Владимир Чекмарев - Бастардъ

К ужину я, пригласил Виконта Алекса с Селеной и баронета с его невестой, виконтессой Даг, юной красавицей из обедневшего рода. При виде моих секретарей и горничных, гости обалдели, причем дам в первую очередь заинтересовали туалеты моих сотрудниц и не в последнюю очередь колготки. Хотя костюмы горняшек, элегантные деловые костюмы секретарш и костюмчики стюардесс на служанках, тоже вызвали восторг.

Дамы тут носили шелковые чулки с подвязками, и колготки произвели на них неизгладимое впечатление, а через два дня, на меня валом посыпались приглашения, причем с обязательной припиской про сопровождающих лиц. Мои секретарши, проходили по реестру моих вассалов как дворянки и посему в обществе их приняли, особенно после того, как я вызвал на дуэль сразу двух балбесов оскорбивших словом моих спутниц, во время посещения ярмарки, я не стал их убивать, а просто проколол им правые предплечья, так что амикошонства к ним на приёмах не проявляли. И тут конечно закрутилась интрига вокруг колготок, о чем меня предупредил баронет. Его невесте и близняшкам Грига, мои девушки подарили по паре колготок, и общество пало к их ногам, а когда выяснилось, откуда растут ноги у этих «чулочков феи», так прозвали колготки в дамских салонах, наша популярность стала буквально зашкаливать. Уже пара герцогов и четыре графа, не погнушались уточнить у меня, где де их жены (или другие женщины) могут приобрести эти предметы туалета. Я придумал некоего купца с островов который совершенно случайно привез мне несколько пар этих самых чулочков, но надо было думать о более серьёзном решении проблемы, ибо как я понял, с живого меня теперь не слезут И я срочно связался с Хотиабычем и главный квартирмейстер меня утешил и даже успокоил, оказывается колготки входили в бесконечный запас то есть сундуки где они хранились были обозначены знаком бесконечности той самой лежачей восьмеркой и мы с ним договорились о продажеколготок за золотые и цену он назначил вполне нормальную… всего навсего 500 злотых за пару, моя доля была 300 золотых, и сбыт был тоже на мне. Купца сыграл мой придворный стилист Бендер, да да именно так его и звали. Когда я первый раз услышал его фамилию я аж обалдел. Это был бродячий скоморох отбившись так сказать от стаи, но параллельно он был прекрасным (с моей точки зрения) парикмахером причём экспериментатором, ввиду чего после каждой пятой стрижки его обязательно избивали и он как-то умудрился постричь перед спектаклем пассию руководителя трупы, после чего избитый до полусмерти был подобран на дороге моим егерским патрулём. И надо сказать он у меня в замке прижился, во первых как виночерпий, плюс придворный шут, ибо артист он был великолепный, но и как мастер цирюльник он себя, вполне проявил. После предоставления эскизов и показательных стрижек на париках, я допустил его до своих девиц и он сделал им такие причёски, что когда они появились в свете все дамы от зависти были близки к обмороку, но я держал в тайне реальную персону цирюльника, ибо при его таланте, в переодеваниях и изменении персоны, ему так же не было равных и я его использовал и для специальных заданий. И теперь раз в два месяца, он одевал личину купца с островов и торговал колготками и бижутерией, причем бижутерия была настоящей с архипелага, это тоже были поставки Хоттабыча. Ну что же, лишние деньги не помешают, а мне надо дружину укреплять и финансово поддерживать. Ну и отдельной песней были дамские сумочки, которые я подарил своим секретаршам. Светское общество буквально взорвалось и споры о статусе этой новации затмили даже скандал с побегом дочери герцога со своим конюхом. Консерваторы вопили, что невместно благородной дворянке носить любую ношу, это дело слуг, но прогрессивная часть бомонда, считала, что это элегантно, а следовательно допустимо, тем более, что зеркальца вмонтированные на внутреннюю сторону клапана, своим неожиданным эстетизмом, сразили дамскую часть общества наповал. Точку в споре поставила кузина императора, купившая у моей секретарши ее запасную сумочку за тысячу золотых. Бендер получил новую позицю для продаж и мой совет по рекламе идеи, что к каждому наряду, нужна своя модель сумочки, и процесс пошел

Несколько дней спустя во дворце…

— «Ну и что там за шум поднял наш герой с этими Чулочками»-

— «Ох ваше Величество это что то невообразимое, мало что высшем свете эти Чулочки произвели фурор так теперь и почтенное купечество на них запало и идёт перепродажа этих самых колготок, простите даже полношеных, по 600–700 золотых, причём был один забавный случай… после того как на балу в купеческом собрании две супруги богатых негоциантов заявились в этих самых колготках, и через несколько дней на балу менее высокого ранга одна из дам тоже пришла в колготках и когда она шла домой на неё напали чтобы снять эти же самые колготки и оказалось, что у неё просто ноги были покрашены луковом отваре»-

— «Да видимо засиделся наш молодой друг без приключений пора его вызывать на Совет и давать главное задание, время поджимает и помочь нам может только он. Ведь согласно пророчества, лишь командир Изумрудной алы, принесет потерянный блеск величия» —.

Непосредственно перед завтраком, ко мне заявился фельдъегерь из дворца, это был никто иной, как Дон Григ, в мундире лейтенанта Департамента Двора. Как он рассказал, вопрос о признании чина и устройстве на службу, решили две блестящих упаковки с колготками. Церемониймейстер во время аудиенции первым делом стал выспрашивать у Грига, нельзя ли через него выйти на поставщика барона Панцера, а то мол дочь и жена, его уже запилили по поводу этих чулочков. Мои девчонки, подарили близняшкам Грига коробку колготок из своих запасов и Григ мудро взял с собой на аудиенцию во дворец несколько экземпляров, что ему вельми помогло. Григ был в курсе всех светских сплетен и почему вручил вельможе три глянцевых пачки… Для супруги, для дочери и ещё на всякий случай. Так что в этот же день он получил диплом лейтенанта дворцовой стражи и место специального фельдъегеря, что было немаловажно и для меня, так как Григ, уже в чине капитана служил параллельно в моей секретной службе (его девушки и мои девчонки тоже там состояли). Я назвал эту Контору, Почтовой канцелярией, и заказал для неё у Хоттабыча три Ундервуда, на которых девчонки с удовольствием трещали, печатая, всевозможные приглашения и меню.

Хотабыч, как пылесос вытягивал из меня золото, ибо мне требовалось все больше и больше нестандартных складских позиций. Но тут мне помог старина Гимли. Ведь любой гном в первую очередь рудознатец и горняк, и Гимли, нашел в одной из заброшенных шахт натуральную золотую жилу из самородков, и как хозяину земель и своему сюзерену, доложил мне обо всем без утайки. Я похвалил его за преданность (а куда бы он делся) и назначил ему пять процентов с выработки драгоценного металла, а из своей доли добычи, приказал выплавлять слитки и чеканить круглые бляшки с дырками, как раз для расчетов с Хоттабычем. Это не являлось чеканкой денег, так что Имперских законов я не нарушал, а с Имперским налогом разберусь в конце года.