Анатолий Подшивалов - Военный чиновник [litres]

Поскольку все разъехались, субботу и воскресенье я провел с дедом. Он приободрился, но все же я опасаюсь за его здоровье, поэтому взял с него слово, что он покажется врачу – что-то не нравятся мне его отеки под глазами и землистая бледность. Еще убедил его больше гулять и меньше заниматься делами. Спросил про Николая и Ивана.

– Эх, Сашка, если бы ты знал, сколько мне эти два обалдуя крови попортили… – расстроился дед, – совсем от рук отбились, пьянствуют вместе, с девками срамными гуляют. Иван лавку продал, да деньги они уже прогуляли, вот скоро опять заявятся попрошайничать. А не дашь, грозятся ославить, мол, сына и внука держу в черном теле, жаден и крови родной не помню. В газетках, говорят, фельетон про тебя пропечатаем, как про купца-самодура и сквалыгу, у тебя сразу приличных покупателей не станет. Говорят, у нас знакомые газетчики такие есть, что «ради красного словца не пожалеют и отца».

– А ты им скажи, что сам про них пропечатаешь, что они на шее у старика сидят, не работают и только деньги пропивают, – предложил я, – и что они получат хоть копейку только тогда, когда сами ее заработают. Охрану свою удвой, а то ведь я эту братию знаю, Николаша хоть и трус, но может кого подослать, да и Иван не подарок, по себе знаю.

– Да что они умеют, эти два лодыря?

– Пусть хоть землю копают под фундаменты нового завода, платить ты им будешь, конечно, больше, чем простым землекопам, но здоровый труд на свежем воздухе быстро из них дурь выбьет. А не захотят – пусть катятся на все четыре стороны. Хочешь, я сам с ними поговорю? Где они хоть обитают?

– Не знаю я, Саша, два месяца назад их видел, когда они за деньгами приходили.

– Вот и направь обалдуев ко мне в Питер, я им работенку найду. Скажи, что я, мол, рядом с дворцом живу, с царем чай пью, скоро генералом стану и денег у меня видимо-невидимо.

Ну их, этих дураков, – решил я переключить разговор на более важные дела, – лучше, дед, о хороших людях поговорим. Вчера у меня был разговор с химиками из Купавны – Воскресенским и Парамоновым. Они по моей подсказке изобрели два новых лекарства: одно должно при простуде помогать – жар сбивает и боль утоляет, а второе – очень важное, это лекарство чахотку лечить может. Только надо испытания опять в Медицинской академии провести, вот я этим и займусь, как приеду. А ты мне передай все лекарство, что они сделают – там всего несколько фунтов, они все подготовят к отправке, а я заберу посылку в Гостином дворе, или пусть мне ее домой доставят. И вообще, дед, поставь себе телефон: в Купавне есть, а у тебя в доме нет, непорядок это – хозяин сразу должен новости знать. Так вот, производство этих лекарств сложное, они там самодельный реактор, котел такой, сделали, а в нем давление, как в паровозе – не ровен час, рванет. Ты хороших котельщиков найди, это Мефодий Парамонов подскажет, предохранительный клапан и манометр поставить обязательно. В общем, пусть управляющий им поможет, там кучу денег можно заработать, только сначала привилегию получить – я им все рассказал. Привилегии пусть на них будут, они же изобрели, но нотариально подпишут тебе передачу всех прав на привилегии и патенты. Когда это все сделаешь – выплатишь им по пять тысяч на брата, – они просто прыгать от восторга будут.

И дай рекламу в газетах про СЦ, я скажу когда, наверно, недели через две, когда научные статьи выйдут, а «Неделя» будет после Пасхи – готовься отгружать СЦ, все распродашь, обещаю, и еще, как увидишь, что спрос пошел – начинай новую партию делать, вдвое, а то и вчетверо больше. В Питере уже пошли слухи про новый препарат, узнай у доктора Леонтия Матвеевича из Первой Градской про его результаты лечения больных, он же закупал у тебя СЦ, вот пусть и рекомендует. А ты с ним СЦ расплачивайся за каждые проданные с его подачи десять фунтов – один фунт ему, пусть и своих коллег к тебе приводит – за то скидка ему будет.

Выйдя на службу, я отправил городской почтой сочиненное еще накануне письмо Менделееву, в котором в самом вежливом тоне выражал недоумение в отказе от дома и просил объяснить, почему такая немилость и в чем конкретно заключается моя вина. Затем поспешил доложиться Агееву и застал у него в кабинете некоего гражданского человека лет тридцати, бравого вида, с длинными усами и короткой бородкой на загорелом до черноты лице.

– Знакомьтесь, Александр Павлович, – представил мне незнакомца полковник, хотя как мне показалось, он не очень обрадовался моему внезапному появлению у него в кабинете, – мой заместитель по внешним разведывательным делам, есаул [38]Кубанского казачьего войска Николай Степанович Леонтьев [39] Реальное лицо, человек, основавший регулярную армию европейского типа у эфиопского негуса Менелика II и разбивший итальянцев в первой итало-абиссинской войне. Поручик гвардии. Вышел в отставку есаулом и был направлен Русским Географическим обществом, в том числе и с разведывательными целями, в Персию, Индию, а затем в Абиссинию. , член Русского Географического общества, путешественник, объездивший много стран. Сейчас Николай Степанович отправляется в очередную азиатскую поездку, а я оставлю за собой европейское направление, по старой памяти, так сказать.

Я представился и не стал мешать их конфиденциальной беседе, а поехал на полигон Ораниенбаумской офицерской школы, надо было доводить до ума мою тачанку и практиковаться в стрельбе, тем более что к середине мая дороги просохли и со дня на день может быть испытание нового лафета и пулемета Максима.

До Ораниенбаума доехали без приключений, получив в арсенале и поставив на тарантас пулемет, но еще до того как мы поехали на пулеметную позицию, я услышал знакомые взрывы гранат и велел вознице подъехать поближе к кучке офицеров.

– Господа, что здесь происходит, – спросил я, приглядываясь, как спрятавшийся в окопе офицер неловко выбрасывал за бруствер, метров на десять-пятнадцать, мои «лимонки».

– Вот, господин надворный советник, бомбы ручные испытываем, – ответил старший по званию и возрасту штабс-капитан, видимо, возглавлявший группу обер-офицеров – слушателей курсов.

– А вас не проинструктировали, как это надо делать? – спросил я штабс-капитана.

– Нет, приехал какой-то поручик-артиллерист, а с ним на телеге привезли ящик этих штук, – показал штабс-капитан на открытый ящик, где в соломе лежали рядами гранаты. – Сказал, что нужно выдергивать кольцо и бросать их, спрятавшись в окопе. Потом отчет написать, как бомбы сработали.

– Я понял, что вы здесь старший, – спросил я капитана, – прикажите остановить это безобразие, иначе кто-нибудь непременно убьется до смерти. Я – изобретатель этих бомб и покажу, как надо действовать.