Владислав Стрелков - Тропой мужества [litres]

– Вот вам и эффект бабочки, – протянул задумчиво Сергей. – А ты, Паша, говорил, что ничего такого не будет.

– Я не говорил, что не будет, – возразил Свешников, – а что это только теория.

– Которую мы чудесно проверили, – хмыкнул Вася.

– Итак, – сказал Свешников. – Я готов продолжать передавать информацию в прошлом. Считаю, это будет самый лучший выход.

– А если будет еще хуже? В смысле станет хуже для нас?

– Буду продолжать, – сказал Свешников. – Упрямо продолжать.

Минуту друзья молчали. Потом Вася поднялся и подошел к аппарату.

– Тогда не будем тянуть, – сказал он и лег. – Включай, моя очередь.

Сергей потянулся к кнопке.

– Стой! – крикнул Паша.

– Ты чего? – удивленно спросил Жуков.

– Запустим аппарат только после того, как выясним все изменения, – сказал Свешников. – Мы к выходу не готовы. Наши знания, возможно, уже не годятся, и надо покопаться в сети, чтобы удостовериться в актуальности данных. Я, к примеру, только по верхам проскочил и особых изменений не заметил. Еще надо подвести итоги всех выходов и выработать стратегию дальнейших действий. Помните, все изменилось только после отключения аппарата? Так что включать пока рано.

– Согласен, – кивнул Сергей.

– Тогда придется корректировать данные каждый раз, – сказал Вася.

– Именно! – Свешников взял блокнот, раскрыл. – Сначала подведем итоги. Я тут набросал вопросов по пунктам. Итак, что мы выяснили на данный момент?

– Пункт первый – физика процесса. Как и почему происходит перенос? Мы не знаем. Только причины – это ошибки в программе и неправильная сборка изделия. Вопрос изучения физики переноса актуален, но исходных данных маловато. Пока отложим?

Друзья согласно кивнули.

– Пункт второй – попадание в личность. Как происходит выбор? Случаен он или нет. Мысли есть?

Жуков и Маргелов отрицательно мотают головой.

– Пункт третий – дата попадания. И сразу вопрос – почему в эту дату? Почему именно двадцать седьмое июня сорок первого года?

– Этот вопрос нужно задавать не нам, а тебе, – усмехнулся Сергей. – Это ты первый запуск делал. Вспоминай, как настраивал?

– Не помню, – буркнул Паша после недолгой паузы. – Отложим пока. Пункт… э-э-э… четвертый – координаты попадания. Тут вопрос не в физике, даже не в том, по какому принципу определяется их выбор, а в том, как их вычислить. У нас имеется файл с координатами каждого выхода, кроме моего первого. При анализе удалось выделить три группы символов. Первая группа – это координата во времени, она имеет девятнадцать символов. Вторая группа – координата в пространстве, имеет двадцать пять символов. Третья группа – это сама личность. Тут вообще семьдесят два символа. Надо искать ключ к расшифровке всех позиций.

– Время и место нам известно, тут определиться можно, – сказал Сергей. – Примерно хотя бы…

– Примерно не совсем подходит, – перебил Паша. – Мы не знаем метод счисления. Не зря программа символы вместо привычных поставила. Как определяется буквенный или числовой ряд? По дате – год-месяц-число-время суток или наоборот? По координатам места – широта-долгота или еще как? Или что-то еще? Ладно, тут хоть какие-то наметки имеются, вот с кодом личности полная засада. Даже мыслей нет.

– Может, по генетическому коду? – предположил Жуков.

– Возможно, – кивнул Паша. – Тут необходимо понять именно метод счисления. Почему программа записала координаты набором символов, а не привычным числовым рядом.

– Другие методы измерения?

Паша пожал плечами.

– А ты чего молчишь? – толкнул Васю Сергей.

– Молчу, потому что думал, – ответил тот.

– И что надумал?

– Не о том говорим.

– Как так?

– А так. Я не такой большой знаток физики и прочих наук, как вы, но вижу, что мы не в ту степь пошли. У нас первая задача – обеспечить важной информацией советское руководство. Важно попасть в ответственное лицо, которое быстрее доведет до командования переданные разведданные. От этого и надо плясать. Попутно пытаться решить остальные задачи. Те же координаты вычислять. Хотя это частично пустое дело.

– Почему?

– Смотрите, – начал объяснять Маргелов. – Сколько будет толку от одних координат места? Будем их знать и что? А рядом подходящей личности не окажется. Даже если окажется, а вдруг мы не во всех подряд внедриться можем? Мало ли какие препятствия на внедрение у них имеются? По времени тоже вопрос хороший. Будет ли подходящая личность в выбранной точке пространства и времени? Сомневаюсь. Ключевая координата – личность. Да, расшифровать ее сейчас нереально, но вдруг? Однако возникает вопрос – а что это нам даст? Да, будем знать координату конкретной личности. А дальше что? Какой толк от этого? Вот если бы узнать координату командующего полком-дивизией-армией, а лучше самого главнокомандующего… чего ржете?

– Да так, – смеясь, ответил Сергей. – На самого Сталина замахнулся…

– Да-а-а, – подхватил Паша, – это самый желаемый вариант. Заодно реализовать закон попаданца, как ты сам рассказывал – башенка и патрон, который в промежутке.

– Ага, и песни Высоцкого! – разозлился Вася. – А серьезнее можно?

Друзья стерли улыбки.

– Продолжай.

– По личностям, – продолжил Маргелов, – тоже важные вопросы имеются. Как на них воздействовать? Как убедить, чтобы у личности от раздвоения крыша не съехала? Еще много таких «как» и не только. Например – стоит ли сразу объявляться или подождать, наблюдая. Это у вас внедрение получилось незаметным, а я в Резеду как ПЗРК влетел, что чуть из родного тела душу не вышиб.

– А что, нормально, как десантник внезапно нагрянул… – хмыкнул Сергей и тут же поднял ладони: – Все-все, извини. Продолжай.

– Продолжаю, – раздраженно глянув на друга, сказал Вася. – Можно ли перехватить управление телом? Если необходимо, конечно. С Резедой мне повезло, волю его удалось подавить, а если наоборот? Люди с сильной волей просто задвинут нас в глубину. Разве что в стрессовой ситуации выйдет вмешаться. Это как у Паши с Маевским получилось.

– Да, так и было, – подтвердил Свешников. – Как только я сунусь некстати, Миша меня бац, и в глубину задвинет. Вот когда он растеряется, тогда получалось с телом работать мне.

– Вот! – веско сказал Маргелов. – И убедить личность с сильной волей будет трудно. Будет ли он прислушиваться к вяканью из глубин сознания приблудшей души? А если воли нет или не дай бог личность сойдет с ума? Сможем ли мы удержать ее, чтобы самим сделать все, как надо? Нам, можно сказать, повезло – никто не свихнулся, и удалось передать сведения. И жаль, что личности погибали. Может, как следствие нашего воздействия.

– Или мы ненадолго отвращали смерть, – вклинился Паша.

– Например, бедолага в госпитале, – добавил Сергей.