Игорь Валериев - Контртеррор [litres]

– Эра войны моторов, – задумчиво произнес Сергей Михайлович. – Интересное название.

– Война в воздухе и под водой… – недоверчиво хмыкнул Сандро.

Император и Ширинкин просто вопросительно смотрели на меня, ожидая продолжения моего рассказа.

– Хорошо. Начнем про войну в воздухе. Про воздушный шар и его использование в военных действиях для наблюдения и разведки говорить не буду. Хотя появление такого средства, как телефон, может значительно увеличить эффективность использования данного воздушного аппарата за счет быстроты передачи информации. Например, для той же корректировки огня орудий с закрытых позиций, – я посмотрел на Сергея Михайловича, который, по слухам, был хорошим артиллеристом. – При штурме Хинганского перевала отряд генерала Ренненкампфа столкнулся не только с эшелонированной в несколько рядов окопов обороной, но и с огнем китайских пушек с закрытых позиции. Так что можно уверенно сказать, что немцы и французы, обучавшие китайских артиллеристов, начали активно использовать опыт Крымской войны по стрельбе с закрытых позиций. А у нас как дела с этим вопросом обстоят, Сергей Михайлович?

– Практически никак, – зло усмехнулся великий князь. – Тимофей Васильевич, вы мне потом подробнее расскажите об этом бое и применении артиллерии во время всего рейда. А пока продолжите рассказ о вашем видении войны в воздухе. С воздушным шаром понятно, но телефонная связь с наблюдателем и корректировка огня – это очень интересно! Очень… Извините, продолжайте.

– Да, продолжайте, Тимофей Васильевич. Вы нас заинтриговали, – поддержал дядю император.

– Продолжаю. За воздушным шаром идёт – дирижабль. Еще в пятьдесят втором году прошлого века француз Анри Жиффар совершил первый управляемый полет на построенном им дирижабле с паровой установкой, которая приводила в движение четырехлопастной воздушный винт. Пятнадцать лет назад за счет денежных средств французского военного министерства Шарль Ренар разработал и построил дирижабль «Франция» с электродвигателем. На нем совершил несколько удачных полетов. Кстати, сейчас находится не у дел из-за отказа финансирования… – я сделал небольшую паузу и продолжил: – В Германии граф Фердинанд фон Цеппелин второго июля прошлого года совершил управляемый полет на дирижабле собственной конструкции. Сейчас, так же как и Ренар, сидит без финансирования. Еще один герой воздухоплавания – бразилец Альберто Сантос-Дюмон. Этот готовится в этом году на дирижабле собственной конструкции с двигателем внутреннего сгорания выиграть приз Дойча де ла Мерта за полет вокруг Эйфелевой башни. С деньгами есть проблемы.

– И к чему такие намеки, Тимофей Васильевич, на отсутствие финансирования? Это может говорить только о том, что все эти проекты не нужны, – прервал меня государь.

– Либо это говорит о том, что люди пока не понимают, что дирижабли могут дать человечеству. Я, пользуясь возможностями центра, собрал, какую смог, информацию об этих аппаратах, их слабых и сильных сторонах, и сделал следующий выводы. Во-первых, – я выпрямил указательный палец, – можно сказать, что практику создания дирижабля, а также теоретические расчеты его аэродинамических характеристик, теории статической устойчивости дирижабля в полете, его грузоподъемности, методику оценки его собственной скорости с учетом скорости ветра Шарль Ренар разработал. Теоретические данные показывают, что дирижабли могут стать средством передвижения и перемещения по воздуху большой массы грузов. Что может быть использовано как в мирных, так и в военных целях.

Глубоко вздохнув, я продолжил:

– Во-вторых, уже сейчас видны слабые стороны дирижаблей. Это плохая маневренность, большая зависимость от ветра, отсутствие нормального двигателя, взрывоопасность водорода. Основная причина недостатков – слабый двигатель. Пока, я повторюсь, пока не создан ни паровой, ни паротурбинный, ни электрический, ни внутреннего сгорания мотор, который бы позволил использовать дирижабль в полной мере.

– И как же его можно использовать в полной мере? – поинтересовался Сандро.

– Александр Михайлович, давайте представим себе, что создан компактный двигатель, неважно какого типа, который или которые позволят дирижаблю поднимать груз в пять тысяч пудов на высоту более тысячи саженей и нести его на расстояние в тысячу верст, обгоняя самые быстроходные миноносцы со скоростью порядка тридцати узлов и более, – я посмотрел на лица слушателей и увидел после моих последних фраз явное выражение скептицизма. – Вижу, господа, ваше недоверие. Но скоро такие гиганты появятся. А теперь представьте, к Порт-Артуру с вражескими намерениями следует эскадра адмирала Того, двигающаяся в кильватерном строю. И тут над ней появляется наш здоровячок где-нибудь на высоте в одну милю. Бомболюки гондолы открываются, и на головы японским морякам высыпается пятьсот-шестьсот восьмипудовых бомб, начиненных пироксилином или какой-то другой более мощной взрывчаткой. А за первым дирижаблем подходит второй и также бомбит эскадру. Как вы думаете, Александр Михайлович, много от японской эскадры кораблей останется?

Зять императора застыл с остановившимся взглядом. Не знаю, какую он себе представлял картину апокалипсиса для адмирала Того, но я, видевший фото с дирижаблями тридцатых годов, эту картину представил в цвете.

– Черт побери, краба мне в клюз, да это же – как залп тех же пятисот-шестисотдевятидюймовых береговых мортир!!! – оттаяв, импульсивно выразился Сандро. – Это же убийца броненосцев! Ему же нечего противопоставить на такой высоте?! Да и нет на корабле орудий, которые бы стреляли в зенит!

– А если еще будет разработана методика бомбометания, разработаны прицелы, как на пушках, чтобы бомбы вываливать на головы не на глазок, а точно и по-научному? – произнося эти слова, я смотрел на Сергея Михайловича.

– Да, брат, это убийца не только броненосцев. Такой дирижабль одним махом полк, а то и дивизию на марше разнесет. Да и крепости любой не поздоровится, если такой воздушный крейсер над ней появится, – великий князь опустил голову, как будто что-то обдумывая. Подняв на меня взгляд, он продолжил: – Вы правы, Тимофей Васильевич, это будет совершенно другая война. И это будет война моторов. Кто первым создаст более мощный двигатель при меньшем весе и габаритах, тот в этой войне будет побеждать.

Я от удивления настолько верным выводом Сергея Михайловича чуть слюной не подавился, но справился с собой.

– Я тоже об этом думал, Сергей Михайлович, и пришел к выводу, что если дирижабли и будут использованы в военных целях, то недолго. Слишком они большие и неповоротливые. А придумать орудия, стреляющие в зенит или зенитки, намного проще. Тем более водород и его горючесть. Можно найти, конечно, еще какой-то газ легче воздуха, например гелий. Но это очень дорого сейчас. Поэтому в воздухе необходим небольшой и верткий аппарат, который было бы трудно сбить с земли. И это – самолёт, – я посмотрел на императора, который всё это время молчал, с каким-то задумчивым взглядом рассматривая меня.