Владимир Сухинин - Чудеса в решете [СИ litres]

«Один служил Рассвету, другой должен служить Закату. К чему все это? Для чего? Кому надо?.. Если конец один – в склепе с табличкой. Чего добился Робарт? Стал позорищем к концу жизни… Зачем сюда выдергивают иномирцев? Кто-то так шутит?.. Развлекается?» – Он махнул рукой, отгоняя уныние и вернулся в замок.

Молодость, неистребимая жажда жизни, надежда на туманное будущее, которое у всех молодых парней в их понимании должно быть лучше, чем прошлое, заставляли его жить и крутиться, иметь хоть какую-то цель… иначе его существование тут было бы бессмысленным.

Вечером перед поездкой Антон с трудом притащил Франси маленький бочонок с медью. Отдуваясь, поставил на стол. Широко улыбнулся.

– Франси, я нашел то, о чем мне говорил отец. Наследство.

– Наследство? – женщина заглянула в бочонок и охнула. – Ох ты ж! Монеты? Хоть и медь, но ее нужно пересчитать…. А… А где вы это нашли?

– В подвале.

– В подвале? Но я там тысячу раз была и ничего не находила…

– Не там искала. Он оставил мне тетрадь с записями, где указал на клад. А клад был зарыт в подземном ходу, что вел к реке. – Антон врал напропалую и не смущался. Он долго думал, как представить деньги Франси, и наконец придумал. Нашел старый сгнивший бочонок, вырыл яму в подземелье, обмазал землей сам бочонок и высыпал туда отчеканенные и состаренные монеты.

Франси сунула руку и переворошила содержимое.

– Одна медь, – немного разочарованно произнесла она.

– Зато там монет на десять империалов, – объявил Антон. – Притворно вздохнул. – Не знаю даже, что с ними делать?

– Как что?! – воскликнула порозовевшая Франси. – Тратить. У нас теперь в общей сложности… Пять империалов за настойку. Четыре вы взяли как трофей с ночных бандитов. Это девять. Пять получим за три комплекта снаряжения наемников. А то и больше. Но будем считать, пять. Это четырнадцать, и тут, вы говорите, десять империалов. Всего получается двадцать четыре. – Ее глаза засверкали. – Да мы, милорд, богачи!

– Значит, смотри, Франси. Монеты ты тратишь на филиссу. Снаряжение продаем мы с Торвалом и тратим на военные нужды. Уяснила?

– Уяснила. У нас еще семь таланов от ваших денег. Хватит оплатить доставку семян… Как же все хорошо получается! – ее глаза наполнились слезами. Она их вытерла и шмыгнула носом и неожиданно спросила:

– А где серебряные тарелки, что вы у меня забрали, милорд. Я не видела их у Патрона.

Антон нахмурился. Дотошность нового управляющего замком давала о себе знать.

– Я к тебе под платье лезу, Франси? – спросил он. Женщина от такого вопроса открыла рот.

– Нет, милорд, я стара для вас, но если…

– Никаких «если»! Я не лезу куда не надо и ты не лезь куда не надо. Договорились?

– Как прикажете, милорд…

– Тогда считай монеты, а я пошел спать.

Утром Антона наряжали в доспехи. Торвал подогнал под него кольчугу, под кольчугу надели поддоспешник, набитый конским волосом.

– Меч твоего отца просто ужасный, – небрежно заявил Торвал и протянул ему совсем другой меч с немного изогнутым лезвием и утолщением на конце. – Был у меня неплохой имперский клинок, так я его под твою руку переделал. Вот конный щит отца сгодится. И копье тоже. – Торвал одобрительно оглядел Антона, изнывающего в броне и обвешанного оружием. – Так по виду и не скажешь, что передо мной стоит никудышный боец – сказал он. – Впечатление произвести можешь. Надевай поверх кольчуги геральдическую тунику. Опоясывайся мечом, и пошли покажешься нашим, пусть видят, какой коршун вылупился из яйца.

На гербе Антона был черный коршун в белом круге.

– Наручи обязательно? – спросил Антон. – Не на войну же едем.

– Ну, можешь одеть кожаные, для лучника… А ты точно решил продать все четыре комплекта снаряжения, взятые с наемников, топоры и мечи?

– Все продаем.

– Да и правильно. Для вилланов это не нужно, а для тебя я подобрал лучшее.

– Еще надо бы коня одного продать или двух? Что скажешь? – Антон с вопросом в глазах посмотрел на шера.

– Можно продать того, что похуже, и купить двух молодых кобылиц. Поговори с Эрзаем, он в этом лучше разбирается.

Торвал ушел. Антон по-быстрому достал смартфон, включил его и сделал пару снимков. Посмотрел на себя и вынужден был признать, выглядел он внушительно. В кольчуге с капюшоном, щитом в одной руке. С отрастающей бородкой и в пованивающих сапогах Робарта. Прямо настоящий рыцарь и только. Убрал смартфон, выключив его и ощущая непривычную тяжесть на себе, зашагал прочь из своей комнаты. Спустился вниз. Потяжелевшим взглядом из-за того, что ему придется весь день ехать верхом, оглядел стоявших и восхищенно на него смотревших новобранцев. Лихо вскочил в седло нового коня. Махнул кожаной перчаткой в сторону ворот.

– Тронулись! – приказал он.

Антон и Эрзай, облаченный в этот раз в кожаную бронь степняков, вооруженный луком и саблей, ехали по обе стороны от воза, на котором сидели Торвал, погоняющий лошадь, и Франси, одетая уже не в серое бесформенное платье, а в коричневое, ладно обтягивающее ее стройную фигурку. За возом, привязанный, шел конь на продажу.

Антон на все его робкие попытки тоже сеть и ехать на возу получил возмущенный отказ. И, понимая, чем с непривычки закончится для него эта поездка, он ехал мрачный. Ходить враскоряку по городу ему очень не хотелось.

– Сначала заедем к меняле и обменяем часть дибаров на таланы – говорила Франси. – Я знаю господина Аль Велвела как одного из самых порядочных ростовщиков, он больше десяти процентов за обмен не возьмет. Не все торговцы захотят за товар получить медь. Ведь тогда они при обмене потеряют часть прибыли. В основном оптовая торговля ведется за серебряные таланы… И как ваш отец насобирал столько медных денег?

– Это откупались колдуны, Франси, – погоняя лошадку, спокойно проговорил Торвал. – Я видел, как он брал деньги. Серебро тратил, а медь просто ссыпал в бочку. Я таскал ее за ним много лет.

– А что, так можно было просто откупиться? – удивился Антон.

– Почему нет, если у тебя есть деньги? – пожал широкими плечами шер. – Робарт не был особо кровожадным. Потом колдовство еще нужно было доказать, а он не был терпеливым человеком. Проще взять денег с бедолаги и отпустить. Я видел эти монеты. Это имперские. Хорошего качества.

Антон поглядел на шера и не понял, то ли тот так беззастенчиво врет, то ли говорит правду, что Робарт собирал медные монеты и хранил. Даже ему захотелось поверить, что это деньги его названного отца и отчеканены в империи.

– Ты, Франси, торгуйся, я могу пойти с тобой и подтвердить качество монет, – очень уверенно проговорил Торвал.

– Сама справлюсь! – еще более уверенно произнесла женщина.

До перекрестка и постоялого двора добрались быстрее, чем в прошлый раз. Торвал помог отнести Франси часть денег к ростовщику.