Михаил Ланцов - Воевода

Основа визуального канала являлась семафорная флажная система по типу поздней морской, появившейся в конце XIX века. Сигнальщик на коне просто махал лапками, удерживая в них яркие флажки, что прекрасно читалось даже на приличном расстоянии. И с трех, и даже с четырех километров, а в отдельных случаях и более удаленного.

Каждый флажок имел пять стандартных положений: опущен вниз, наклонен вниз на 45 градусов, выведен в горизонт, поднят вверх на 45 градусов, вертикально поднят вверх. Что давало двадцать пять комбинаций, из которых можно было использовать только двадцать четыре[1]. Понятное дело, что букв и цифр имелось намного больше, чем комбинаций. Поэтому Андрей решил передавать каждый символ парой жестов. Получалось медленнее, но не так уж и критично падала скорость. Тем более, что цифры и знаки препинания передавались не словами, а как самостоятельные символы, что в известной степени ускоряло передачу и компенсировало неудобства парных жестов.

Поначалу-то он, конечно, хотел просто увеличить разнообразие жестов, чтобы каждую букву и цифру передавать одним взмахом. Но не вышло. Все слишком усложнялось. И даже с полукилометра резко возрастали ошибки приема. Поэтому Андрей пошел другим путем.

Так вот — визуальный канал он ввел и сумел за осень-весну обучить сигнальщиков. По одному на каждую тагму и еще пять при его персоне, резервных. Поставив на этот пост людей, прошедших обучение чтению-письму по его учебнику.

Но это был только первый канал.

А второй основывался на звуке.

Барабаны для кавалерии мало подходили. Ритм-то задавать не требовалось. Так что Андрей взял два вида духовых инструментов. Первый — большой и гулкий охотничий рог. Второй — медный горн. Горнов, понятное дело, не было. Но Андрей вполне помнил о том, что их сделали, просто скрутив длинный медный рожок. Посему так и поступил.

Охотничий рог использовался для привлечения внимания. Очень уж характерное у него было звучание. Гулкое. Раскатистое. Громкое. Не перепутаешь. А горн применяли для отдачи приказов. Вместе с привлеченными к работе скоморохами удалось разработать больше дюжины простых мелодий, хорошо различимых буквально с первых нот. Тут и атака, и отступление, и прочее.

Рядом с Андреем всегда был боец с рогом и как минимум один горнист для передачи сигналов. А также еще один персонаж, у которого в сумке, притороченной к седлу находились небольшие таблички с яркими, сочными и хорошо различимыми издали тактическими значками, что обозначали какую-то конкретную тагму.

Правило было очень простое.

Сигнальщик с рогом подавал сигнал, привлекая внимание.

Сигнальщик с тактическими значками поднимал соответствующий значок, разворачивая его в сторону искомого подразделения. Если значка никакого не поднималось, то сигнал касался всех.

Сигнальщик с горном же после этого передавал сигнал.

Несколько более нагромождено. Однако в теории это открывало очень широкие возможности. Там, в Туле, во время тренировок, все работало. И во время похода тоже, хоть и со сбоями. Сейчас новая сигнальная система вступала в период обкатки в боевых условиях…

Рог загудел, привлекая общее внимание. После чего горн сыграл боевую тревогу.

И полк стал стремительно разворачиваться в боевые порядки.

Слаженно.

Насколько это вообще позволял текущий уровень выучки. Однако, несмотря на заминки и определенный бардак, когда первые татары появились в пролеске, конные копейщики уже выстроились для атаки. Как и конные лучники за ними.

Надо ли говорить, что вынырнувшие из-за леса татары тут же развернулись и дали ходу? Они постарались как можно скорее смыться куда подальше.

Полк же подождал.

Тишина.

Никого.

Лишь спустя четверть часа воевода выслал вперед передовой дозор. Который и передал флажным семафором, что татары отступили.

— Сколько их было? — спросил Андрей командира дозора.

— Около двух сотен.

— Не передовой отряд войска?

— Не ведаю…

Воевода задумался.

Несколько секунд помедлил. И выступил вперед с небольшим отрядом сопровождения. Однако осмотр места, где находился татары ничего не дал. Действительно, около двух сотен всадников. Плюс заводные кони, по обычаю дальнего похода, как и сказывали, видевшие их. Причем заводные кони с воинами, а значит большого обоза, куда обычно «скидывали» лишних коней в ожидания боя, у них не имелось.

Потоптались.

Подумали.

Обсудили все.

После чего медленно пошли вперед. Очень осторожно. Настолько, насколько это только было возможно. Выставив и передовую заставу, и передовой дозор, причем оба усиленные. И про боковые да тыловые не забыли. Мало ли?..

В течение дня полк несколько раз сталкивался со степняками. Но все тщетно. Они почти сразу отходили. Самым странным было то, что отходили недалеко.

В принципе, Андрей имел серьезное преимущество по подвижности из-за нормально организованного обоза. И начав решительное преследование он мог этих кадров прижать.

Но…

— Ничего не понимаю, — покачав головой констатировал ситуацию воевода.

— И я, — согласился с ним Спиридон.

Остальные также закивали головой в знак согласия.

— Интересно, кого это к нам занесло? — задумчиво почесав бороду, спросил Данила. — Крымчаки?

— Да не. Не должны. — возразил Кондрат. — Агафон сказывал, что там дым коромыслом. Не до нас им.

— А что так?

— Того не ведаю.

— А ногаи тут чего забыли в таком количестве? У них же сейчас замятня лютая идет.

— Не знаю… — покачал головой Андрей. — Да и поведение у них очень странное. Чего они хотят? Большое войско вроде не должно к Туле идти. Даже если и прозевали наши «глаза» с «ушами» в Крыму, все равно — взяться ему неоткуда. Крымчаки в распрях с головой. У ногаев не легче. Им не до нас. А если не передовой отряд крупного войска, то почему они так себя ведут? Это же верное самоубийство.

— Странно… — согласился Спиридон.

— Может они не знают, с кем связались?

— Да тут вся степь о том ведает. Откуда такие взялись бы?

— Вся да не вся… — пожал плечами Кондрат.

— Думаешь?

— Степь велика. Где-то слышали. Где-то нет.

— Значит эти пришли издалека. Но зачем?

— В поисках удачи. Нет?

— Нет… ой нет… Слухи какие-то до них точно доносились. — заметил Данила.

— Мы гадаем. Нужно брать языка. — раздраженно произнес Андрей, прекращая эту в целом пустую болтовню.

— Кого?

— Языка. Пленного, который сможет нам рассказать — кто они и откуда.

Сказано — сделано.

Специальных подразделений, заточенных на разведывательно-диверсионную деятельность, у Андрея в полку не имелось. Что заставило его не только сделать запись в журнал, но и действовать общевойсковым, достаточно топорным методом.