Анджей Сапковский - Сага о Рейневане. Божьи воины

Стена, как на то вроде бы намекал библейский текст заклинания, не рухнула, а расступилась, раздвинулась, как занавес. За ней была черная бездна, из которой малоприятно несло вонью.

— Дальше уже пойдете сами, — заявил Рупилиус Силезец, вручая Самсону фонарь. — Час хода, не больше, так что выйти вы должны будете затемно. Лампа — магическая, обеспечит вам свет на достаточно долгое время, но рекомендую все же поспешить. Это немного лабиринт, но простой, на разветвлениях всегда сворачивайте вправо. Справитесь. Не шныряйте по ответвлениям, не задерживайтесь слишком долго, старайтесь не прикасаться к чему не надо. Будьте внимательны и чутки. Я уже говорил: что-то недоброе нависло над замком. Ну, пока.

— Где мы выйдем?

— Ох, — чародей хлопнул себя по лбу, — совсем забыл. Выход находится к северо-востоку от замка. Неподалеку от выхода будет ручей, следуя по его течению, дойдете до поселения, которое называется Ктова. Это почти у самого Живатского тракта… А где ожидают ваши?

— В лесах к северу от замка. Найдем.

— Ну, с Богом. Бывай, Самсон. Бывай, земляк Рейнмар. Не забудьте о нашем договоре.

— Не забудем. Благодарим за все, мэтр и земляк… Позволь спросить, из каких мест Силезии ты родом?

— Из Познани. Ну, идите. Фонарь магический, но не вечный.

Коридоры, по которым они шли, были, несомненно, естественного происхождения, промытые водой. Только в начальном участке, под самыми Тросками, были видны следы вмешательства человека. Однако стены были обработаны так грубо, а валяющиеся тут и там остатки всяких инструментов настолько разъела ржавчина, что было ясно — горные работы велись здесь несколько веков назад. Замок Троски, начало строительства которого датировали примерно 1370 годом, возник не на девственной скале. Несомненно, и Бабу, и Деву возвели на какой-то более древней, уходящей вглубь конструкции.

Чем дальше, тем было меньше следов горных работ, наконец они исчезли совершенно, уступив место естественным и величественным сталактитам, с которых вода капала на сталагмиты. Почва сделалась неровной, надо было идти медленнее и осторожнее. Когда под ногой Самсона что-то захрустело в очередной раз, гигант наклонился, посветил фонарем. И вздохнул.

Следы деятельности человека исчезли. Но не следы самого человека. А точнее, его останки. Они ступали по разбросанным человеческим костям.

Рейневан уже некоторое время держал периапт Висумрепертум в готовности, сейчас активировал его немного дрожащей рукой и заклинанием.

Он не ошибался — подземная пещера озарилась искрящимся светом. Свет фонаря пробуждал зловещие тени, они метались по стенам, как гигантские нетопыри. В такой иллюминации покрывающие стены изображения, казалось, оживали. Спиральные меандры вращались так, что начинала кружиться голова, лошади и олени, казалось, вставали на дыбы, змеи скручивали и раскручивали кольца. Плясали рогатые люди.

— Кельты, — сказал Самсон. Пожалуй, он был прав.

— Не будем останавливаться.

Человеческие черепа с грохотом выкатывались из-под ног, хрустели берцовые кости.

Перед ними открылась очередная пещера, потолок которой уходил высоко, так высоко, что свод скрывался во тьме. Свет фонаря и свечение периапта вырвали из мрака очередной наскальный рельеф. Они вздохнули в унисон.

Поверх сложенного из черепов кургана на них щерила зубы и таращила глаза жуткая морда, демоническая маска, лицо самого рогатого дьявола. Из-за покрова бледного мха просвечивала выцветшая красная краска, которой некогда был заляпан ужасающий идол. Вокруг валялись, громоздились кучами человеческие кости.

— Это, — сглотнул Рейневан, — не кельты.

— Нет, — согласился Самсон. Он говорил через силу, словно очень утомленно. — Не будем здесь задерживаться. Пошли, выйдем наконец отсюда. Что-то скверное висит над этим местом. И над всем районом.

Они шли, внимательно следя за тем, чтобы сворачивать направо, все время направо, а разветвления множились по мере того, как коридор становился у´же.

Наконец стало так тесно, что им пришлось идти гуськом. Где-то за стеной Рейневан явно слышал шум текущей воды.

Это мог быть ручей, о котором говорил Рупилиус. По подземельям они уже шли, по его подсчетам, значительно больше часа, уже удалились от замка Троски на значительное расстояние, никак не меньше четверти мили, может, даже больше.

— Мне кажется, — резко остановился он, — что я чувствую на лице дуновение… Прикрой фонарь. Может, увидим свет?

— Не увидим. Снаружи все еще ночь.

Проход становился все у́же. Они уже не могли идти даже гуськом, приходилось двигаться боком, шаг за шагом. Рейневан то и дело терся по камню животом, скреб пуговицами куртки. Для имеющего значительно бо`льшие габариты Самсона Медка теснота прохода должна была быть истинной геенной, Рейневан слышал, как гигант стонет и ругается.

— Самсон?

— Иди, иди… Я за тобой…

— Пройдешь?

— Пройду… Как-нибудь… Ты иди… Найди выход… Дай знать… Уже близко.

Холодное дуновение на лице Рейневана стало заметнее, ощутимее, ему также казалось, что он чувствует запах леса, пихт, шишек. Он начал проталкиваться быстрее, проделывать все более резкие движения. Вдруг проход расширился, и он увидел звезды. Похоже, от выхода его отделял едва один шаг.

— Есть выход! — крикнул он. — Самсон! Я прошел! Про… эээээээээ!

Он потерял почву под ногами, с криком полетел вниз. Упал. К счастью, невысоко, на каменистый щебень, сглаженные водой кругляши выскальзывали под ним как живые, осыпались, съехали вместе с лавиной по крутому откосу, он перевернулся на обрыве, ударился о камень, наконец свалился на мох, погрузив обе руки в пенящуюся ледяную воду ручья.

И тут же понял, что не одинок.

Он понял это еще прежде, чем услышал храп коня, цокот копыт о камень. И голос.

— Рейнмар из Белявы. Приветствую, приветствую. Весьма рад.

Он знал этот голос. Выглядывающий сквозь прогал между тучами месяц дал достаточно света, чтобы Рейневан мог увидеть вороного коня и силуэт держащего вожжи человека, его светящееся во тьме, бледное, птичье лицо, черные волосы до плеч. Рейневан видел его уже раньше, слышал этот голос. А Ян Смижицкий из Смижиц выдал ему имя. Это был Биркарт Грелленорт, епископский доверенный и убийца. Человек, который убил Петерлина. Рейневан помертвел.

— Удивляешься? — сверкнул зубами Стенолаз. — Что я жду здесь? Несчастный глупец, я знаю этот проход много лет. Знал, что ты здесь попытаешься убежать. А о том, что ты в Тросках, мне донесли. У меня уши и глаза всюду. И я поймал тебя, Белява. Наконец-то поймал…

Загрохотали окатыши, сверху по камням съехал Самсон Медок. Словно буря. И ангел мести. Неожиданно громыхнул гром, ослепительно блеснула — в ноябре! — молния. Конь Стенолаза поднялся на дыбы с диким ржанием, сам он выхватил из ножен меч. И на глазах Рейневана бросил его, отскочил в панике на несколько шагов назад.