Андрей Шопперт - Колхозное строительство 6 [СИ]

— Сволочь ты, Тишков!!! Ты что же это тут творишь? Как чувствовала, что ты меня в конце концов угробишь! Знала, что ты капиталист и эксплуататор! Но чтоб такого…

— Катерин Алексеевна, успокойтесь, глубоко вдохните и выдохните, и так десять раз подряд, — трубка булькнула, потом послушно попыхтела. — Теперь говорите.

— Ты… ты фашистов недобитых тут развёл! Ты знаешь вообще, что… я с утра на работу… первый день… только пальто сняла, а секретарь мне сразу же — к вам Геринг!

— Какой Геринг? — Пётр обрадовался. Приехал-таки. Упирался.

— Такой… Геринг! Большой! Толстый! А зло-ой! Я велела, чтоб в приёмной подождал, а сама дверь приоткрыла, посмотрела, — настоящий Геринг, живой!!! Милицию мне сюда, быстро!

— Так, товарищ второй секретарь ЦК. Ты про Геринга что знаешь?

— Ну… фашист он! Правая рука Гитлера! Я хронику видела, он там все с дубинкой такой ходил разукрашенной — колотил ей всех, наверное! Фашист же!

— А сколько ж ему сейчас должно быть лет?

— Да откуда я знаю?! Что я, справочная?! Я знаю, что мне — пятьдесят семь, и вот столько же мне и в свидетельство о смерти и запишут, если ты сейчас же что-нибудь не сделаешь!

— Катерина Лексевна, вы ещё разок рискните на него посмотреть. Тому Герингу, когда в сорок пятом яду наелся, пятьдесят два было. Проверьте — тянет этот на семьдесят пять?

В трубке посопело, потом брякнуло. Через пару минут голос Фурцевой вернулся, чуть повеселевший.

— Нет, этому и сорока нет, молодой ещё. Но я его все равно боюсь! У него такая рожа, будто тоже всех тут палкой отлупить хочет!

— Это потому, что я ему четыре дня подряд голову компостировал, уговаривал министром сельского хозяйства немецкой республики стать. А он не соглашался — я, говорит, в своём колхозе нужнее. Еле с ним справился. Идите уже, познакомьтесь — скажите: здравствуйте, мол, Яков Германович.

— Германович?!! Так он… сын? Мать твою!

— Ни малейшего отношения не имеет. Наш, советский человек. Герой Социалистического Труда. Правда, прикол один есть.

— Чего у него есть? — опять голос зазвенел.

— Смешной случай в его биографии есть.

— Ну, давай посмеёмся, — рычит.

— Он родился в Люксембурге.

— Б…дь! Точно сын тогда.

— Это город в Грузии, названный в честь Розы Люксембург. Сейчас называется Болниси. Вы вообще его дело личное читали? Он коммунист, между прочим.

Трубка опять булькнула и посопела. Тишков отчётливо представил, как глаза Фурцевой мечут в него огненные серпы с молотами.

— Ты, Пётр Миронович, предупредить не мог? Не знал, на каких я нервах целый месяц? Чуть не уморил старуху, паршивец!

— Ну что вы такое говорите! Какая же вы старуха, баба Катя? Вы у нас ещё и замуж тут выйдете, на целине мужчины хоть куда — знай выбирай! Про Фирюбина-то вашего знаем, тот ещё муж, объелся груш. Как не в загранке, так на даче, с гоголевской вдовой через забор перемигивается. Только, пожалуйста, сразу на бумажку выпишите фамилии, которые вам не нравятся — с такими знакомить не буду. Гитлеров у вас там, слава богу, нет — да это и не фамилия. Зато есть целая куча Мюллеров с Розенбергами — и, кажется, даже один Манштейн где-то под Кустанаем был. Гессов как грязи. Гиммлеры есть. Но ведь и Марксы встречаются. Нескучно вам будет. Кстати, вы знаете девичью фамилию матери Ленина?

— Говори. Добей.

— Бланк. Я к вам с такой фамилией на днях режиссёра отправлю. Будет снимать первый фильм немецкой республики.

— У нас в Павлодаре?

