Сергей Чернов - Лицей. Венценосный дуэт

– Парни, а как жизнь-то изменилась, а? – начинает разглагольствовать Пашка, наблюдая за пыхтящим Сашкой.

– Главное, что к лучшему, – уточняет Артём.

– До сих пор не могу поверить, – вслух раздумываю я, – Две самые красивые девчонки в Лицее и обе у нас.

– Наши молочные братья из ИМ-2 готовы нас сырыми сожрать! – хохочет Пашка.

Ф-ф-у-х! Ф-ф-у-х! Тягаю перешедшую мне гирю. Одну мысль не додумал, потом ребятам подкину. Непроизвольно слежу за девчонками, но только когда они в поле зрения. Вертеть за ними головой, как Пашка, не буду! Ф-ф-у-х! Ставлю чугунку на пол. Давай, Пашечка!

Пашка выдыхается быстрее всех, гирю подхватывает Артём. Идеальный момент для беседы. Фонтан по имени Паша переводит дыхание, Тёмке пудовик на один зуб, может тягать и разговаривать. Так что выкладываю свою мысль. В форме вопроса.

– Помните, в самом начале девчонки напрягали нас, если что, заявлениями об уходе директора пугнуть? Человек десять были готовы…

– Меньше! – на короткое возражение Пашке дыхания хватает.

– А сейчас? – отмахиваюсь от него, не важно это, – На что пойдём, если Данку вдруг у нас отнимут?

– На камешки весь Лицей раскатаем, – не задумываясь, отвечает Сашка. Все дружно подтверждаем. Кивками и междометиями. Вот и получается, что не моя это мысль, а общая.

Переходим к следующей точке. Будем отжиматься на брусьях. Пока отдыхаем, снова наблюдаем за девчонками. Какие-то сложно танцевальные движения они друг другу показывают. Руками и корпусом. Вроде ничего особенного, но так красиво, что взгляд не оторвёшь.

– Номер репетируют, – Пашка у нас не только самый болтливый, но и самый информированный. Или догадливый.

В субботу займёмся изготовлением ящиков, которые нам заказали девчонки. Договорились с трудовиком, материал мы подогнали, причём с запасом. Да и ящики ему достанутся, когда мы учиться закончим. Лицею они вроде ни к чему. В радиостудии, что одновременно у нас студия звукозаписи для музыкального сопровождения праздников, тоже работа кипит. Там Пистимеев командует. Как говорится, всё для Победы. Так что догадаться, чем таким занимаются девчонки, не трудно.

– Парни! – спешу поделиться с друзьями ещё одной догадкой, – они специально нас тренируют, чтобы мы могли разобрать всё на камешки, если вдруг!

– Мелко мыслишь, – пренебрежительно кривит губы Пашка. – Данка на мировое господство, ну, в рамках Лицея, метит. А мы – будущая лейб-гвардия. Даёшь самодержавный Лицей!

Он грозно потрясает своим неубедительным кулачком.

Когда обходим все точки, приходит и конец занятиям. Расходимся по раздевалкам. Ещё одно новшество, низкий поклон Данке. Она выклянчила у физкультурника какой-то чуланчик, девчонки с нашей помощью его очистили от хлама, поставили там бачок с водой, тазик, нацепили вешалку. Короче, они сделали себе раздевалку, а свою отдали нам. Теперь чувствуем себя людьми, а не патронами в обойме. Плечом к плечу переодеваться, а тем более мыться, возможно, но уж больно неудобно.

На осторожный вопрос, а как они без душа, Данка только фыркнула.

– Долго мыться нет времени и нужды. Мы обычно мокрым полотенцем обтираемся, после насухо. Быстро и сердито. Одного урока физкультуры мало, чтобы промокнуть от пота.

Сейчас тоже всё быстро делают, какие-то необычные у нас девочки. Когда выходим, они нас ждут. Вместе с нашими, самыми быстрыми. Тоже элемент приятной новизны, Вика нас раньше никогда не поджидала.

Паша вдруг скраивает грустную такую физиономию. Жалобно обращается.

– Ваше высочество, а ваше высочество? Эти подлые юридические негодяи всё-таки отомстили вам, о светозарная.

– Что случилось? – Данка в общении никому не отказывает, а Пашка у неё фаворит, – И не фонтанируй, как ты любишь! Выкладывай! Кратко и по делу!

– Разведка намедни донесла, о лучезарная, – полностью от словоблудия он избавиться никогда не сможет, – разнеслось в младших классах неуважительное и нелестное к вашему высочеству слово. Услышали его недостойные вашего упоминания юридические десятиклассники и разнесли по высоким сферам старших классов.

– Цензурное хоть? – хмурится Данка.

– За нецензурное мы языки вырвем! – вмешивается Артём под наш одобрительный ропот.

– Кто придумал это крайне неуважительное прозвище нашей принцессе, мы ещё узнаем… – туманно угрожает Паша.

– Павел! – строгий и редко слышимый голос Ледяной отрезвляет всех.

– Ваше высочество, эти малявки в непозволительной дерзости своей осмеливаются называть вас «Дана – светофор», – Паша корчит скорбную мину. Девчонки одновременно фыркают.

– Почему светофор? – подозрительно прищуривается принцесса.

– Но это же очевидно, о несравненная! – воодушевляется Паша, – волосы – красные, глаза – зелёные, всё как у светофора.

– Жёлтого нет, – указывает принцесса.

– Ну, ваше высочество иногда золотые серёжки носит.

– Проклятый плебс! – припечатывает принцесса и идёт на выход. Ледяная почему-то усмехается. Над принцессой? Над нашим высочеством? Да нет, не может быть!

(как могут двигаться обыкновенные девочки-гимнастки можно посмотреть здесь: https://youtu.be/XbekAz_oeOg )

6 октября, суббота, время 19:15

Квартира Молчановых.

Смотрим телевизор после ужина. Все трое. Или лучше сказать, пятеро? Онемела от неожиданности, зависти и восхищения, когда Эльвира огорошила меня новостью. Месяц назад сказала, что ждёт двойню, предположительно, девочку и мальчика. Позавидовала человеческой плодовитости, восхитилась спокойной и счастливой уверенности будущей мамы.

Не так уж внимательно мы глядим на светящийся экраном ящик. Больше болтаем. Эти двое сидят рядышком, я валяюсь, умостив голову на тёплое мягкое бедро Эльвиры.

– Я прямо так ей в лоб и сказала, – делаю решительный жест крепко сжатым кулачком, – ваше величество, ты – стерва!

– Ой! – ойкаем одновременно с Эльвирой, когда мне в голову прилетает мягкий толчок из эльвириного живота, к которому я примостилась.

– Они там у тебя что, – расширенными глазами гляжу на объёмный живот, – на пробежку вышли?

– Это они тебя предупреждают, – втыкает мне шпильку папахен, – нельзя так разговаривать с подругой.

– Если подруге нельзя правду сказать, – рассуждаю, отодвинув голову подальше, а то мало ли… – то зачем тогда подруга? И зачем тогда правда?

Это мы сегодня с Ледяной в кафе сидели, и она на беду свою спросила:

– Как ты всё так сделала?

Допытываюсь, про что это она?

– У меня пропало желание уходить из Лицея. Наоборот. Ни за что не уйду, ни за какие блага.

Вот тут я ей кое-что и объяснила, попутно обвинив в стервизме.

– Ты не виновата, ты сама страдала и не знала, как всё исправить. Но всё равно виновата, потому что могла, – втолковывала я, – Помнишь, что я в первую же нашу встречу сказала? Я бы на твоём месте позволила бы им носить тебя на руках.