Михаил Ланцов - Конунг Руси [litres]

Сверху ступицу охватывали четыре заклепанных железных обруча, три из которых защищали ступицу от раскалывания, а четвертый являлся аварийным стопором для спиц. Спиц. Да. Тут самое интересное и начиналось. Потому что спицы для колес не вытачивались, а изгибались. На горячую. V-образным профилем. А потом склеивались, формируя таким образом спицу из двух половинок. К ступице они тоже приклеивались. А потом, дополнительно, прижимались четвертым обручем. Сверху же на всю эту прелесть надевался обод, выгнутый из единого куска дерева и прикрытый с внешней стороны тонким, но заклепанным железным обручем для пущей надежности.

Очень необычное колесо с точки зрения традиционного европейского «телегастроения». Однако Ярослав помнил – у египтян получались удивительно легкие и прочные колеса. Ведь они гнались за максимальной скоростью колесниц. А он гнался за снижением массы повозок, дабы поднять их эффективную продуктивность.

Его немного смущала, конечно, идея клеевого соединения в условиях местного климата. Но он поэкспериментировал. И с удивлением выяснил, что тот же белковый клей вполне себе пригоден для этих целей. Он ведь, когда застывал, становился нерастворим в воде, сохраняя определенную эластичность. А если в яичный белок при этом добавлять еще и чуть-чуть гашеной извести, то и прочность соединения выходила очень приличная. Во всяком случае, колесо получалось легче, прочнее и в целом надежнее, чем собранное по стандартной технологии. Прежде всего из-за того, что оно получалось более упругим и имело больший запас прочности по импульсным нагрузкам. А склейка водостойким белковым клеем и последующая поверхностная пропитка им, как лаком, довольно толково защищали колесо от сырости и грязи. Да, не идеально, не синтетические лакокрасочные изделия, но весьма и весьма на уровне.

В итоге он пошел дальше и всю военную повозку собирал не из обычного теса, а из хорошо продуманных клееных узлов и компонентов. Та же рама была у него склеена в двутавровый профиль, из-за чего выходила на добрый десяток килограмм легче аналогичной по прочности конструкции из простого дерева. Не клеем единым, разумеется. Металл он тоже активно применял, в скобах и прочих крепежах да усилениях. Так как повозок было нужно очень немного – он мог себе это позволить.

К переднему поворотному мосту подвижно крепились две оглобли.

Сама же рама была покрыта тонкими тесаными досками и имела борта, наращенные полукруглыми стойками из прутов черемухи. Которые уже, в свою очередь, покрывались тканью как тентом. Причем тканью, пропитанной интересным составом – вулканизированной гуттаперчей.

Гуттаперча [52] В данном случае добывался из сока бересклета европейского, в естественных условиях произраставшего в Смоленской области. В частности, из млечного сока его корней. была знакома местным племенам. Просто они ей практически не пользовались. Во всяком случае, общаясь с волхвами, Ярослав про этот материал и вспомнил.

А дальше уже было дело техники. Гуттаперча – это ведь разновидность природного каучука. Да, ее мало. Но ему ее много и не требовалось. Пока, во всяком случае. Поэтому он накопил этого материала, а потом вулканизировал, то есть проварил в котелке с серой, и горячим этим составом намазал прочную ткань. Ну и, как следствие, получил импровизированный брезент handmade типа. Резиновая пропитка получилась так себе, но это лучше, чем ничего.

Так или иначе, но фургоны получились поистине выдающимися. Не только по местным меркам, но и вообще. Просто за счет использования довольно необычного набора технологий: крепкими, легкими и практичными на марше.

Кроме обозных фургонов, Ярослав изготовил для похода еще одну очень важную вещь. А именно походную кухню. В количестве трех штук.

Мелочь, но очень важная мелочь. Которая позволяла не только организовать централизованное питание личного состава. То есть проследить за тем, чтобы каждый боец поел горячего и вообще оказался сыт. Но и производить основной объем работ по приготовлению еды на марше, увеличивая время переходов. Ведь теперь личному составу не требовалось на привале бегать по округе, искать дрова, а потом разводить кучу костров и готовить себе в котелках варево какое-то. Да так, что у каждого что-то свое выходило. И где-то было пусто, а где-то густо.

Плюс ко всему этому безобразию была маршевая бочка. Две штуки. Для воды. Чтобы иметь определенный запас питья и не быть так сильно привязанным к «водопою».

Колеса, разумеется, везде были одинаковые. Никакой дифференциации. Просто некий единый стандарт. Что повышало общую ремонтопригодность и удобство эксплуатации обозного хозяйства.

Обоз вез продовольствие, запас медицинских средств и боеприпасов, те же стрелы с плюмбатами. А также немного запасного оружия, немного запасных доспехов, немного запасной одежды и кое-какие средства для ремонта всего жизненно необходимого на марше. Поэтому фургонов вышло немного. Примерно из расчета один на полсотни бойцов. Ведь поход планировался не дальний и не на многие недели.

Дружина выступила в полном составе. То есть сотня копейщиков, сотня мечников и полсотни лучников. А также сорок всадников и наряд из двух онагров. Последние, кстати, тоже имели единый тип колес и отдельный фургон для боеприпасов и имущества [53] Таким образом все обозное хозяйство состояло из 7 фургонов, 3 походных кухонь, 2 бочек и 2 онагров. Что требовало 56 колес (с передками для онагров). .

Всадники, копейщики и мечники оказались полностью укомплектованы кольчугами, крепкими, плотно стеганными халатами и коваными шлемами. Лучники и расчеты онагров были снаряжены слабее. Просто крепко стеганный халат и клееный деревянный шлем. Плюс еще три дюжины человек вспомогательного персонала, одетого по-разному. Те же три повара, трубач, медсестры и прочие.

Вот с этим отрядом конунг и подошел к месту слияния Каспли с Западной Двиной. Туда, где уже пристали викинги, начавшие подготовку к приступу небольшой крепостицы Виктора. Считай, деревянного замка.

Пока они к нему не лезли. Просто нарубили палок в лесу и тихо-спокойно вязали лестницы. Сжигать это укрепление они не хотели, рассчитывая в нем поживиться. Тем более что при таком категорическом численном превосходстве больших или хоть сколь-либо значимых потерь понести они не должны были.

Поэтому все поле перед крепостицей было усеяно кострами и праздношатающимися северянами. Часть из них занималась хозяйственными делами. Часть укрепляла немного вытащенные на берег драккары, чтобы их каким резким наводнением не сорвало и не унесло. А то, мало ли, сильные дожди зарядят, пока основные силы будут в походе у Гнезда.