Ивар Рави - Прометей: повелитель стали

Была и моя очередь, помню, что рассказывал о достижениях двадцать первого века и благодарил американцев за помощь в войне, что позволила покончить с Гитлером. Американцы кивали в ответ головой и благодарили, что я их принял и отнесся к ним как к своим родным. Нел смотрела удивленно. Она никогда не видела, чтобы я был поддатым. Миа, вернувшись домой, так зыркнула глазами на американцев, что оба сразу вспомнили о неотложных делах и быстро попрощались.

Следующие несколько дней прошли в обычной повседневной работе: я даже позволял себе залеживаться и отдыхать. Пару раз посидел с самодельной удочкой на берегу. Наловил кучу рыб и отдал их парнишке из Выдр. Ни одна из выловленных рыб мне не была визуально знакома.

На четвертое утро после памятной попойки, Уильям появился со словами, что мельничный комплекс готов, осталось только укрепить основание и можно проводить пробный помол.

— Я сделал еще кое-какие изменения в первоначальном проекте, сэр, чтобы увеличить эффективность, — доложил он, пока десять человек волокли стальную композицию на место установки. Тащить пришлось волоком, ибо не было возможности нести всю эту тяжесть на руках. Я хотел использовать буйволов, но Уильям самонадеянно заявил, что люди лучше справятся. Сделав волокушу, сам впрягся в нее. Но только вдесятером удалось дотащить мельницу до места.

Целый день ушел на то, чтобы статично закрепить штырь с поддоном и после насадить грушу. Сверху проема груши уложили балку, что осталась лишней при строительстве драккара. Балку прихватили железными штырями, торчащими от груши, загнув их вокруг балки.

— Зик, принеси ячмень и приведи самого спокойного буйвола, — отдал указание парнишке. В грушу засыпали около тридцати килограммов ячменя, Зик подвёл буйвола и почти полчаса мы фиксировали балку самодельной упряжью, чтобы не травмировала животное и не мешала ему ходить.

— Пошел, — хлопнул я буйвола по крупу. Животное вздрогнуло и сделало первый шаг: с противным скрежетом груша начал оборот вокруг штыря. Зик направлял буйвола, заставляя описывать круги и после трех кругов из нижнего бокового отверстия показалась мука. Я взял щепотку: помол оказался тоньше, чем раньше. Я считал круги: все тридцать килограммов ячменя помололи за сорок кругов буйвола вокруг мельницы. Раньше требовались почти сутки, чтобы вручную смолоть такое количество. Сейчас это заняло примерно полчаса. Единственным минусом был противный скрежет металлических частей, трущихся между собой. Но Уильям заверил, что через несколько дней эти части отполируются, и скрежета практически не будет.

С места, где мы установили мельницу, до дворца и хижин было далековато и звуки точно доноситься не будут. А животные быстро привыкнут к постороннему шуму, главное, что у нас получилась мельница при минимальных затратах. И мука при этом была более качественной, в прежней попадались микроскопические осколки базальта и сам помол был грубее. Теперь можно было обеспечить мукой все население, учитывая, что два урожая в год позволяли накопить серьезные излишки.

Оставив Зика, чтобы он сам первое время поработал с буйволом на мельнице и научил двоих бывших мельников, вместе с американцами пошел осматривать баллисту, которую наконец пристроили на вращающийся стул стрелка. Кроме основного гарпуна, сделали еще запасной. Помимо этого, для второй баллисты было отковано два копья с широким листовидным наконечником. Этими копьями я собирался добивать раненого кита.

Мой старый плот пришлось разобрать, так как мне нужны были тросы, чтобы, соединив их между собой, получить более длинный трос. Помню из «Моби Дика», что слишком короткие веревки на китобойных гарпунах влекли к катастрофе. Кит бросался в атаку на своих обидчиков, когда не мог нырнуть достаточно глубоко. Плот разобрали, а тросы связали между собой. Тиландер вместе с матросами потащил обе баллисты, чтобы пристроить их на носу и на корме. Со дня на день я ожидал появления китов.

Послал человека, чтобы привели вождя Выдр Наа. Меня интересовало, есть ли у них опыт разделки китов. Наа не оправдал мои надежды, но заверил, что под руководством своего зятя они разделают любое животное из моря. Немного понаблюдав, как Тиландер возится с установкой баллисты на носу, оставил их и вернулся к себе. К этому времени, Зик уже принес Нел первую порцию муки и, восхищенная мелким помолом, моя жена уже месила тесто.

Хер явился как обычно за новой порцией правил и требований, которые следовало прививать Русам. Мои познания в области теологии были исчерпаны, поэтому рассказывал ему о гигиене, о вреде чрезмерного употребления мясных продуктов и так далее. Само собой, что все это скреплялось тезисом, что «так хочет Бог». После его ухода, пришел Лар, который хотел похвастаться выучкой своих воинов, тренировавшихся воевать на верблюдах.

Пришлось тащиться до самого рва, где на степных просторах верблюжатники показывали приобретенные навыки. Атака строем, движение колонной и притворное отступление. Последнего маневра я Лару не показывал, до него он додумался сам или подсказали американцы. В любом случае, командующий не сидел сложа руки и его копейщики верхом на верблюдах смотрелись грозно. Лучники также произвели отличное впечатление, на полном скаку поражая мишень из шкуры.

Уже сейчас у меня была регулярная армия, прекрасно оснащенная и обученная для своего времени. Оставалось сделать мечи для воинов, на этом моменте работа немного застопорилась. Сделать оружие с клинком примерно в пятьдесят или шестьдесят сантиметров — не проблема. Проблема сделать его твердым и упругим одновременно. У Уильяма получалась или слишком твердая, но хрупкая сталь, или очень вязкая, но мягкая.

Лайтфут экспериментировал с добавками. Потом менял температуры закалки и отпуска стали. Американец чертыхался, взывал к небесам и грозился разрушить весь каменный век. Потом успокаивался и начинал что-то бормотать себе под нос.

Я уже обирался распрощаться с Ларом, когда увидел как со стороны Плажа несется мальчишка из племени Выдр.

— Макс Са, Макс Са, — доносился его крик. У меня внутри похолодело от плохого предчувствия. «Неужели с Тиландером беда», — не дожидаясь пока парнишка добежит, сорвался с места навстречу, мысленно перебирая возможные варианты и готовясь к худшему.

С Тиландером все было в норме, чего нельзя было сказать про одного из матросов: плохо закрепленная рея сорвалась с мачты и, падая, попала ему по голове. Свернутые паруса смягчили удар, иначе вместо сотрясения и постельного режима, парень отправился бы на тот свет. Когда пострадавшего перенесли в его хижину, я дал строгое указание его жене, чтобы не давала ему вставать пару дней и кормила прямо в постели. Выраженных неврологических симптомов у него не было и он пришел в себя, когда я уже собирался покинуть хижину. Специально для него повторил указание не вставать, пригрозив, что накажу при нарушении режима. Пострадавший побледнел еще больше и всеми словами, чтоб были доступны в его лексиконе, постарался заверить, что режим не нарушит.