Алекс Шу - Последний солдат [litres]

Каждой клеточкой души ощущаю невероятную тоску поэта, сопереживая ему. И поэтому мой голос звучит проникновенно и чувственно, заставляя слушательниц замереть.

Песня заканчивается. Наступившая тишина оглушает, наваливаясь на плечи неподъемным грузом. Впечатленные студентки потрясенно молчат.

– Очень красиво, – тихо произносит Света, нарушая молчание. – Спасибо.

– Я старался, – улыбаюсь уголками губ и смотрю на девушку, – можешь считать это серенадой, спетой под твоим окном.

Шатенка краснеет и смущенно отводит взгляд.

– А кто написал? Пушкин? – неуверенно спрашивает Алена.

– Нет, конечно. Автор стихов – Аполлон Григорьев. Был такой театральный и литературный критик, а по совместительству прекрасный поэт. Человек трагической, непростой судьбы. Жил в девятнадцатом веке и умер в 42 года. Спился после развода с любимой. У него много хороших стихов, а некоторые, я считаю, даже не уступают произведениям Александра Сергеевича.

– Печально, – вздыхает рыжая, – может, почитаешь нам еще что-то из его стихотворений?

– Запросто, – откладываю гитару и встаю, картинно расправляя плечи, засовывая одну руку в воображаемый отворот пиджака, а вторую в красивом жесте выбрасывая вперед.

Моя дурашливая поза вызывает улыбки у студенток.

Декламирую стихи и пристально смотрю на совсем засмущавшуюся шатенку. Ее аккуратненькие ушки горят ярким пламенем. Она периодически искоса посматривает на меня и снова уводит взгляд в сторону.

Студентки, разогретые шампанским и вишневой наливкой, искренне веселятся, посматривая то на меня, то на Светку.

– Да, подруга, ты попала, без вариантов, – глубокомысленно замечает Алена, когда я заканчиваю.

Светка сердито тыкает ее локтем в бок, вызывая хохот девчонок.

Несколько часов под девичий щебет и смех пролетают незаметно. Наступает очередь десерта. Света торжественно ставит в центр стола торт и, вооружившись большим ножом, начинает разрезать его на куски. Шоколадные тяжелые ломти перемещаются на тарелки девушек. Мне достается большой кусок с бежевой розочкой. Девчонки уже с удовольствием работают чайными ложечками, закатывая глаза от удовольствия. Собираюсь присоединиться к ним и тоже попробовать на вкус это шоколадное чудо, но не успеваю. С тихим скрипом раскрывается дверь. В комнату вваливаются двое явно выпивших парней. Один из них держит бутылку водки.

Блин, это же мои «старые знакомые» по дискотеке.

– Света, а мы к тебе… – развязным голосом начинает чернявый, но осекается, увидев меня.

– Ты? – дыхнув перегаром на всю комнату, осведомляется парень, выпучивая глаза.

– Ну я. И что? – насмешливо смотрю на него.

– Все, шкет, ты допрыгался. – Пьяная ухмылка его дружка не предвещает мне ничего хорошего. – Теперь мы тебе рожу начистим. Придется прощения просить на коленях. Если будешь хорошим мальчиком, мы тебя пожалеем и сильно бить не будем. Может быть.

Черт, как же не вовремя это все. Влипнуть в идиотскую разборку, когда на кон поставлено многое, глупо. Жить в напряжении, зная, что Вечность неутолимо отсчитывает месяцы, дни и секунды, отделяющие страну от гибели, и что ты, несмотря на все свои старания, можешь не успеть предотвратить распад, очень трудно. Сегодня мне просто захотелось развеяться, провести время с красивой девушкой и хоть немного, но отвлечься от давящего груза ответственности.

– Напугал, – внешне я абсолютно спокоен, – иди лучше проспись, воин.

– Так, Виктор, и ты, Паша, берете ноги в руки и валите отсюда на всех парах, – вступает в разговор Света, – только попробуйте здесь драку устроить. Я к Марь Степанне сразу побегу, и через пять минут здесь будет комендант и милиция. Вам нужны неприятности? Хотите вылететь из техникума? Могу это устроить.

– Действительно, – поддерживает шатенку Алена, – шли бы вы, парни, отсюда по-хорошему.

«Валите уже, алкаши», «задолбали совсем», «даже спокойно посидеть нельзя», «только попробуйте испортить нам вечер», – возмущенные голоса Ани, Раи и Маши вступают в перепалку.

Под напором студенток парни останавливаются. После небольших колебаний чернявый машет дружку рукой.

– Ладно, Паш, пошли отсюда. А ты, пацан, не думай, что легко отделался, – шипит мне Витя, – мы еще с тобой встретимся. И очень скоро. Быстрее, чем ты думаешь.

После ухода парней уютная атмосфера вечеринки разрушена. Быстро доедаю свой кусок торта, допиваю чай и прощаюсь с девушками.

– Подожди, я тебя провожу, – цепляет меня за локоть Света.

– Хорошо, пошли, – пожимаю плечами.

В холле на первом этаже вежливо прощаюсь с сухо кивнувшей мне Марьей Степановной, кидая взгляд на большие настенные часы. Они показывают четверть десятого. Вот это я тут засиделся. Впрочем, сейчас надо о другом думать. Подозреваю, что Витя со своим дружком, горящие желанием проучить наглого школьника, околачиваются где-то рядом с общежитием. Разборка с ними меня не пугает. Уж с двумя выпившими студентам я точно справлюсь. Пугают, вернее, тревожат возможные последствия. Не дай бог покалечу дураков или нанесу им «тяжкие телесные». Сколько геморроя будет, и милиция вычислит меня «на раз». Ничего сложного в установлении моей персоны нет. А из-за схватки с двумя алкашами могут накрыться ржавым медным тазом все мои планы. В случае чего постараюсь, как говорил контрабандист Лелик в «Бриллиантовой руке» «бить сильно, но аккуратно».

Выходим из общежития. На улице уже начинает темнеть. Проступающие через сгустившийся серый туман белые силуэты зданий с сияющими светом окнами кажутся размытыми. Ветер злобно бьет меня в лицо, теребит воротник куртки, морально подготавливая к схватке.

Шатенка держит меня под руку, прижимаясь всем телом.

– Свет, холодно же. Может, ты обратно в общагу уже пойдешь? Чего мерзнуть? Я и сам прекрасно до дома доберусь, – предлагаю девушке. Если что-то начнется, лишние свидетели мне точно не нужны.

– Нет, Леш, тут остановка недалеко. Я тебя сейчас на транспорт посажу и потом отправлюсь назад. Мне так спокойней будет, – решительно отвечает девушка.

Молчу. А что тут сказать? Обратно она точно сейчас не пойдет, пока не убедится, что я благополучно уехал.

Выходим из двора общежития. Со скамейки дома напротив отделяются две темные фигуры. Чутье опять меня не подвело.

– Света, пожалуйста, не вмешивайся, – придерживаю возмущенно рванувшуюся навстречу ухмыляющимся парням шатенку. – Я сам разберусь. Только не мешай. Все будет нормально, обещаю тебе, – шепчу в маленькое розовое ушко.