Андрей Булычев - Кровь на камнях [СИ litres]

– Старший сержант Дубков!

– Я! – донёсся отзыв из длинного строя роты.

– Ко мне! – Алексей прямо к шинели старшего унтера, приколол новенькую сияющую серебром медаль на голубой Андреевской ленте. Она уже была третьей в этом ряду вместе с «Победителю пруссаков» и «Кагульской».

– Служу России и матушке-императрице! – бодро рявкнул Макарыч и по команде капитана встал на своё головное место.

– Младший сержант Зубов, ко мне! – Ещё один ветеран из старослужащих особой егерской роты вышел для награждения. – Берите пример с этих отцов, ребята! – Алексей посмотрел на молодых солдатиков, стоявших в строю с горящими глазами. – Эти доблестные старшие унтера всю прусскую компанию острым русским штыком мундиры гренадёров короля Фридриха рвали. А теперь с самого начала этой турецкой уже османских янычар со всей своей егерской сноровкой точной пулей бьют. Бог даст, и ещё по одной награде себе на грудь прибавят, когда этих турок добьём!.. Подпрапорщик Андреянов, ко мне! Фурьер Шмидт, ко мне! Капрал Опарин, ко мне! Рядовой Ковалёв, ко мне!..

Более ста награждённых было в отдельной роте из тех участников того страшного боя, где сложил голову генерал Вейсман. И каждому из них перед строем вручалась солдатская медаль.

– Поздравляю с высоким награждением, господа егеря! Носите сию награду вне полевых выходов не снимая. Пусть каждый встречный видит, что не простой это воин идёт, а снискавший своей высокой доблестью солдатскую славу, а потому награждённый по указу самой матушки-императрицы всемилостивейшей нашей Екатерины Алексеевны! Ура ей!

– Ура! Ура! Ура-а! – разнёсся рёв сотен голосов над площадью Бухареста.

Все командиры были собраны в доме у ротного. Шла разбивка и построение подразделений по новым, уже утверждённым главным квартирмейстерством армии штатам. Нужно было распределить три десятка новоприбывших солдат так, чтобы на каждого из них приходилось по три-четыре егеря из бывалых.

– И всё равно их нужно сейчас отдельно от всех остальных учить, – не соглашался с Живаном Гусев. – Алексей Петрович говорит, что раньше июня навряд ли наше наступление в Румелии начнётся. Пока все дороги не просохнут, не пойдёт наша армия в дальний поход. Вот из этих-то четырёх месяцев хотя бы два пусть они все в отдельном учебном плутонге у нас побудут. И гонять их в хвост и в гриву на полигонах нужно так, чтобы полковая их пехотная дурь с потом поскорее вся вышла, а новая егерская сноровка быстрее бы потом прижилась.

– А по мне всё равно лучше было бы, если бы они в постоянных плутонгах свою службу начали, а не в этом вот учебном, – покачал скептически головой Живан. – Здесь в роте вокруг старослужащие, они всё умеют и всё знают, неужели не научат ничему молодых?

– Да не-ет, есть резон в словах господина подпоручика, – поддержал Гусева самый старый из унтеров. – У нас-то учение для всех уже обыденное. Мы всякую мелочь на нём уже не оттачиваем, сноровка-то у многих робят и так уже имеется. А вот энтим с пяхоты многое с самых начальных азов давать надобно. Да и опосля энтих двух месяцев своей учёбы у них ведь ещё парочка будет. Чай, оботрутся-то в ротных плутонгах? Да и не гонять же всех, как сивок, вместе с энтими кутятами? – В словах Карпыча была своя правда, и его поддержал гул голосов остальных командиров.

– Хорошо, быть по сему, – подвёл итог всем прениям капитан. – Формируем временный учебный плутонг из трёх отделений. Над каждым из них ставим опытного капрала. Командиром сего плутонга я назначаю подпрапорщика Осокина. Ну а всей этой учёбой будет лично заведовать мой второй заместитель, подпоручик Гусев. Сергей Владимирович, вас только что вот на эту должность назначили, так что, как говорится, вам и все карты в руки. Продумайте до мелочей, как за эти два месяца подтянуть новеньких хотя бы до начального уровня егерей. Переделайте, где надо, полигон, просите все, что вам только будет нужно, но сделайте из них людей.

Так, поэтому пока всё, – Алексей записал только что принятое решение на бумагу и перешёл к следующим вопросам. – У нас с перемещением Сергея Владимировича вверх осталось теперь не укомплектованным место командира первой полуроты, и вся нагрузка по службе ложиться на его заместителя сержанта Зубова. Ну что, Иван Карпович, придётся тебе пока потерпеть, вспомни вон, пока Хлебникова Вячеслава на вторую не приняли, сколько там пришлось Тимофею самому крутиться.

– Да ничего, ваше благородие, дело привычное, – успокоил капитана старый солдат. – Глядишь, и подвернётся нам хороший охфицер. Во-он с Николаевичем же ведь свезло, зато теперяча Тимоха служит и в ус вовсе не дует.

– Это да-а, – подтвердил Осокин. – Теперь чаво не служить-то. Мне нонче под господином прапорщиком совсем стало быть хорошо. Это не то, что вот, когда один, и окромя самой службы ещё и энти бумаги надобно писать. Ох и не завидую я тебе дядь Вань.

– Да ладно, – отмахнулся тот. – У меня в вестовых вон Матвейка есть. Он шибко в грамоте за этот год преуспел, чай, справимся с ним и в энтих-то бумагах.

– Так, ладно, идём дальше, – прервал Карпыча Алексей. – Время у нас бежит, скоро вон Леониду уже к ужину сигнал подавать. По тыловому хозяйству у нас всё то же. Хорошего огнепроводного шнура нет, а на обычный казённый, селитряной пропитки, большой надежды нет. Сабель и пистолей для молодых не хватает, и придётся их добирать теперь уже в походе. Всё остальное пока вроде как в порядке.

– Прошу прощений, господин капитан! – встал с места старший оружейник. – Из тех двух ящик с гренад, что нам дать главный интендант, мы получить только пятьдесят штук. Это, как в русский поговорка, есть капля в море. Если мы их сейчас все сделать, то их у нас даже на новый егерь не хватит. Запас гренад в роте нет совсем. У каждый в свой сумка лежит только по две, и всё! Без хороший английский огнепроводный шнур на фитиль для большой фугас надежды нет совсем. Рассчитать точный время подрыв здесь никак не возможно, он всё время гореть по совсем разный время. Только если на короткий отрезок, где две-три секунда и это совсем не есть важно. И селитер шнур ещё очень боится влага, никакой нет на него надежда. Тёрочный взрыватель есть только на малый, новый направленный фугас, их всего у нас дюжина. Больше сделать мы теперь не суметь. Компонентов найти очень мало. По стрелковый оружий надо делать новый пулелейка для весь наш пополнений. Штуцеров всего тридцать восемь и ещё один длинный винтовальный пищаль. Для всех новых зольдат получен штатный егерский фузей, с укороченный ствол, который надо хорошо пристрелять. Пистоль из имеющийся в запас выдан одиннадцать, хороший сабель восемь, остальное всем дать тесак и палаш.

Закончив перечисление проблем по своей линии, Шмидт присел на скамью, а Алексей, закончив записывать, тяжело вздохнул: