Сергей Чернов - Рождение сверхновой

Меня вызывают первой, как и положено по статусу. И думается мне, что не только по статусу ордена, который на ступень выше, чем у остальных коронок. Почему-то вот думается мне, что мой личный статус выше их, коронок, личного статуса.

Беру из рук министра грамоту, свидетельствующую о том, что правительством принято решение и президентом (не СанХёном) утверждено решение о присвоении мне… и бла-бла-бла. Беру двумя руками, кланяюсь. Поворачиваюсь к публике, снова поклон. Всё, можно идти.

Когда дохожу до коронок, гордо вздёргиваю носик, нагло посматриваю на них свысока. Я не то, что вы, мелко плаваете, девочки. Девочки улавливают моментально, это не глупые непробиваемые мальчишки. У кого-то сужаются глаза, у кого-то рука рефлекторно сжимается, но не в кулак, а будто обхватывает чьё-то нежное и хрупкое горло и давит, давит, давит…

Встаю во главе строя, рядом с СанХёном. Юсона мы не взяли, сказала ему накануне:

— Саджанним, давайте не будем портить мне праздник, — на этом всё и решилось. Сама иногда удивляюсь, какая я мстительная дрянь.

Любуюсь изображением ордена «Серебряной короны» на грамоте. Красивый.

К министру спешит БоРам. А вот зря она спешит… блям-с! Я так и знала! Спотыкается и чуть не падает. Вот кто настоящая чусан-пурида! Захотелось ей компенсировать свой росточек, нацепила девушка лабутены. А ходить на них, то ещё циркачество, специально учиться надо.

Зато обратно медленно идёт, и правильно. Не хватало ещё вместе с грамотой брякнуться. Нет, всё-таки я не такая уж дрянь. Подумывала ведь сказать ей, что плохая примета и не видать ей теперь успеха во Франции. Полюбоваться ужасом в её глазах… но нет. Не стала этого делать. Вот такая я хорошая. И вовсе не из-за сосисок я это сделала.

Торжественную часть затягивать не стали. Вот за это можно только похвалить. Переходим в следующий зал, фуршетный. Меня с СанХёном сразу втягивают ближе к министру. Тот подаёт мне фужер с золотистым напитком, запузырившим изнутри прозрачные стенки. Принимаю двумя руками. СанХёну он жестом предлагает самому угоститься. Стол рядом.

— Заставили вы нас поволноваться, госпожа Агдан, — тепло улыбается мне министр, — Скандал был так близок…

— Мы — люди шоу-бизнеса, господин министр, — возвращаю ему не менее приветливую улыбку, — что главное в шоу-бизнесе? Держи интригу до конца. Держи, а потом приятно удиви зрителя.

— Всё-таки почти пятьдесят тысяч голосов против, это серьёзно, госпожа Агдан, — чуть гасит улыбку министр. Не будет же он признаваться, что из-за пустяков чуть в штаны не наложил.

— Во-первых, не очень серьёзно, господин министр. Серьёзно, это раз в десять больше. Тогда, да, серьёзно…

— У Агдан триста тысяч фанатов, господин министр, — подаёт голос СанХён. Я отпиваю маленький глоточек приятно щиплющего за язык напитка.

— Понимаю, — кивает головой министр, — А что во-вторых, госпожа Агдан?

Он понимает, а я не очень. Отвлеклась на созерцание остальных коронок, те, в основном, в своём кружке стоят. Только ДжиХён и СонЁн о чём-то беседуют с журналистами. После секундного замешательства вспоминаю.

— А во-вторых, господин министр, выясняется, что они тоже мои сторонники. Только они ещё приплатят мне звонкой монетой премию к ордену, — выдаю самую очаровательную улыбку, стараясь, чтобы она не была похожей на акулий оскал.

— Вы опять провернули тот же самый фокус? — веселится министр, — Собрать вместе своих антифанатов и превратить в своих сторонников?

— Здорово получилось, правда, господин министр? — соглашаюсь я.

Все смеются, а министр вдруг выстрелом наугад попадает в десятку. Не дёрнулась я только потому, что давно к этому готова. Я та кошка, что знает, чьё мясо она съела.

— Настолько всё удачно получилось, госпожа Агдан, что может закрасться мысль, что вы всё сами и устроили, — и такая тонкая улыбочка на лице нарисовалась.

— Не было необходимости, господин министр. Они всё время что-то против меня затевают. Вы, наверное, не знаете, но эта петиция — третий вариант. Первый был адресован агентству, требовали меня наказать за что-то там. Всё рухнуло, когда узнали, что мой срочный контракт завершён. Потом в ваше ведомство, господин министр, но под невнятными обвинениями о скандальности моего имиджа. И третий последний, когда им показалось, что они располагают реальным компроматом на меня. Они сами себе вырыли ловушку и залезли в неё и буквально вынудили меня их там закрыть.

— Мы тут все свои, госпожа Агдан, — заговорщицки улыбается министр, — Да хоть бы вы их и заманили туда…

Пожимаю плечами.

— Конспирологическими предположениями можно объяснить почти всё что угодно. Кстати, неплохая линия защиты для моих ответчиков, господин министр. Она им не поможет, но хоть что-то.

Мы ещё немного пообщались и министр нас отпускает. И с ним и со мной ещё многие хотят пообщаться. Иду к коронкам, меня перехватывает сразу несколько журналистов.

— Госпожа Агдан, госпожа Агдан, всего несколько вопросов… — и три микрофона нацеливаются мне в лицо.

— Что вы ждёте от суда, госпожа Агдан?

— Очень странный вопрос, — искренне удивляюсь я, — Чего может ожидать от суда любой обратившийся туда? Справедливой защиты, если говорить совсем приземлённо, решения в свою пользу. Того же самого жду и я.

— Вы уверены в победе?

— Моя уверенность ничего не значит. Гораздо ценнее ваше мнение, как людей со стороны, способных на абсолютно объективную оценку. Поэтому естественнее мне спросить: как вы думаете, кто победит?

— Мы не знаем всех доказательств, которые могут быть у вас. Ответчики могут выложить что-то ранее неизвестное. Но исходя из известных фактов, ваши шансы предпочтительнее.

— Спасибо. Добавлю к известному ещё кое-что, если вы не против. На мой специальный счёт, где должны аккумулироваться выплаты ответчиков, уже пришло два миллиарда вон. То есть, две тысячи ответчиков уже признали свою вину.

Журналисты с полминуты переваривают эту новость, что-то быстро набирают в планшетах. Затем самый быстрый задаёт самый уместный вопрос.

— Что скажете по поводу вашего награждения, госпожа Агдан?

— Мы работаем, — слегка пожимаю плечами, — нас оценивают. Мы рождаемся, растём, учимся в школе, потом чем-то занимаемся, стараемся достичь успеха. Ради того, чтобы добиться более высокого положения, заработать больше денег. Мы не всегда помним, что мы живём в Корее, что мы корейцы и кореянки. Такие моменты, как этот, — обвожу зал рукой, — заставляют нас вспомнить об этом. И осознать, что мои достижения, успех моих подруг и кого угодно в любой области это успех всей Кореи. Вот об этом нам и напомнил уважаемый господин министр, всё правительство и президент.