Евгений Шалашов - Польская линия [СИ]

По подъезду к Смоленску мы едва не поругались с Артузовым. Понимаю, у Артура свои представления о работе, и ему нужно срочно и секретно добить парочку шпионских гнезд, свитых в городе, а я считал, что вначале следует поставить в известность местный отдел чека.

– Артур, сам посуди, – увещевал я друга. – Приезжаем мы все из себя красивые и крутые, штучки столичные, начинаем здесь шухер наводить…

– Шухер? – нахмурил сократовский лоб обрусевший швейцарец.

– Шухер – волнение, беспокойство. Так уголовники говорят, – поспешил я разъяснить очередное мудреное слово из фени более позднего времени.

– Так бы и говорил – атас, а то – шухер какой-то, – недовольно пробурчал Артузов. Пожав плечами, особоуполномоченный Особого отдела снисходительно сообщил: – Владимир, я никакого шума или волнений, тем более облав, устраивать не собираюсь. Установим наблюдение, потом тихонечко проведем аресты, вот и все. Ставить в известность губчека – это же рассекретить всю операцию. Где гарантия, что не произойдет утечки информации?

Я демонстративно вздохнул, развел руками, словно провинциальный актер, играющий недотепу.

– И что тебе не нравится? – недоуменно спросил Артур.

Вот за что люблю европейцев, так за их выдержку. «Природный россиянин» меня бы уже обматерил и не один раз.

– Я просто прикидываю, – принялся рассуждать я вслух. – Сижу это я в своем кабинете, никого не трогаю, а мне докладывают, что из Москвы прибыл целый бронепоезд особистов во главе с самим товарищем Артузовым. И что я тогда стану делать?

– Да, и что ты тогда станешь делать? – в тон мне поинтересовался Артузов.

– Часа два подожду, пока товарищ Артузов не явится, а потом начну Дзержинскому телеграммы слать, мол, так и так, отчего оказываете недоверие? Почему посылаете на вверенную мне территорию особистов, не поставив в известность местные органы власти? Еще попрошу губком партии телеграмму в Политбюро отбить. Понимаю, что особоуполномоченный по должности выше стоит, нежели начальник губчека или начальник особого отдела фронта, но шума поднимется много. Он тебе нужен? И Феликсу Эдмундовичу придется на Политбюро за тебя оправдываться – мол, опять столичные товарищи проявляют неуважение к коллегам из провинции. И тут тебе такая утечка будет, что мама не горюй!

– Тут тебе не Архангельск, – пробурчал Артур. – Смоленск с Москвой давным-давно телеграфным кабелем соединены. Можно не телеграфом, а по прямому проводу и с Лубянкой, и с Кремлем связаться. И утечка будет, ты прав.

Как я понял, Артузов признал мою правоту, но решил немножко поупрямиться. У него случайно шотландцев среди предков не было? Или швейцарцы тоже упертые?

– А с чего ты решил, что тебе сразу же о моем приезде доложат? – не унимался Артузов. – Ладно, если ты в Архангельске, там, не в обиду тебе сказано, полтора поезда в месяц придет, все на виду, а в Смоленске каждый день по двадцать да по тридцать составов приходят, и все с красноармейцами. И что, о каждом начальнику губчека докладывать станут?

– Да хоть и по сто эшелонов в день, – хмыкнул я. – Не такая сложная задача проконтролировать подходы поездов. Будь я на месте начальника Смоленского губчека, обязательно бы взял под контроль железную дорогу. У Смоленска, самое главное богатство – это его дороги. Я бы и с трансчека здешним подружился, и своего бы агента внедрил, а еще бы пару носильщиков или дежурных «заагентурил». А еще на всякий случай среди армейцев бы своего человека завел. На вокзале военная комендатура должна быть, и военком, что эшелоны с пополнением распределяет. Армейские поезда, пассажирские – это одно дело. А все остальное, что из общего ряда выбивается – сразу докладывать. Мало ли, кто по «железке» прется. Может, контрреволюционеры свой поезд с десантом сформировали и отправили его Смоленск захватывать?

Я не стал говорить, что бы сам сделал, если бы оказался на месте начальника здешнего губчека и узнал, что на станцию прибыл «неучтенный» бронепоезд. Ну, потом-то бы перед Артузовым извинился.

– Кстати, а кто начальником здесь? – поинтересовался я.

– Начальник губчека товарищ Смирнов, – ответил Артузов.

– Уж не Игорь ли Васильевич? – присвистнул я.

– Он самый, – удивленно кивнул Артур. – А ты-то его откуда знаешь?

Мне вспомнился уже далекий декабрь восемнадцатого года, когда я, еще молодой и зеленый чекист, курсант первой школы ВЧК, был отправлен подавлять восстание на свою «историческую родину», где и познакомился с уже матерым начальником провинциального ЧК. Пересказывать всю историю я не стал, а только пожал плечами:

– Со Смирновым случайно познакомились пару лет назад. Скажу так – человек он хороший, но в некоторых вещах очень занудлив.

– Неужели такой же, как ты?

Не знаю, радоваться или обижаться, что меня считают занудой (кстати, уже не в первый раз такое слышу), но приму как констатацию факта. Есть у меня такой грешок, есть. Артузову же ответил:

– Я Игорю Васильевичу по части занудства и в подметки не гожусь. Ты же начальника особого отдела шестой армии должен знать? – Дождавшись кивка Артузова, продолжил. – Так вот, главный тамошний особист Кругликов раньше в Смоленске служил, когда имя Игоря Васильевича Смирнова упоминают, озираться начинает. Говорил – человек неплохой, но зануда редкостная.

– Что-то мне уже от твоих слов нехорошо стало, – хмыкнул Артузов. – Я как представлю, что есть зануды побольше тебя, так плохо становится.

– Ты еще Смирнова не знаешь. Но ничего, еще узнаешь! – торжествующе сказал я, понимая, что Артура мне все-таки удалось убедить. – Думаю, Игорь Васильевич уже знает, что ты к нему в гости пожалуешь, да еще и на бронепоезде. Сам же сказал – телефонная связь здесь работает, а снять трубку и позвонить – пара пустяков. Сходишь в губчека, поздороваешься, чайку попьешь. Тебе не трудно, а человеку приятно. Утечки информации точно не будет, а помощь, если понадобится, нам очень пригодится.

– Тогда, Владимир Иванович, я предлагаю компромисс, – сказал Артузов деловым тоном.

– Слушаю вас, Артур Христианович, – вытянулся я во фрунт, изображая внимание и почтение, хотя и догадывался, что может предложить мне мой друг. И не ошибся.

– Вы отправляетесь к товарищу Смирнову, пьете с ним чай, согласовываете совместные действия…

– Ага, если учесть, что я ваших планов не знаю, то насогласовываю, – перебил я Артура.

– Так уж и не знаешь? – хитренько улыбнулся Артузов.

– В общих чертах. Знаю, что ты должен ликвидировать польскую агентуру. Но я не знаю, ни количества потенциальных шпионов, ни адресов, ни прочего. Тем более, ни имен, ни псевдонимов.

– Так это и хорошо, – обрадовался Артузов. – Общая картина тебе известна, а зачем вдаваться в детали?