Владислав Колмаков - Партизаны столетней войны

Пока все, вроде бы, идет по плану. Примерно час назад мы передали Джону де Моубрею два бочонка с вином. Типа, подарок от герцога Бедфорда. Лично в руки графу Норфолку. Почему так поздно принесли, а не сразу отдали, как только приехали? Так, забыли. Ей богу, забыли. Замотались, забегались. А вечером, значит, вспомнили, что мы специально везли вино для командующего осадной армии. В общем, отдали. Было видно, что нам поверили. Джон де Моубрей пришел в восторг. Он заявил, что его запасы вина подошли к концу. А тут такой приятный сюрприз. Сегодня же за ужином он попробует это вино вместе со всеми старшими командирами. Там намечается небольшой пир. Только для избранных. И меня с Рыком на него тоже пригласили. Мы пообещали, что придем. Только немного задержимся. Это чтобы нас не ждали. Ага! Кстати, винишко в тех бочонках не простое. Бургундское. Самое лучшее во Франции, между прочим. Такое тут пьют только богатые аристократы и короли. Это нам Жан д'Аркур из своих запасов выделил. Ради такого дела ему было не жалко. А мне вот жалко. Жалко было отдавать такое прекрасное вино. Лучшего в своей жизни я и не пил. Но есть такое слово «надо». Если бы мы англичанам какую-нибудь дешевую кислятину подсунули, то хрен бы они ее пили. А нам надо, чтобы пили. Пили как можно больше. Вино это еще и заряженное. Мы же туда залили по бутылке снотворного. В каждую бочку. Это я придумал этот фокус. Сначала хотели яду сыпануть. Но потом поняли, что так мы можем проколоться. Все же сразу поймут, что вино отравлено, если первый выпивший его начнет биться в конвульсиях и задыхаться. Нет, такой хоккей нам не нужен. Это снотворное, наоборот, действует не мгновенно, а минут через пятнадцать или двадцать. И выпивший вино просто засыпает крепким сном. Тихо и без спецэффектов. Такое ведь случается во время попойки. Типа, устал человек. Выпил немного, а его в сон потянуло. Бывает. И никто ничего не заподозрит. Пока не станет совсем поздно. Нам же главное, чтобы как можно больше народу наше подарочное винцо попробовали.

Вот сейчас мы и ждем. Ждем когда там все перепьются и заснут. По словам сэра де Моубрея на этот пир соберутся все старшие командиры английской армии. Это то, что нам нужно. Чтобы убить змею, надо отрубить ей голову. И сегодня мы это сделаем. Убьем всех, кого найдем на этом постоялом дворе, который англичане превратили в свой штаб. Я сказал всех? Да, да! Вы не ослышались. Даже слуг прирежем. Ведь все они англичане по национальности. Оказывается, их граф Норфолк с собой привез. А вот весь французский персонал этого постоялого двора англичане перебили еще в самом начале осады Лаваля. Вот такие пироги с котятами. Кстати, резню мы уже начали. Двое часовых, охранявших ворота постоялого двора уже готовенькие. Им наши шотландцы шеи сломали. Прямо как я учил. И сейчас эти мертвые бедолаги изображают себя самих. Спящих. Сидят у ворот эти два тела в доспехах и с оружием. И типа дремлют, привалившись спиной к забору. Это по моему приказу такой натюрморт сообразили. Чтобы со стороны никто ничего не заподозрил. Впрочем, рядовым англичанам сейчас нет дела до того, что здесь творится. Многие из них уже спят. В средневековье люди ложатся спать рано. И встают с первыми лучами солнца. Здесь ночной жизнью живут только воры и грабители. И часовые на постах. Но в этом районе мы всех часовых уже нейтрализовали. А никто другой сюда не сунется. Не любят подчиненные лишний раз начальству на глаза попадаться. А тут на этом постоялом дворе сейчас все большие начальники как раз и собрались. Вино наше дегустируют. Угу!

Наконец, мы входим внутрь главного строения постоялого двора. Опа-на! Прямо у входа лежит один из слуг. Рядом стоит кувшин с вином. Похоже, что он немного заряженного винишка украл с барского стола и решил попробовать. Вот теперь лежит и храпит во сне. Сработало снотворное. Киваю одному из шотландцев и тот с улыбкой перерезает англичанину глотку. Рык, не останавливаясь, рвется вперед. В главный зал. Там сейчас идет пир горой. Точнее говоря, шел. В данный момент пир уже отшумел. Захожу и вижу такую картину. Пирующие спят вповалку. Кто-то прикорнул мордой в своей тарелке, кто-то сполз на лавку, а есть и такие, кто лежит прямо на полу. В общем, кого где сморил сон, там и упали. И храп здесь стоит громогласный. Сэр Джон де Моубрей тоже тут. Спит во главе стола. На самом почетном месте. Я на входе в зал немного притормозил, а Рык уже начал свою кровавую жатву. В одной руке у него его любимый люцернский молот, в другой короткий меч. Он идет среди спящих англичан как ангел смерти. Раздавая удары направо и налево. И как правило, его удары смертельны. Мой братишка знает куда бить. Так чтобы убивать с одного удара. Я и сам так умею. Шотландцы от Андрюхи не отстают. Тоже с азартом режут спящих людей. Правда, не все. Не все. Троих я отправляю искать слуг по закоулкам этого постоялого двора. Нам живые свидетели не нужны. Еще один шотландец дежурит на входе в этот домик. Стоит на стреме и следит, чтобы никто отсюда не сбежал. А то смоется еще какой-нибудь шустрый слуга и поднимет тревогу в лагере раньше времени. А нам этого совсем не надо. Нам надо свое кровавое дело сделать в тишине и спокойствии. А здесь народу много собралось. Двадцать два человека. Это только командиры. Те самые. Старшие в этой английской армии. Со многими я сегодня днем виделся. С кем-то даже познакомился. А теперь мы пришли их убивать. И мы убиваем. Быстро и размеренно. Ощущаю себя мясником на бойне. Раз, и очередной англичанин, хрипя в предсмертной агонии заваливается на пол. Два, и его сосед лишается головы. Три и еще один англичанин умирает, давясь кровью из распоротого горла. Шаг очередной жертве. Удар. Еще жертва. Еще, еще, еще! Фух! Похоже, все. Все англичане кончились. Некого больше убивать. Хотя, нет. Поторопился я с выводами. Джон де Моубрей все еще жив. Напротив него застыл Рык. Изучает спящего графа Норфолка с каким-то странным интересом. Как энтомолог изучает редкого жука, которого сейчас насадит на булавку.

— Ты что тормознулся, братишка? — говорю я, перемещаясь к нему поближе на всякий случай.

— Да, вот жалею, — отвечает мне Рык, не отводя глаз от лица командующего английской армией. — Слишком легко этот засранец титулованный уйдет. Без боли и страданий. Уснул и не проснулся. Легко отделается сволочь. А я бы хотел его на кусочки резать. Медленно. Чтобы он прочувствовал, сука. Ответил. За все что его люди здесь натворили.

— Эй братишка, очнись, — говорю я, слегка задевая плечо Андрюхи. — Ты же не такой. Ты не маньяк с садистскими наклонностями. Ты простой и честный убийца. Поэтому, просто, сделай свое дело. Чисто и красиво. А если не хочешь, то давай я его?

— Нет, Гризли, — качает головой Рык. — Это моя святая обязанность. Мой крест. Я сам избавлю Землю от этого кровавого урода.