Сергей Полев - Оружейный Барон. Том 2 [СИ]

— Лесть тебе не поможет.

— Пока я ехал сюда, даже не думал, что за созданием этих боеприпасов можете стоять именно вы, Ваше Благородие, — надо же, он вспоминает о титуле. — Но когда вы спрашивали про блоки и следы пыли, а затем сказали про нечто интересное… тут-то мой пытливый ум и выдал такой ответ…

— Хм… Вы понимаете, что теперь у вас только две дороги?

— Какие? — дрожащим голосом лепечет он.

— Либо работать на меня, либо в крематорий, — убираю «Беретту» и делаю шаг назад. — Выбор за вами.

— Работать! — выкрикивает Элвин.

— Рад это слышать. Всем необходимым мы вас обеспечим. Можете обращаться к Петру Николаевичу.

— А что по поводу мой «маленькой» просьбы? — он выделает то самое слово интонацией.

— Я же сказал, что мы обеспечим вас ВСЕМ необходимым. Можете опустить оружие, — говорю я и направляюсь к выходу. — Пётр Николаевич, распорядитесь, чтобы нашего нового сотрудника поселили в охотничьем доме. Жду вас и троих бойцов у ворот. У нас есть ещё одного дело.

— Слушаюсь, Ваше Благородие, — начальник склоняет голову.

Я покидаю помещение охраны и направляюсь к стоянке. Догадливость алхимика поражает, нужно будет присмотреть за ним повнимательнее. Вряд ли он окажется засланным казачком, но чем чёрт не шутит. Неприятные неожиданности мне не нужны.

Дожидаюсь, когда Пётр Николаевич подойдёт ко мне, и говорю:

— Мы едем в город. Я хочу проконтролировать устроительства монумента и площади.

— Прямо сейчас? — хмурится начальник.

— А что может быть лучше неожиданной проверки? Поедем на одной машине, чтобы не привлекать ненужного внимания. Вы поведёте.

— Как вам будет угодно, Ваше Благородие, — он показывает троим мужикам с автоматами, чтобы те сели в «Крузак». — Выдвигаемся.

Мы садимся и уезжаем. Мне не столько хочется проверить, как идут работы, сколько просто прогуляться по городу. Сейчас от меня этого ждут меньше всего, а поэтому риск попасть в засаду минимален.

По ночным улица, на которых фонари горят через один, подъезжаем к стройке, расположенной посреди леса. Рабочие уже подготовили грунт и начали укладку плитки. Стеллу ещё не привезли. По плану работы должны завершиться к концу следующей недели. Наверное, успеют.

— Что ж, теперь пройдёмся по городу. Хочу посмотреть, как живут мои поданные, — я направляюсь к первой линии деревянных домов, восстановленных после нападения.

— Ваше Благородие, давайте я вызову ещё хотя бы пару машин охраны, — настаивает Пётр Николаевич.

— Мы ненадолго. Закончим быстрее, чем они приедут. И быстрее, чем кто-либо приедет.

Попадаю на длинную улицу, неподалёку играют дети. Начальник с бойцами держаться позади. Я внимательно осматриваю свои владение и замечаю, что взрослые боязливо прячут глаза.

Подхожу к двум девочкам, сидящим прямо на траве. Сажусь на четвереньки, протягиваю руку и говорю:

— Можно посмотреть?

Девочка отдаёт самодельную деревянную лошадку с рыжими волосами, вместо гривы. Я понимаю, что она сделана своими руками, ни о каких магазинах речи идти не может.

— Ваше Благородие! — из дома напротив выбегает рыжеволосая женщина лет тридцати пяти. — Ваше Благородие…

— Стой, где стоишь! — приказывает Пётр Николаевич.

Бойцы направляют автоматы на женщину, дети в ужасе ползут к ней. А сама она продолжает бежать ко мне и истошно кричать про «моё благородие».

— Опустить оружие, — приказываю я и встаю. — Всё нормально.

Женщина подходит и останавливается в паре метров от меня. Дети подползают к её ногам и обхватывают их. Я продолжаю разглядывать грубую поделку из дерева и замечаю, что люди начинают расходиться по домам.

Неужели они так сильно меня боятся? Не знал, что обладают такой репутацией… Это нужно исправлять.

— Интересная вещица, — говорю я и отдаю лошадь женщине. — Сами сделали?

— Мой муж, царство ему небесное… — она тяжело вздыхает.

— Вы что-то хотели?

— Ваше Благородие… Я уже не знаю, к кому податься… Мы люди маленькие, но так ведь нельзя… — на её лице появляются слёзы.

— Что случилось?

— Мой муж и старшая дочка погибли во время последнего нападения…

— Сочувствую, — делаю голос мягче. — Я тоже потерял отца, и с этим ничего не поделать.

— Люди умирают — это не новость… Но почему вы позволяете осквернять их тела?.. Мою дочку… — женщина рыдает. — Простите меня, Ваше Благородие, но так нельзя…

— О чём вы говорите? — недоумеваю я.

— Ваше Благородие, — начальник подходит ко мне плотную и шепчет на ухо. — Наш патологоанатом Дьякон владеет бизнесом… Ваш отец закрывал глаза на некоторые вещи в обмен на солидную мзду.

— Какие ещё вещи?! — повышаю голос.

— Они изнасиловали мою Томочку… — женщина падает на колени и обнимает детей. — Мою бедную Томочку, царствие ей небесное…

Тут до меня доходит, какого рода бизнес у этого Дьякона.

— Допросить, узнать обо всех «клиентах», а потом закопать, — сквозь зубы говорю я.

— Закопать? — переспрашивает Пётр Николаевич. — Он ведь живой…

— Закопать! — рычу я. — Ваши проблемы, моя ответственность. И найдите нового патологоанатома.

— Слушаюсь… А что делать с теми, кто пользовался «услугами»?

— Завтра в полдень по одному вывести на центральную площадь и высечь. По пятьдесят ударов хлыстом! Если будут выжившие, то отправьте их в шахту, на самую тяжёлую работу.

— Ваше Благородие, — вновь шепчет мне на ухо начальник. — Среди них будет один из ваших замов…

— Кто?! — ору я. — Говори немедленно!

— Зам по соцполитике, Фёдор Борисович…

— Снять с должности и высечь вместе с остальными! От гнили нужно избавляться.

— Как вам будет угодно, Ваше Благородие.

— Пора покончить с этим беспределом, — твёрдо заявляю я.

— Спасибо вам… — сквозь слёзы благодарит женщина.

— Я распоряжусь, чтобы о вашей семье позаботились, — в последний раз бросаю взгляд на её и возвращаюсь к машине. — Больше такого в моём городе не повторится.

Медленно иду по улице и понимаю, что мне придётся искать нового зама по соцполитике. Нужен человек с добрым сердцем, который готов помочь другому в трудную минуту…

И похоже, я знаю, кто займёт эту должность. Остаётся только договориться по цене.

Мы садимся в «Крузак» и едем домой.

— Пётр Николаевич, голубчик, есть ли в моём городе ещё бизнесы, подобные этому? Мой отец, по всей видимости, был человеком… любящим деньги. И как вы уже поняли, у меня совершенно иной подход. Поэтому напрягите мозги и расскажите обо всех «бизнесах».

— Есть три борделя…

— Кто там работает? — перебиваю я. — Только не говорите, что малолетние крепостные…

— Нет, ну что вы. Обычные девушки, которым нужны деньги. Ничего такого.

— И сколько покойников генерируют эти бордели?