Георгий Лопатин - Я – неандер

Пока шел обстрел, я, честно говоря, недоумевал, что вообще происходит? Как-то не в традиции нандеров нападать вот так, ни здрасьте тебе, ни до свидания, какие-никакие переговоры должны были состояться, бросание предьяв. Если они считают, что мы вошли в зону их охотничий угодий, то должны были попытаться сначала об этом сказать.

Да и не могли они определить эти земли таковыми. По уже давным-давно сложившейся традиции, возведенной в закон территория, где находится соль является общей землей, то есть нейтральной, каждый может прийти и взять соль. Это даже место для встреч, если уж совсем приперло и надо во что бы то ни стало дождаться другой род для совершения обмена женщинами.

Но, мир изменился, не в лучшую сторону и значит кто-то решил забить на законы толстый болт, так сказать, прогнулся под изменчивый мир… прям как сам автор песни с такими словами. А значит это какой-то бандитский род каннибалов, что решили пойти по простому пути и жрать всех, кто приходит на соленые озера. Вопрос в том, сколько они тут уже орудуют и скольких успели сожрать.

Обстрел быстро прекратился, противник с ревом кинулся на нас с копьями. Выглянув из-за щита, увидел, что врагов насчитывается семь человек.

— К бою!

Поработать из лука не получалось из-за плевой дистанции, пят-семь секунд и противник приблизится на расстояние удара, по той же причине отпадали дротики, пока замахнешься тебя уже копьем огреют.

Так что пришлось хвататься за холодное оружие, я выхватил меч, а ребята — топорики.

Все произошло как на тренировках, а тренировал не только я ребят, но и сам тренировался вместе с ними, а то теория без практики ничто. Вот и сейчас, принял удар на щит, одновременно отводя его в сторону, шаг вперед и рубящий удар по противнику в район шеи. Фонтаном хлынула кровь…

Ребята тоже не сплоховали и с противным хрустом раскроили своим противникам черепа.

Нападавшие даже не сразу осознали масштаб потерь и продолжили атаку и снова все прошло по отработанному сценарию, с одним лишь отличием, своего второго противника я пронзил тычковым уларом в район горла, а ребята своим визави разворотили грудины.

Последний оставшийся в живых наконец увидел, что дело дрянь и опрометью сиганул прочь, но отпускать его никто не собирался. Парни синхронно бросили свои топорики и у беглеца появились своеобразные крылья.

А вот теперь без собаки было не обойтись.

— Инь! След!

Пес немного покрутившись на месте засады, уверенно взял след и повел нас в сторону стойбища из которого по наши души пришла эта «великолепная семерка». С ними нужно было разобраться, ибо нам тут еще черт те сколько куковать, прежде чем выпарим достаточно соли.

Бежали за псом недалеко, километра три, обогнули невысокий, но большой по площади холм и увидели стойбище из трех чумов.

Нас заметили издалека и навстречу кинулось пять человек.

— Дротиками пли!

В общей сложности метнули девять дротиков завалив троих, а потом закидали попытавшихся удрать стрелами.

Подошли к стойбищу уже шагом.

— Всем выйти! — приказал я, причем на нескольких неандертальских диалектах.

У меня вдруг прорезались способности к языкам. Впрочем, остальные нандеры тоже неплохо осваивали чужую мову, так что спустя месяц мы друг друга отлично понимали, тем более что по большому счету языки их бедны, и одна героиня из «Двенадцати стульев» тут была бы чуть ли не профессором филологи преподавая ораторское искусство, но я естественно вводил общенеандертальский язык на основе русского, что довольно сильно пришлось трансформировать. Если слово начиналось с согласной буквы, то она убиралась, так же изымалась одна из согласных если они шли друг за другом или между ними вставлялась еще одна гласная, например слово «календарь» трансформировалось в «аленадарь».

— Ч-черт… — сплюнул я, подойдя ближе и увидев груду человеческих костей перемешанных с дерьмом. — Прах к праху, мля…

Штук тридцать черепов насчитал. И кто сказал, что это единственное место, где данные каннибалы стояли?

Из чумов стали выходить женщины, сорок две «штуки» насчитал, плюс три подростка, из них две девушки и один мальчик шести лет. Большинство женщин при этом находилось на разных сроках беременности.

— Ч-черт… Нет, этих я к себе не поведу… и так много, надо распихать их по родам.

А вообще-то меня что-то напрягает количество людоедских родов. Проблема не только в том, что они других людей жрут, проблема в том, что людоедство может спровоцировать опасную болезнь с сильно мудреным названием. Первое слово похоже на «трансмиссия», потом — губчатая чего-то там… не помню. В общем происходит поражение центральной нервной системы, мозг становится похож на губку, отсюда и название.

А если эти уже больны?

— С-сука… похоже все-таки больны, по крайней мере часть, — пробормотал я, увидев, как одну из женщин вдруг побила судорога, ее как-то скособочило и она упала.

Но может просто припадочная? Типа эпилепсия или что-то в этом роде…

Может, но… рисковать я не могу. Я и так рискнул, приняв прошлых людоедов волков и быков, а как известно, раз на раз не приходится.

И не помню, заразно оно или нет. А если заразно, то насколько? Но будем исходить из худшего, а значит заразно.

Поведение еще одной женщины мне не понравилось. Как-то тоже ее подергивало и это окончательно решило дело.

— Бей их! Дух Тьмы забрал их души!

Мой авторитет, как шамана был очень высок, так что эта парочка начала стрелять ни на секунду не усомнившись в моих словах, как и я принялся стрельбу — нельзя переложить этот грех на других, самому оставшись чистеньким. Увы, жестокие времена порождают жестокие решения.

Жертвы стали с криками разбегаться, но от стрелы не сбежишь.

Мерзкое ощущение…

— В порченой крови не пачкаться. Дротики и стрелы вынуть, промыть в воде и прокалить в огне. Нет, сжечь к чертовой матери! То же самое с топориками, прокалить на огне, а рукояти сжечь!

Вспомнил, что кровь попала и на нас, кода валили ту «великолепную семерку». К счастью на кожу не попало. Только на доспехи брызнуло.

— Доспехи отмыть с помощью древесного спирта, как и тщательно протереть руки и лицо.

Надеюсь, все-таки не заразимся… думал я хмуро, тщательно отмывая меч пучком травы.

Тела, аккуратно, используя веревочные петли затягивая их на руках или ногах, стащили в ближайший овраг, сверху навалили всю кожу из которых были собраны чумы, а потом до самой ночи закапывали используя тележки, как тачки для перевозки земли. Поверх шкур накидали полуметровый слой земли, я сплел из тальника большую решетку и потом еще метровый слой земли. Решетка требовалась, чтобы если животные начнут копать, так она не дала бы им добраться до тел. По крайней мере надеюсь, что не даст.