Алексей Вязовский - Я спас СССР. Том V [litres]

Для СССР генерал – безусловно, фигура удобная, невзирая на то что он откровенно не жалует коммунистов, социалистов, профсоюзы и вообще всех левых. К нашей стране у него отношение особое. На мой личный взгляд, он довольно злопамятен и по-военному прямолинеен, хорошо помнит не только обиды, но и добро. А СССР его во время войны поддержал в отличие от США. Американцев он терпеть не может, причем еще с тех времен, когда они сначала хотели убрать его из руководства Национального Совета Сопротивления, а потом в 44-м подчинить американскому командованию генерала Эйзенхауэра правительство, сформированное «Сражающейся Францией», отведя Франции роль послушного вассала. Стремление Штатов безраздельно хозяйничать в Западной Европе и исключить Францию из числа великих держав вызвало у патриота де Голля яростное противодействие. Этого унижения он им никогда не простит.

В моей истории де Голль 4 февраля объявил об отказе использования доллара в международных расчетах и о переходе на единый золотой стандарт. В этой реальности объявление почему-то немного запаздывает, но в том, что оно вот-вот произойдет, у меня никаких сомнений нет – это слишком весомый козырь для переизбрания на второй президентский срок. Вторым козырем станет сентябрьское заявление де Голля: «Франция не считает себя связанной обязательствами с Североатлантическим блоком», – и это приведет к ее выходу из НАТО. Двадцать девять натовских баз будут эвакуированы с территории страны, а его штаб-квартира перенесена в Брюссель. С этого времени официальная позиция Франции на международной арене станет резко антиамериканской. А нам это только на руку.

Противоречия с СССР? Они, безусловно, есть. Но личная неприязнь де Голля к коммунизму отходит на второй план, когда на повестке дня стоят национальные интересы страны. В своей деятельности по созданию европейского единства «от Атлантики до Урала» он явно готов идти на компромиссы ради тесного сотрудничества между двумя странами. Заключено соглашение о создании прямой линии связи между Кремлем и Елисейским дворцом. Принято совместное заявление СССР и Франции с выражением озабоченности эскалацией военного напряжения во Вьетнаме. Французские войска хоть и покинули Индокитай еще в 54-м, но за ситуацией в своей бывшей колонии Франция все-таки продолжала пристально наблюдать. Приглашение посетить с официальным визитом СССР нынешним летом генерал де Голль принял с благодарностью. Похоже, левым придется поумерить свой пыл в предвыборной риторике.

Неожиданный интерес делегации СССР к компании «Renault» вызвал бурю энтузиазма у французов. Визит Гагарина в западный пригород Парижа Булонь-Бийанкур, где расположены штаб-квартира и заводы компании, широко освещается во французской прессе. И в том, что такой визит состоялся, несомненно, есть моя личная заслуга.

…В самом начале января, за месяц до визита во Францию, на ВДНХ прошло совещание чиновников Совмина с директорами и главными конструкторами всех отечественных автозаводов. Было озвучено решение правительства довести к началу 70-х годов выпуск легковых автомобилей в стране до 700–800 тысяч, а также резко увеличить масштабы производства большегрузных грузовиков. Решено построить в стране несколько новых автозаводов. Меня на совещание никто, естественно, не звал, узнал я о нем только из газет. И сразу же бросился звонить Генсеку, понимая, что мне снова пора вмешаться.

Встретились мы вечером на склоне Ленинских гор, покатались на сноубордах, потом поехали ужинать к Гагариным, чтобы поговорить в спокойной обстановке. Там-то я и достал свои фотографии с Токийского автосалона. Разложил их перед Юрой, давая ему рассмотреть новинки международного автопрома, потом взялся объяснять свою идею:

– Юрий Алексеевич, я так понимаю, наши автопромовцы всерьез нацелились на «FIAT-124»? Альтернативу ему даже не рассматривают?

– Рассматривают. Но не «Renault».

– А почему?

Гагарин вздыхает:

– Оказывается, в октябре наши товарищи из Минавтопрома были на Парижском автосалоне, и все новинки там тщательно изучили. По «Renault-16» высказан ряд существенных замечаний. Так что эту компанию Совмин рассматривает в качестве партнера, но только в области грузовых автомобилей и поставки комплектующих.

Вот же… а я ведь знаю, чьих это рук дело.

– Хотите скажу, почему им так «Renault-16» не понравился? – усмехаюсь я. – Генеральный конструктор МЗМА в этой красавице увидел прямого конкурента для своей новой модели «Москвич-412». Вот вам и все объяснение. Просто у этих двух машин одинаковый объем двигателя. Только в отличие от нашего скромненького «Москвича» «Renault-16» станет в этом году «Автомобилем года» в Европе. А протекционизм товарища Андронова выйдет нашей стране боком, потому что с выпуском нужного стране объема легковых автомобилей сами они на МЗМА не справятся – их продукция в основном идет на экспорт. И придется тогда дублировать производство «Москвичей» на каком-нибудь другом заводе. А там и себестоимость будет раза в полтора-два выше, чем в Москве, и качество будет хромать.

– Тебя послушать, так у «Renault-16» вообще недостатков нет!

– Есть, конечно. Просвет, например, маловат для наших дорог. Но большинство претензий из области личной вкусовщины и консервативных взглядов. Расположение движка непривычное, передний привод, хэтчбек опять-таки… Но вы сами мысленно поставьте рядом эти машины – это же как завтра и вчера! И вот попомните мои слова, Юрий Алексеевич: дойдет дело до реконструкции МЗМА, и они первые побегут к «Renault»!

– Хорошо, что ты предлагаешь? – улыбается Юра, собирая фотографии.

– Как всегда: увидеть все собственными глазами и выслушать независимых экспертов. А для этого включить в состав делегации кого-нибудь из ведущих конструкторов НАМИ. И только потом уже на правительственном уровне решать: стоит ли нам строить дублер МЗМА, или лучше сразу вкладываться в современное производство на уровне лучших мировых стандартов. А вообще, интересно будет посмотреть, как «Renault» и «Fiat» будут биться за контракты, предлагая лучшие условия, чем у конкурента…

Очень интересным получился визит Гагарина в Сорбонну. Молодежь встречала его там бурными овациями и цветами, ректор провел экскурсию для высокого гостя. Выступление, а потом и общение со студентами длилось больше двух часов – такой был интерес к последним событиям в нашей стране. И все было прекрасно, пока кто-то из французских репортеров не вспомнил о нашем студенческом митинге у стен Кремля и не спросил, что стало с тем несчастным парнем-писателем, из-за которого все случилось.

Ух, какой шум в зале поднялся!.. В чем руководство нашей страны только не обвинили! Выяснилось, что у местной прессы очень богатая фантазия, и меня здесь выставили чуть ли не святым мучеником, отправленным злыми комитетчиками в ГУЛАГ и сгинувшим на рудниках Сибири. Оказывается, репортеры меня искали, пока я валялся в больнице, а не найдя, сделали свои выводы. Гагарин спокойно улыбался, слушая выкрики с мест, потом рассмеялся и подозвал меня, отыскав взглядом в толпе журналистов: