Михаил Ланцов - Сотник (СИ)

— Служу Царю! — гаркнул Андрей, приложив правую руку к груди, а потом приняв грамоту.

— Это, — взял он вторую, — на землю в городе. Как и желал — возле старой крепости. Это, — он взял третью, — на земли по реке Шат от твоей вотчины до самого Иван-озера. Отныне это твоя вотчина. Смотрю — не рад.

— Это большая награда, но и большая ответственность. Земли там не малые, хоть и пустые.

— Взамен, — хмыкнул Иоанн Васильевич, проигнорировав замечание парня, — я желаю, чтобы ты и дальше крепил полк Тульский и рубежи южные. Денег тебе не дам. Ты ведь мудришь и с краской, и с иным. Сам справишься, в том тебя не ограничиваю. Сам нужно как выкручиваться. А сверх того, будешь мне в казну отписывать каждый год со следующего года по десятку ковров да сотне броней, в которые ты вырядил помещиков. С торга же любого, как и прежде — треть прибытка — в казну отправляй. Сие здесь описано. — произнес он, передав ему четвертый свиток.

— А что до дел торговых?

— Ты про те уловки с купцами?

— Да. Ведь ежели так с них брать мыто, то тебе в казну оно пойдет. А если взыскивать по пути, то многое осядет на местах в мошне всякого разного люда. Через взятки да подарки.

— Здесь я о том и написал. Дело стоящее. Действуй.

— Насколько широки мои полномочия, как воеводы Тулы? Я токмо над полком начальным человеком встану?

— Нет. Но о каждом своем шаге важном мне отписывай. И каждые полгода, на Троицу да Рождество, я жду от тебя грамот о том, что сделано, что делается и что только думаешь делать. Ты ее по походу славно сочинил. Такие и желаю видеть.

— Служу Царю! — вновь воскликнул Андрей, прижав руку к груди.

— Ступай. Служи. Как по здоровью сдюжишь — езжай в Тулу и приступай к делам.

И Андрей поклонился по-японски и, прихватив грамоты, покинул помещение.

Царь же некоторое время сидел, задумчиво глядя ему вслед. Пока не крикнул одного из своих слуг.

— Пригласи ко мне Сильвестра.

Тому идти было недалеко. Ведь митрополичье подворье, а ныне патриаршее, находилось здесь же, в кремле, чуть ли не в соседнем здании. Так что, «прискакал» он очень быстро.

— Государь, — поклонившись, произнес тот входя.

— Как идут дела на Соборе?

— Слава Богу мы утрясли практически все вопросы.

— И относительно признания Всеслава?

— Над этим мы пока работаем.

— Почему же? Что вам помешало?

— Мы не может найти лазейки, — виновато развел руками Сильвестр.

— Более это не требуется.

— Но почему? — удивился патриарх. — Мы же уже совсем близки. Нам осталось только…

— Потому что, — перебил его Иоанн Васильевич, — ни Андрею, ни его супруге не дозволено возвращаться к старой жизни или говорить о ней.

— Вот как? — опешил Сильвестр.

— И Марфа слезно просила меня уговорить участников Собора не признавать Андрея Всеславом. Ибо это может обернуться бедой.

— Я понял, Государь, — поклонился патриарх. — Все сделаю. На самом деле это огромное облегчение.

— Не сомневаюсь. Новости о Пскове подтвердились?

— Да. Андрей действительно хочет через купцов закупить коней во Фризии. И готов платить за них много.

— Хорошие кони?

— Если верить словам ливонских купцов — это одни из лучших коней на Западе. Не самые лучшие, но очень добрые.

— И что купцы? Они смогут их добыть?

— Все очень непросто. Ливонцам самим нужны эти кони. И, я уверен, будут сложности.

— Ты сможешь помочь? У тебя ведь связи в Ливонии, не так ли?

— Государь, ты желаешь, чтобы Андрей их купил?

— Очень желаю, — веско произнес Царь. — Потому что он собирается их разводить для нужд моего войска. Посему постарайся приложить все усилия к успеху этого дела. Если надо — давай взятки. В пределах разумного, но не жадничай.

— А деньги…

— Я покрою твои расходу. Если Андрей прав и эти кони настолько хороши, и мы сможем их разводить, то деньги эти окупятся сторицей. Если не получится закупить их через Ливонию, то нужно попробовать воспользоваться услугами англичан. В общем — не мытьем так катаньем — добыть.

— Сделаю Государь. Все сделаю. И, если позволишь, Адашева привлеку. У него там тоже связи. В Нарве особенно.

— Добре. — ответил Иоанн Васильевич и задумался.

— Я могу еще быть тебе полезен? — после минутной тишины поинтересовался патриарх.

— Ты слышал когда-нибудь такое имя — Алиса?

— Конечно. Оно в ходу у латинян. По канону Аделаида.

— Аделаида? Хм. А у кого оно в ходу? У всех латинян?

— У франков. Во всяком случае, я так слышал.

— У франков? Интересно. Очень интересно. — прямо оживился Царь. — А что ты смог узнать о супруге Всеслава?

— Ничего, Государь. В старых летописях о ней практически ничего нет. Даже имени. Удалось понять только одно — она иноземка.

— Я слышал в землях латинян есть ученые мужи, которые добре разбираются в родословных и титулах. Мне нужно, чтобы ты узнал через них несколько вещей. Первое — обо всех Аделаидах из франков, которые могли бы стать супругами Всеслава. Второе — о хрЕрике Ютландском и титуле графа Дорестада. И еще. Выясни о Прокопии. Сказывают, что он был одним из последних Царей Запада во времена ромейской державы. И о его семье.

— Все сделаю, — произнес Сильвестр, медленно кивнул, запоминая задачи. Пытаясь, во всяком случае.

— И постарайся при этом поменьше болтать.

— Разумеется. Я все понимаю.

— Кроме того, мне очень важно узнать — кто держит христианские титулы Святой земли. Те, которые добыли себе крестоносцы, сражаясь за Гроб Господень.

— Могу я узнать…

— Андрей, — вновь перебил его Царь, — получил титул графа Триполи. Это один из таких титулов. По его мнению — ведется какая-то игра, в которую нас втягивают. Так что постарайся разобраться в этом вопросе досконально. А теперь ступай…

Сильвестр вышел из покоев Иоанна Васильевича до крайности озадаченный. Подошел к писцу. Взял у того бумагу, перо и чернила. И стал записывать все поручения, дабы не забыть. Отогнав, впрочем, писца в сторону перед этим, чтобы не подглядывал.

Написал. Перечитал.

Добавил несколько вещей, которые упустил.

Еще раз перечитал.

Присыпал лист мелом. Стряхнул. Скрутил. И отправился к себе с самым озадаченным видом. Обычно Государь ему таких поручений не давал. А тут открытым текстом дал понять, что знает о его связях с латинянами и купцами. Это пугало… в какой-то степени. Хотя, с другой стороны радовало, ведь ему эти связи понадобились. И от того, как точно и ладно он выполнил порученное дело, зависит многое.

Уже на пороге он замер.

Вспомнил о том, как Андрей общался с франками. Он, как и многие, уже в какой-то мере привыкли, что этот молодой мужчина знает то, чего знать не должен. Но только сейчас, добрую четверть часа спустя после сказанных слов, Сильвестр осознал — Марфа — это и есть Аделаида — аристократка из франков. Через нее Андрей, вероятно, и знал этот язык.