Александр Алексеев - Роза [СИ]

Какая на хрен свадьба в понедельник?

Оказывается, ждут приезда большого начальника из Армении. Начальство во все времена не опаздывает, а задерживается… Для этого и свадьбу на понедельник перенесли. Отец жениха, что был двоюродным братом партийного босса, как увидел у Васечки фотоаппарат, так и нанял его фотографом. Я передал Вараздату свёрток, и собирался было уйти, но отец жениха, узнавший от моего болтливого друга про мою игру в сборной СССР, объявил меня почётным гостем.

Подкатывают две машины. Родители и молодые встречают дорогого гостя. Вместе с ними первый секретарь Сочинского горкома – Гладков Михаил Иванович. Встречаемый Акакий Иванович Мгеладзе – первый секретарь Абхазского обкома партии. Если на военный чин перевести – генерал. Меня как экзотическую панду подводят к высоким гостям. Знакомимся. Один из парней представляется:

– Эдуард Шеварднадзе.

Это что? Один из прорабов перестройки?

Расселись за столами во дворе. Начались тосты, песни, танцы. В конце концов отцы жениха и невесты поспорили чей футбол круче, русский или кавказский? Мгеладзе заметил, что в прошлом году был в Тбилиси на матче «Динамо» с куйбышевскими «Крыльями Советов». 6:0 Грузия выиграла. Отец жениха глянул на меня затуманенным чачей взглядом и проорал: «Матч-реванш».

Нашли мяч. На улице поставили камни на ворота. Пятёрка лихих грузинских парней сняла пиджаки и типа разминалась, собирая восхищённые взгляды местных девушек. Вся улица высыпала посмотреть на молодецкую забаву. Отец жениха, несмотря на просьбы моего друга, заставил Колобка снимать фоторепортаж, чтобы потом хвалиться, рассказывая про свадьбу.

Я, латыш по паспорту, в компании двух пионеров и опять же двух пузатых дядечек неопределённой национальности, взялся за отстаивание российской чести в конкретном месте в конкретное время. Распределил роли в команде. Самый толстый на воротах, остальные – защитники, отбивают мяч на меня. Команды построились друг перед другом. В моей башке что-то щёлкнуло и механический голос сказал: «Цель – Эдуард Шеварднадзе. Контрольное время – три минуты. Время пошло.»

Глянул на улыбающегося Эдика. У того на лбу был зелёный крест.

Оборачиваюсь вокруг. Никто на грузина не смотрит и пальцем не тычет. Пригляделся – нет креста.

Вроде Боржоми только пил под хихиканье аборигенов. «А, режим?» – протянул тогда папа жениха. Вот, глючканул маленько. У меня ж того, сотрясение всех мозгов было. Вплоть до полного переформатирования.

Наш «последний» толстячок приняв на пузо мяч, удачно пнул «почти круглого» мне на выход. Сделав финт, обхожу защитника. В голове противный голос: «До окончания срока задания осталась одна минута». Не глядя, бью по чужим воротам. Пущенный со всей дури мяч врезается в эдиков снова назелёненный лоб. Начинающий партократ падает как подкошенный, задирая вверх свои лаковые ботинки.

Так вот почему он на ворота встал. Обувку боялся поцарапать.

Врезавшись виском в каменную штангу, Эдуард вскрикнул и затих.

Пипец. Здравствуй, Магадан…

( https://youtu.be/NjXl08y812k Еду в Магадан )

Скоро приехала скорая. Милиция тоже оказалась скорой. Сижу вот, даю показания. Хорошо, что подарок абрамянский принёс в планшетке. Там и документы и удостоверение Бригадмил. Лейтенант рассматривает документы, пишет. Отложив бумаги, говорит:

– Вы обвиняетесь в попытке неосторожного убийства. Срок до трёх лет, статья сто шесть уголовного кодекса.

Молчу. А что скажешь? Простите я больше не буду…

– Так за что орден в милиции дали? – спрашивает чернявый милиционер.

– Банду Чалого в Москве помогал брать. Товарищ лейтенант, я же не специально…

– Разберёмся. За что другой орден? Освобождение Прибалтики? Мой отец – генерал Галстян в тех краях на Пулковских высотах погиб…

Офицер стучит по ладони моими документами. Решает, наверное, как со мной поступить. Стук в дверь. Заходит Вараздат Абрамян при галстуке и трёх Орденах Славы. Ставит в угол корзину.

– Барев, Олег Бениаминович. Это со свадьбы передали. Какая взятка? Обижаешь. Знак уважения. Товарищ Жаров лучший друг моего брата Алёши. Я за него ручаюсь. За сборную Союза против чехов играл.(закидывает ладони вверх) Слышал? А ты его в тюрьму…

– Не в тюрьму, а на установку личности.

Звонит телефон. Офицер берёт трубку:

– Дежурный лейтенант Галстян. Пришёл в себя? Сотрясение? Заикается? Понятно.

Пишет бумагу. Затем подаёт мне:

– Распишитесь. В течение недели из города не выезжать. Если будет на Вас заявление, вызовем. Свободны.

Выходим с Вараздатом из участка. Прощаемся. Иду в гостиницу. Оборачиваюсь на глухую стену отделения милиции. На облупившейся штукатурке зелёнкой написано: «Задание выполнено. Вам начислено пятьдесят очков. До перехода на следующий уровень осталось сорок восемь очков». Протёр глаза. Надпись исчезла.

«Крыша едет» от стресса? Лекарство нам известно.

Захожу в магазин и беру бутылку водки.

21 марта 1950 года.

Крайняя бутылка вчера была лишней, а может и две. Начал я в своём номере, а проснулся на матрасе в бобровском.

Колобок, гад, не мог дотащить. Мы то его таскали.

Приподнимаю голову. Рядом на стуле стакан с прозрачной жидкостью.

Если водка – убью на хрен… Не. Водичка.

Только начинаю вливать в себя спасительную влагу – стук в дверь. Спартак Джеджелава всовывает голову и на автомате говорит:

– Бобров, срочно к тренеру.

Потом тёзка известного клуба втягивает комнатный воздух и морщится:

– Мало того, что нажрались, ещё и набздели…

За водичкой для Сёвы пришлось бегать мне как самому молодому. «Малопьющий» Шувалов подсчитав пустые бутылки произнёс:

– Ну, мы вчера дали…

Выяснилось, что вчера вечером, когда я стараниями более опытных товарищей дошёл до кондиции, появились Серый с Колобком, а с ними две девушки. Однономерники типа за гитарой зашли, слышно было на этаже как я пел про тачанку-ростовчанку. Начавшее было затихать без подпитки культурное мероприятие вновь полыхнуло сивушным энтузиазмом. Девушки поначалу дичились, а потом влились. Дамы оказывается сейчас отдыхают в моём номере с начинающими свингерами. А я типа не захотел мешать и вот водичку пью по третьему заходу.

Вернулся помятый Бобёр. Динамовский тренер Качалин устраивает собрание будущей сборной СССР. От ВВС пригласили Боброва и Метельского. Начало через час. Шувалов бурчит:

– Везёт Сёве. Отоспится на собрании и в люлю, а тут бегай утром, играй днём… Жизнь неровна.

В игре с сочинским «Пищевиком» была откровенная непруха. А может быть просто не собрались. Думали, что одной ногой… А нет. К перерыву 1:1. Гайоз Иванович, избегая выражений русского устного, объяснил, что он думает о нашей игре. Его эмоциональные грузинские восклицания и русские междометья настроили всех на боевой лад. Шувалов прорычал: