на этом мероприятии присутствует еще и премьер-министр, но сегодня, как я понимаю, в нашем мире идет пятница. И еще, Сергей Сергеевич, хорошо бы взять с собой Ники, ведь его судьба наверняка является предметом пересудов в британском обществе, и живой и здоровый отставной русский монарх в нашей компании сразу настроит короля на деловой лад.

– Вот это вы придумали неплохо, – сказал я, – а еще говорили, что не разбираетесь в политике. Вы сами поговорите со своим братом или мне придется взять эту обязанность на себя?

– Я с ним уже разговаривала, когда обсуждала возможные перемены в судьбе Тори, – ответила Ольга, – и он мне обещал свое полное содействие. Сначала я хотела пойти к вам с этим вопросом вместе с ним, но Ники, откровенно сказать, вас побаивается, и потому мне пришлось совершить этот визит без него.

Я запросил у энергооболочки текущее время в нужном нам мире и сказал:

– В таком случае, если мы хотим провести эту операцию прямо сегодня, не откладывая в долгий ящик, то в нашем распоряжении имеется около полутора часов. Жду вас с Николаем Александровичем через означенное время на площади у Фонтана, форма одежды парадная, настроение боевое…

– Хорошо, Сергей Сергеевич, – сказала Ольга, вставая, – а сейчас разрешите откланяться, ведь полтора часа – это достаточно небольшое время для подготовки, и не хотелось бы тратить его на дополнительные разговоры.

30 декабря 1904 года. 17:05. Великобритания, Лондон, Белая гостиная Букингемского дворца.

Присутствуют:

Король Великобритании Эдуард VII (он же для друзей и близких Берти, 63 года);

Королева Великобритании Александра Датская (60 лет);

Принцесса Виктория Великобританская (38 лет);

Принц Уэльский Георг (41 год);

Принцесса Уэльская Мария Текская (37 лет).

Сегодня королевская семья села чаевничать в компании наследника престола принца Уэльского Георга и его супруги Марии Текской. Настроение было премрачным, и даже обычно неунывающий британский король, открывая газету, каждый раз вздрагивал, ожидая, что там будет напечатано что-то ужасное. Япония терпит поражение, ее армия в Манчжурии полностью разгромлена, и ее остатки, преследуемые русскими, беспорядочно отступают, ее флот на дне. Британская политика потерпела полный крах, британскому послу в Зимнем дворце отказано от дома. На Европу и весь мир угрожающе надвинулась темная тень пришельца из иных миров, именующего себя самовластным князем Великой Артании. Этому ужасному господину, как оказалось, до всего было дело, и от этого факта фибры королевских душ трепетали как сухой тростник на ветру. Коллективная британская совесть была нечиста, и королевское семейство совсем не являлось исключением из этого правила. В любой момент на стене могли появиться огненные письмена, после чего все закончится раз и навсегда. Ожидание возмездия может быть даже страшнее самого карающего удара.

И вот сегодня они дождались. Едва августейшие особы расселись по низким позолоченным стульям и диванчикам, а дворцовые лакеи, разлив по чашкам ароматный цейлонский чай, отступили в сторону, как вдруг в центре комнаты, прямо напротив жарко пылающего камина, возле которого стояли чайные столики, в пространстве открылась дыра в другие измерения. Лакеи замерли соляными изваяниями, а головы коронованных особ повернулись в ту сторону, откуда дохнуло жаром, миррой и ладаном. Компания, навестившая будущее Виндзорское [26] Фамилию Виндзор британская ветвь германского дома Саксен-Кобург-Готских взяла себе только в 1914 году. семейство, выглядела престранно. В центре композиции находился военный в незнакомой присутствующим форме цвета хаки, среднего роста, но атлетического телосложения, с висящим на бедре старинным прямым мечом. В этом человеке, по известным описаниям, безошибочно узнавался Артанский князь… По правую руку от него стояли немного смущенный отставной русский император Николай и его сестра Ольга, которая, напротив, цвела и пахла. По левую руку от Артанского князя имели место высокая темноволосая коротко стриженая красавица в такой же, как у князя, военной форме, и, что характерно, тоже при мече на бедре, а также человек в полувоенной-полусвященнической одежде. Во втором ряду в центре находились трое подростков в военной форме, а также две женщины в штатской одежде. Особа, что стояла позади Николая и Ольги, была одета в брючный костюм, а вторая дама, стоявшая за спиной священника, была облечена в пышное фиолетово-лиловое платье.