— У вас. (Это ведь тот самый Бланк, что снимет «Тимур и его команда»!) Будет делать фильм по Гайдару. Так что привыкайте к немецким фамилиям.

— Он немец?

— Еврей.

— А мать Ленина? — ледяным голосом.

— Дед Ленина по материнской линии — Сруль Мойшевич Бланк. Врач.

— Сам ты сруль. Врёшь!!! — и забибикало.

Пётр про Геринга ещё один «прикол» знал. Грустный. Нет, не то слово. Стыдный? Опять не в точку. Ладно, сначала факт. Героя Социалистического Труда Якова Германовича Геринга решат за высокие показатели колхоза наградить второй звездой Героя Соцтруда. И где-то там, на верху, в партийных аппаратах, решат, что дважды Герой Геринг — это чего-то у них, коммунистов, ущемляет. Предложили Якову Германовичу сменить фамилию на Герин. Буковку одну потерять. На что несостоявшийся дважды Герой ответил: «Дед мой был Геринг, отец — Геринг, и сын будет тоже Герингом».

Не дали. Какое слово подойдёт? Очень хочется посмотреть в глаза человеку, принявшему «непростое» для партии решение. А ещё сильнее хочется положить на эти глаза монетки.

— Деда, а почему говорят, что моряки ходят в море?

— Ну, всё верно, внучек: это мы, пехота, в туалет ходим, а они — в море!

Совсем чуть осталось. Вот со дня на день, произойдёт удивительное событие. Оно не разделит мир на до и после, всё же не рождение Христа. И даже не запуск первого спутника — начало Космической эры. И про него забудут через пару десятков лет. Все знают Гагарина. Ну, и Армстронга знают. «Гигантский шаг для всего человечества». Замечательный слоган! На века. Но вот ему предшествовало событие, которое позволило совершить этот шажок — если это всё, конечно, правда! На днях стартует с мыса Канаверал корабль «Аполлон-8».

Наши уже к тому времени слетали и облетели вокруг Луны. На борту «Зонда-5» находились две черепахи, мухи, жуки, цветок и другие представители биоса Земли. Корабль запустили 15 сентября, а 18 сентября он достиг Луны, облетел её и вернулся на Землю, приводнившись в Индийском океане. Там он был поднят на корабль «Василий Головин», доставлен в Бомбей, а из него — самолётом в Москву. Доставили и положили «экипаж» на обследование. Исследование тканей печени черепах выявило в этом органе повышенное содержание гликогена и железа. Изменения произошли и в селезёнке. Определённые изменения обнаружились и у других «членов» космической экспедиции. В целом вывод у учёных был тревожный: полет к Луне и обратно связан с нарушениями в живом организме.

Американцам не сказали. Выводы не сказали. Летят вот на днях. Немоглики утверждают, что никуда не летят, и с печенью у Бормана и товарищей всё было отлично. Как до полёта, так и после. Ну, печень Бормана не достать для проверки. А вот сфотографировать старт и по нему вычислить орбиту — легко.

Дудки! Легче добраться до печени. А ещё скоро и Нил Армстронг со товарищи полетят. Американцы готовят операцию «Перекрёсток». Они, как говорил Задорнов, тупые — у них ведь уже была операция «Перекрёсток» (Crossroads). Всего двадцать лет назад. Память девичья, короткая — забыли. А зря! Оба «Перекрёстка» — просто на загляденье. Умеют, сволочи.

О первой. Шёл 1946 год. Решили США на атолле Бикини (интересная ассоциация: они, чтобы проделать эту операцию, от Бикини отрезали кусок, взорвали часть атолла) летом испытать атомную бомбу. Ну, решили — и испытали. В результате произошло радиоактивное заражение всех кораблей, использованных в качестве мишеней при подводном взрыве. Флот из 95 кораблей-мишеней был собран в лагуне Бикини. Ну и жахнули. Два раза, чтоб для верности. Затонула куча кораблей, в том числе первого ранга — например авианосцы «Саратога» и «Индепенденс», линкоры «Невада» и «Арканзас». Герои второй мировой. В общем, собрали огромный флот и утопили. Их дело. У богатых свои причуды.