Андрей Белянин - Линейцы [litres]

– На Аллаха стрелки не переводи, – строго бросил господин Кочесоков, и хозяин уцепился за хоть какой-то знак внимания в свою сторону.

– Больсе ни ражу не обману! Нисего плохого не подшуну! Хотите, башню Крылова про форону и лисису с выразением проситаю? Там мораль осень умная в консе есть – ешли что-то спёр, так кушай молса и клюфом не щёлкай! А есё я знаю, как сокола лофить. Мамой клянушь!

Дед Ерошка неизвестно чему ухмыльнулся, но остановился на самом пороге. Об опасности пуленепробиваемых птиц все здесь присутствующие знали не понаслышке.

– Ну, что ж, трохи-то послухать можно…

– Ваиштину шлова мудрого щелофека! Шмотрите! – Маленький шайтан извлёк неизвестно откуда большой глиняный кувшин едва ли не с себя ростом и гордо указал на него пальцем: – Фот оно, ресение фсех проблем, э-э!

– Горшок? – уточнил Заур.

– Да!

– Ночной? – принюхавшись, догадался Барлога.

– Да! Присём полный. Эй, фы куда?! Он не этим полный, в нём шмола! Хоросая шмола, сосновая!

Молодой первокурсник и старый казак обменялись страдальческими взглядами, вновь разворачиваясь на выход. А вот подпоручик наоборот задержался…

– Ахметка, это то, что я думаю?

– Фсё, как ты любись, кунак мой! – Нечистый подмигнул калужанину и, в четыре руки подхватив горшок, они выволокли его на улицу. Дальше всё было просто и предсказуемо.

В небесах над Мёртвым аулом всегда парили два-три сокола. Казачка выбрала ближнего и спустила курок. Как и ожидалось, пуля не причинила птице почти никакого вреда, но ожидаемо возбудила боевую ярость. Уходить с линии прямой атаки было нетрудно: убедившись, что сокол падает с неотразимостью курса гривны, ловкий шайтан подставил на своё место кувшин смолы ровно за десять секунд до атаки крылатого чуда инопланетного происхождения.

Глиняный кувшин, разумеется, разнесло в брызги. Просмоленная машинка наблюдения «made in Nibiru» с чавканьем разлепила крылья, сделала два шага, с трудом повертела птичьей головой, не в силах расклеить глаза, попробовала взлететь, даже поднялась на турбинной тяге на метр вверх, и…

– Фот тебе, жлой, протифный птиц! – Подпрыгнувший Ахметка ловко добил робота деревянной лопатой по маковке.

Остальные птицы вмешиваться не стали, незаметно исчезнув, чтобы наверняка успеть передать всю видеоинформацию куда следовало.

– А оно-от и неплохо, – задумчиво протянул дед Ерошка. – Нехай энти злыдни тоже знают, что от нас неведомо чего ожидать можно. Знают и боятся.

Все удовлетворённо ухмыльнулись.

– Так уж признавайся, шайтанова морда, нечисть поганая, много-от у вас тут таких-то ловкачей?

Ахметка важно поправил папаху, слегка присвистнул сквозь зубы и, словно запустив ксерокс, одномоментно размножился на сотню точно таких же нагловатых кривоносых типов в черкесках.

– Школько надо, штолька и будет, э?!

– Красавчик! – одобрительно заключил Барлога. – А дроны как гасить будем? И, кстати, этих чёрных абреков тоже, их ведь каждого водой не обольёшь.

– Фопрос решаемый, толька шоветоваться надо. Пройдём ф скалю, уфажаемые?

– Пройдём, – осторожно вмешался Заур. – Но давайте не в эту.

Предложение сочли разумным. Если по наводке соколов сюда заявятся джинны, то лучше любоваться на их полёты со стороны. Лошадей отвели в проверенную конюшню, и все дружно перешли в небольшой сарайчик на краю аула. Хотя сам шайтан уверял, что джинны тут особо безобразничать тоже побаиваются, то есть заглядывают не часто, летают на бреющем и никого обычно не задевают. Почему?

Это отдельный момент, о котором можно только гадать. Предположительно, ануннаки догадывались о том, что человек – далеко не единственная форма разумной жизни на планете. Но если они чётко знали, как следует вести себя с аборигенами, используя кнут и пряник, то с нечистой силой такие технологии не прокатывали.

Шайтаны, ведьмы, бесы, великаны, упыри и прочие ни капли не нуждались в получении знаний о земледелии, биологии, математике, геометрии, химии. Всё это нечисть оставляла людям, а сама привычно занималась своими делами, где честный труд был на последнем месте, а искушение и обман на первом.

Возможно, поэтому таких уж прямых конфликтов с колонизаторами у них не было. Ануннаки не представляли особого интереса для рогатой кавказщины – на них просто не обращали внимания. Ну, прилетели, улетели, чего кипеж-то разводить? Однако постепенно всё менялось. Случайные стычки начинали искрить, пришельцы из космоса не были склонны к компромиссу, так что нечисть естественным образом обернулась за помощью к людям.

И вот сейчас четыре человека сидели напротив одного маленького кривоногого Ахметки, строя планы совместного военного союза против чужаков. Это нормально, все так делают. Сначала все разом разберёмся с теми, кто сидит за Линией, а уж потом продолжим вечные разборки меж собой.

В конце концов, Всевышний не просто так дозволил нечистой силе вредить человеку, дабы честно проверить святость веры и крепость духовного стержня. Только такие люди по милости Господа достойны вечной жизни, только им уготованы кущи рая. И какая же роль в этой извечной борьбе уготована инопланетным вторженцам? Ни-ка-кой. Значит, гнать их с шахматной доски в шею!

– Слышь, Заурка, а чего мы, собственно говоря, так паримся?

– Вася, конкретизируйте, пожалуйста, ваш месседж.

– Ой, да я в том смысле, что если в наше с тобой время никакой Линии на Кавказе нет, значит, мы её полюбому уничтожили!

– И?..

– Включи мозги! Зачем нам сейчас напрягаться, если мы всё равно…

– А если не мы? Что если мы с вами погибнем прямо тут, а Линию сотрут другие, те кто продолжат наше дело? Эта мысль к вам в мозг ни разу не постучалась?

– Покатились по звезде…

– Вот именно!

Господин Кочесоков первым прекратил бессмысленный спор, отодвигаясь от загруженного подпоручика, поближе к деду Ерошке, расчерчивающему кончиком кинжала на земляном утоптанном полу схему подходов к Линии, направление течения реки, обрывы, тропинки и густые лесные массивы. Но Барлога, придя в себя, начал докапываться уже до Татьяны.

– Слушай, а можно спросить, между нами, девочками?

Казачка покосилась на него с нездоровым подозрением.

– Ох, да шутка это, недалёкий подкат… Я что на самом деле спросить хотел, тебе Заурка наш как… ну, нравится?

– Не кривой, не горбатый, отчего ж не нравится-то?

– Между прочим, я тоже не кривой и не горбатый, – надулся Вася.

– Так и ты нравишься, – с врождённой прямолинейностью отвечала девушка. – Оба хороши, хоть рожи красками малюй да-от на стену в хате заместо святых вешай! Тока вот тебе чего с того, офицерик?

– Как… ну, я вообще-то…

– Замуж меня звать хочешь? – наивно захлопала длинными ресницами Таньяна. – Так у нас разница в возрасте поди века три, ты ж для меня ещё и не родился! Мне мужчина в доме нужен, казак, а не дитя великорослое…