Татьяна Смородина - Фехтовальщица

Де Санд молча посмотрел на ее покрасневшее от напряжения лицо и уже без улыбки спросил:

– Я так понимаю, что и шпагой вы тоже владеете?

– Конечно. Я бы не сунулся к вам, если бы не умел этого.

– Тогда идемте на площадку, я хочу посмотреть на вас в бою. Жакоб, рапиры!

Фехтовальная зона находилась с обратной стороны дома. Она была довольно широкой, крытой, с перилами по торцам и напоминала старую танцплощадку.

– Мы и зимой занимаемся здесь, – сказал де Санд. – В доме я веду только приватные уроки для тех, кто стесняется показывать свои потуги на публике.

– Я не стесняюсь.

– Есть еще те, кому нужно сохранить свое инкогнито. Это разные высокопоставленные особы, господа, попавшие в немилость у власти, или женщины, которые любят иногда скандализировать общество.

– Вы даете уроки женщинам?

– Даю, но другие, – улыбнулся фехтовальщик.

Слуга принес затупленные на концах учебные рапиры, даги и защитные колеты. Хотя это был всего лишь пробный поединок, Женька, наконец, дорвавшаяся до любимого дела, дралась самозабвенно.

Де Санд, видимо, отлично понимая, какой огонь пожирает сейчас фехтовальщицу, умело направлял ее юношескую горячность в нужное русло. Он дал ей возможность атаковать во всю силу, но сам ни разу не открылся, – защита его была просто железной. Выпады, которые он предпринимал, отличались жесткостью и точностью, но в них отсутствовало намерение сделать больно или показать свое мастерство, как это было в поединке с де Гардом. Сейчас де Санд, как всякий умный тренер, просто и беспристрастно проверял данные той, что настойчиво претендовала на звание его ученика. Когда он выяснил все, что хотел, то сразу остановил поединок, исход которого был еще не в пользу самоуверенной девушки. Она победила, но и не в этом бою.

– Не надо так рьяно, мой мальчик, – сказал, убрав оружие в ножны, де Санд. – Это впечатляет, но вы не на сцене королевского балета. В подобном кураже вы только собьете дыхание и потеряете главную цель.

– Не потеряю. Вы берете меня в ученики, сударь?

– Беру, – улыбнулся Даниэль. – С вами стоит повозиться. Скажите только, зачем вам это надо? Вы что, тоже хотите подать прошение королю, чтобы вас зачислили в роту де Монтале?

– У меня личное.

– Ах, личное?.. Понятно.

– И еще одно…

– Что?

– Мне придется учиться в вашей школе под другим именем. Мою сестру преследуют за дело де Жуа и…

– Да, я понял.

– Поэтому меня будут звать Жанен де Жано.

– Хорошо. Вы не против, если я буду называть вас просто по имени? – спросил он, приобняв девушку за плечи.

– Не против, только не обнимайте меня. У меня было строгое воспитание в детстве.

– Да-да, конечно! – рассмеялся Даниэль.

– Даниэль, господин де Санд, скоро вы вернетесь, мой друг? – вдруг раздался откуда-то сверху приятный женский голос.

Женька подняла голову. Из окна второго этажа высунулась пышная блондинка с круглыми плечами.

– Не мешайте, Атенаис, – махнул рукой де Санд. – У меня новый ученик. Я занят.

– В воскресенье у вас не бывает учеников!

– Я не мог ему отказать. Юноша приехал издалека.

– Это вот этот?.. Симпатичный мальчик. Приглашайте его обедать с нами. Он ведь, голоден, наверное?

– Вы будете обедать с нами, господин де Жано? – спросил де Санд.

– Буду, – кивнула Женька, понимая, что игра с де Сандом еще не закончена.

Фехтовальщик велел Атенаис позаботиться о том, чтобы гостю приготовили место за столом, а сам предложил пока обговорить нюансы ее будущего обучения. Оба сняли защитные колеты и сели на скамью возле дома.

– Так вот, господин де Жано, – продолжил де Санд, – у меня есть две группы. Одна для тех, кто первый раз берет в руки шпагу. С ними занимается Ален Франкон. Класс – группу для фехтовальщиков с опытом – веду я. Класс занимается по особой методе все дни, кроме воскресенья. Курс составляет от месяца до года. Его длительность зависит от предыдущей подготовки. Сейчас в классе двенадцать самоуверенных парней из города и провинций, поэтому обстановка в группе всегда взрывоопасна. Чтобы мои ученики не поубивали друг друга до конца курса, за поединки на площадке я штрафую. Если хотите, можно заниматься приватно. Приватные уроки проходят во второй половине дня. Их время и цена назначаются по договоренности. Подумайте обо всем этом, а после обеда скажете мне, что вы решили.

Из дома вышел слуга и позвал к столу, за которым де Санда и фехтовальщицу ждала не только Атенаис, но и Франкон. Атенаис заулыбалась, а Франкон встал и, не решаясь что-либо сказать, уставился на вошедшую девушку.

– Сядьте, сядьте, Ален, – махнул на него рукой Даниэль. – Господин де Жано – не почетный гость и не женщина, он всего лишь мой новый ученик. Прошу, Жанен.

Женька и де Санд сели за стол. Девушка продолжала вести себя спокойно, обедала, как у себя дома, слушала легкую болтовню Атенаис и улыбалась не проходящему молчаливому недоумению Франкона.

Атенаис слегка подшучивала над провинциальным юношей, кокетничала и старалась сразить его стихами собственного сочинения. Она держала салон по примеру госпожи Рамбуйе и жила жизнью свободной женщины. Ее муж, весьма высокий чиновник Счетной палаты, в дела жены не вмешивался, ему достаточно было того, что он владел такой красавицей на законном основании и был вхож с ее помощью в доверие даже к принцам крови. О том, что эти принцы могли иметь с его женой иные отношения, кроме дружеских, было ему, по словам самой Атенаис, как будто даже на руку.

Де Санд тоже вел себя довольно свободно, своих близких отношений с избалованной богачкой не скрывал, отпускал грубые остроты на этот счет и громко смеялся. Он был доволен, но по какой причине, догадывалась только фехтовальщица.

– А когда мы возобновим наши уроки, Даниэль? – спросила Атенаис, имея в виду фехтование.

– Вы все не оставляете затею посмешить публику, милая Атенаис? – усмехнулся де Санд.

– Что в этом смешного?

– Пишите лучше стихи, сударыня. Они так нравятся посетителям вашего салона. Бедная маркиза Рамбуйе гораздо больше будет побита, чем тогда, когда вы явитесь к ней со шпагой.

– Не говорите мне об этой подлой итальянке!

– Да-да, я знаю, что она успевает раньше вас зазвать к себе так называемых знаменитостей дня, хотя все эти ваши утонченные светские аббатики и иностранные шпионки вроде Марии Гонзалес – ничто по сравнению с вашим очаровательным голосом. Кстати, спойте нам что-нибудь из последних мадригалов [40] Мадригал – небольшое стихотворение, чаще любовно-лирического содержания. . Жанен, госпожа де Санс, в самом деле, прекрасно поет. Спойте, моя дорогая, очаруйте окончательно этого скромного юношу.

– Ну, разве что, для этого юноши, – улыбнулась, не почувствовав в лестных словах никакого подвоха, госпожа де Санс.