Владимир Сухинин - Чудеса в решете [СИ litres]

– Нет… но смог обезвредить Орлика.

– Бедный Орлик. Он должен был так закончить. Учился у меня, потом у Рассвета… Он что, опять вызвал тварей?

– Да, и сумел кикимору подложить под сына Робарта.

– Давно это было?

– Дней десять назад.

– Тогда почему мы о нем говорим? Он скоро станет кормом для выводка. Хотя, если Орлик убит, твари вернутся в свой мир. Но он все равно обречен, утопится в болоте.

– Хозяин замка говорит, что он здоров.

– Ха-ха! Здоров! – хрипло рассмеялся старик. – Он, может, так и считает, только от кикиморы может спасти лишь свет… Но чего в жизни не бывает… Если он и вправду здоров, то это хорошо. Рассветные ему смерть Орлика не простят. Они тянут свои жадные руки к феоду. Если бы он знал, что внутри Рассветных… Ты правильно сделала, что пришла. Это хороший экземпляр для одержимого. Ты порадовала меня, заблудшая дочь.

– Что ты с ним хочешь сделать, Морус?

– А что делают с такими владетелями? Пусть живет, обрастает мясом. Потихоньку будем ему внушать ненависть к Рассветным, а придет время, ты приведешь его сюда. Мы свяжем его дух и подселим ему дух той девки Аганы. Он будет послушным орудием воли Матери ночи. Мать будет довольна, – потирая руки, произнес старик.

Женщина промолчала.

– Вижу, тебе моя задумка не понравилась. – Старик произнес это насмешливо и с пониманием. – Он тебе чем-то понравился. Жалеешь. – Затем голос его стал сухим, как песок в пустыне. – Смотри, девочка, как бы себя не пришлось жалеть, Мать предательства не прощает… Но ты всегда была умной. Справишься. Приготовь мне завтрак, и можешь уходить. Устаю я от суеты людской…

Продираясь сквозь гомонящую с раннего утра на рынке толпу, пожилая грузная женщина целеустремленно шла к лавке с неброской вывеской «Скобяные товары». На пороге осмотрелась и решительно вошла. Увидела хозяина лавки и поклонилась.

– Желаю здравствовать, господин Уруль.

– И тебе не хворать. С чем прибыла?

– С известиями.

– Закрой лавку, – приказал торговец. Женщина обернулась, ловко задвинула засов и, семеня, приблизилась к прилавку.

– Что за известия?

– Про нового хозяина замка, господин Уруль.

– Он что, стал темным?

– Нет, у него дара нет. Он обыкновенный.

– Тогда зачем ты мне про него говоришь?

– У него друзья темные.

– Да? И кто?

– Шер, господин Уруль.

– Шеры не темные, не молоти языком. То, что в замке Робарта живет шер, знают почти все.

– Все знают, да не всё. – не смутившись, ответила женщина. – У них на двоих какое-то время была в любовницах кикимора. Потом молодой хозяин ее убил и голову хранил у себя…

– Они сдохли?

– Кто?

– Шер и молодой хозяин?

– Нет. Оба живы.

– Тогда не плети, чего не знаешь. Если бы они имели связь с кикиморой, то уже бы пошли на корм малькам.

– А они и ходили к болоту, только вернулись. Муж Франси Флапий болтал, что там они встретили Орлика, ученика Робарта, и он их исцелил. А они его после этого убили. Вот.

Хозяин лавки долго смотрел на женщину и о чем-то думал.

– Когда это случилось? – наконец спросил он.

– Да уж как четыре седмицы тому назад.

– Он так и сказал, что они убили Орлика?

– Так прямо и сказал, – подтвердила женщина. – Отрубили, мол, Орлику голову и бросили тело в болото.

– Хорошо, я услышал тебя, вот, возьми, – и на прилавок упал медяк достоинством пятьдесят дибар. – Возвращайся и следи за тем, что там происходит.

– Спасибо, господин, – женщина подхватила монету и поклонилась. Когда дверь за ней закрылась, хозяин лавки крикнул:

– Манита! Подь сюда.

Из склада выглянула девочка лет десяти.

– Чего, батюшка?

– Посиди здесь за меня. Мне отлучиться надо.

– Хорошо, батюшка.

По прибытию с болота Антон распорядился сделать еще два креста. Один поставил на самом верху башни замка под крышей из теса. А второй спрятал на кладбище за рекой, в склепе. Таким образом он хотел защитить замок и деревню от светлых чар. А то, что Рассветные могут вскоре пожаловать, у него сомнений не было.

Он не давал покоя себе и окружающим. Тренировался с оружием. Обучал новобранцев. По его указаниям шили форму, делали оружие и доспехи. Он спешил и при этом много размышлял. А еще он стал видеть сны. Странные и малопонятные. Поделиться своими снами с кем-то из живущих в замке он не спешил. Раз за разом ему снился темный туннель, по которому он шел, с удивлением разглядывая серые глянцевые стены. Мимо него, обтекая, скользили светящиеся змеи. Они пытались напасть, но, не долетая пары шагов до Антона, резко сворачивали в сторону, а когда он хотел схватить какую-то из них, они ловко выскальзывали из его рук. На выходе из туннеля его ждал Робарт. Он что-то кричал ему. Но что точно, Антон разобрать не мог. Когда он приближался к Робарту, за спиной рыцаря Рассвета поднималось ослепительное сияние. Оно так ярко светилось, что Антон не выдерживал и закрывал глаза. Когда же он открывал их, то Робарта уже не было. Антон кричал, звал его и каждый раз просыпался от своего крика. Затем он долго лежал, дрожа в холодном поту и рукой ухватившись за крестик, и, в конце концов, обретал покой. Но вместе с покоем к нему приходили мысли, что крестик, который он носит, не просто украшение. Эти мысли заставляли его размышлять над возможностями креста, и в размышлениях приходило понимание, что с ним нужно уметь взаимодействовать. Нужно пробовать его использовать в разных ситуациях. Сначала он помогал ему избавляться от ран, усталости и предупреждал его о магических атаках в виде ощущений холодной изморози. Но внутри у него зрело понимание, что возможности креста как амулета гораздо шире. И Антон стал с ним экспериментировать. К сожалению, спросить у кого бы то ни было про крест он не мог. Госпожа Заката после похода в болото перестала отвечать на его вызовы, а обращаться к Франси или Аристофану он считал лишним и даже где-то опасным. Он был чужим в этом мире, и мир отвечал ему затаенной недоброжелательностью. Единственный житель этого мира, кому он доверял, был шер. И шер платил ему взаимностью. Поэтому Антон спешил укрепить свои позиции. Торвал чеканил монеты и отливал из бронзы оружие для стражи. Франси занималась хозяйственными и финансовыми вопросами.

Как-то, на третий день после возвращения из болота, за ужином Франси проговорилась, что хорошо бы вилланам ссуды давать. Люди они работящие, могли бы закупить скот, лошадей, инструменты, распахать больше земли. В городе и окрестностях узнали бы, что новый владетель дает ссуды и разрешает сеять филиссу. Пришли бы новые вилланы, селиться стали бы на пустующих землях, филиссу сажать. И доход был бы больше. Жаль только, денег на все это нет. Антон выслушал сенешаля и сразу смекнул, что можно сделать.