Михаил Поляков - Альянс Советских Социалистических Кланов

— Ну чего так долго! — торопит меня сержант. — Вот тут крестик ставь и все, можешь отпечаток поставить, все одно никто не читает эту писанину!

Макаю большой палец в чернильницу и ставлю отпечаток в правый угол листа.

— Молодец, надеюсь никогда больше не встретимся! А теперь свободен!

— Пошли! — мадам, а не как по другому работницу детского дома назвать я не мог, схватила своей огромной лапой мою руку, сжала как слесарные тиски и потащила за собой. И ей не важно было иду ли я или волочусь за ней по земле!

— Залезай!

На улице нас ждала темно-синяя Победа, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся Паккардом. Неплохо тут простые работники детдома живут! На бензиновых автомобилях ездят, хотя на дорогах носится достаточно много авто для середины дня, но в большинстве своем это грузовики на дровяной тяге. Пока ехали до детдома, а мадам кстати оказалась еще той лихачкой, обгоняла на бешеной скорости еле плетущиеся грузовики с стройматериалами как стоячих, я успел даже заметить парочку настоящих паровых машин, используемых в качестве тягачей крупноразмерных металлических конструкций. Строится Москва, и конца этой стройки не видать! Может на календаре и семьдесят первый год, но все выглядит как тридцать первый. Легковых автомобилей на улицах совсем мало, в основном газогенераторные уродцы, собранные из чего попало, лишь пару раз вдалеке мелькали иномарки из двадцатых — тридцатых годов моего родного мира, да несколько Паккардов самых разнообразных моделей.

Первой наше остановкой был далеко не детдом, первая остановка больница, где мадам, расталкивая бабок в очереди, быстро провела меня по всем кабинетам.

Но осмотр не задался с самого начала, никто из докторов не хотел принимать такого грязного меня, ну подумаешь не мылся последние триста лет, чего так нос воротить! Мадам пришлось немного поскандалить и меня отвели в местную душевую, где я впервые помылся под душем, да плюс еще всю одежду забрали на обработку.

Какое это волшебное слово — душ! И плевать что вода только холодная и немного коричневая от ржавчины! Зато напор сильный! А мыло! Мыло не хозяйственное а с запахом хвои! Наверное только ради этого стоило попасть в АССК. Да, именно АССК — Альянс Советских Социалистических Кланов и никак иначе, про СССР тут и не слышали…

— Ну чего так долго! — мадам бесцеремонно вторглась в душевое помещение, отделанное от пола до потолка безвкусным голубым кафелем. — Все, время на помывку вышло! На выход!

Мадам перекрыла вентиль подачи воды, притом сделал это с самым большим вентилем, отвечающим за подачу воды на всю душевую. И этот вентиль не перекрывали с момента его установки, это было несложно определить по скрипу и кускам ржавчины, осыпавшимся на пол.

Рубашку, ботинки и портки из семнадцатого века вернули тут же, были они влажными и горячим, видать от паразитов пропарили и все, стирки не будет! А постирать не помешало бы…, толку от того, что помылся, если опять грязное надевать? Тут же, в раздевалке при душевой, меня еще всего с ног до головы какой-то отравой обсыпали, от блох видать… Стоило бы еще волосы сбрить, отрасли за время стазиса они на добрые сантиметров двадцать…

Дальше меня осмотрел доктор, ну еще кровь сдал, в конце таблеток дали от глистов и сразу шесть уколов прививок, не важно, болел — не болел, карточки нет, делаем все по новой! Живодеры!

Снова бешеная гонка по улицам уже вечерней Москвы, на этот раз заполненной толпами разномастного народу, лезущему прямо под колеса авто, зебр на дороге нет, вот пешеходы и переходят где хотят. Машин на дорогах тоже стало больше, но мадам уже не лихачит, с машинами появились и регулировщики, стоящие на невысоких тумбах посреди самых оживленных перекрестков.

Покосившееся кирпичное здание на окраине города стало финальной точкой нашего маршрута, облезший до ржавчины еще наверняка дореволюционный забор и неухоженный сад, отсутствие электричества и пустые спальные комнаты.

— До завтра спишь здесь! — мадам впихнула меня в первую попавшуюся комнату. — А потом разберемся! Ссать на двор!

— Ну здравствуй Детский дом — интернат № 4! — прошептал я, заваливаясь на кровать. И плевать что белье судя по запаху никто никогда не менял, это всяко лучше чем спать в ливневом коллекторе на горе полусгнившей одежды из семнадцатого века! Если так подумать детский дом это не такой уж и плохой вариант, главное себя правильно поставить! Милиционеры могли просто вывезти за сто первый километр и там бросить, или что еще хуже впаять мне какую-нибудь статью и раскрыть за счет меня висяк!

— Вставай! Оформлять тебя будем!

Казалось только закрыл глаза и немного поразмышлял о своем светлом советском будущем, как меня уже будит все та же мадам. Ночь пролетела мгновенно и без каких-либо сновидений. Устал я за последние дни, устал! И если физически со мной все в порядке, то вот морально все слишком сложно…

Перед самым выходом успеваю немного посмотреть на себя в зеркало, до этого такой возможности просто не было. Всевлад все же подрос за эти столетия, теперь рост наверное метр семьдесят или семьдесят пять, в больнице рост мерили, но мне никто цифры говорить даже не собирался. Худой, невероятно худой, так и не дашь всего двенадцать лет, вот бы еще борода начала расти, так вообще бы лет за шестнадцать сошел…. А пока выгляжу как наркоман на последней стадии зависимости, но в отличии от наркомана я только вылез из гроба, а не собираюсь в него залезть.

Как оказалось здание, в котором я провел ночь, не единственное на территории детского дома, есть еще и главный корпус, где заседает все начальство. Начальство есть, воспитатели по коридорам ходят, а вот детей не видно, и тишина, именно так я себе представлял детский дом в самой лучшей на свете стране! Все сироты пристроены по новым семьям, да и вообще сирот в стране просто нет!

Мадам дотащила меня до двери с грозной табличкой «Директор», где суд по всему меня только и ждали.

— Итак! — грузный дядька, восседавший за огромным столом долго копался в бумагах, пока не нашел нужную. — Евгений Александрович, двенадцать лет, фамилия неизвестна! Все правильно?

Киваю.

— Писать, читать умеешь, Евгений Александрович?

Вновь киваю.

— На, — директор протягивает мне ручку и листок, с которого пару секунд он зачитывал мое имя. — пиши!

При ближайшем рассмотрении листок оказывается актом постановки на продуктовое довольствие Евгения Александровича Найденного, не долго они над моей новой фамилией думали!

Таким анахронизмом я никогда и не писал, в детстве у меня нормальная шариковая ручка была, пером гусиным буквицы выводить умею, стилом резы и четы резать, благо Катерина Наумовна научила, а вот этим нет! Долго я на нее смотрел, попробовал по бумаге провести- лишь лист покарябал, нет в ней чернил, и как ее заправлять? Первой не выдержала завуч, выхватила у меня ручку, взяла чернильницу и дальше пошла магия, самая настоящая, не вот эти вот все заклятия да наговоры, а результат науки и техники! Я бы и не догадался что в этой ручке насос есть!