Сергей Васильев - Император из стали Книга 5я: Стальная империя

Роберт Артур Талбот Гаскойн-Сесил, 3-й маркиз Солсбери, пытаясь сделать политическую жизнь в метрополии плановой и управляемой, сосредоточил в своих руках как законодательные, так и исполнительные властные нити, являясь и премьером, и лидером консервативной партии. Одновременно с высшим исполнительным, он предпочел оставить за собой пост министра иностранных дел и только ухудшающееся здоровье заставило Солсбери в 1900 году уступить его лорду Лансдауну.

Всю свою жизнь сэр Роберт продвигал имперские интересы викторианской Англии по всему миру и делал это настолько искусно, что за эти годы в Европе не произошло ни одного серьёзного международного конфликта. Неоднократные столкновения с Францией, Германией, Россией так и не вылились при Солсбери в вооружённое противостояние… Пока. Потому что последний год не кабинет министров Британии создавал обстоятельства непреодолимой силы для других мировых держав, а сам судорожно пытался реагировать на ускоряющийся поток событий, становящихся всё более опасными и менее управляемыми.

— Говорите проще, Роберт, — прервал король длинный спич своего премьера. — Общественность не поймёт, если мы начнём какие-либо переговоры с Петербургом, кроме как о безоговорочной капитуляции русских. Так?

— Так, Ваше величество, — выдохнул Солсбери. — Консультации с ведущими политическими и общественными организациями не радуют разнообразием, общественность уверена, что против нашей страны уже ведутся военные действия и ждёт решительных ответных шагов. Газеты так оформили и подали последние новости, что не оставили нам никакого пространства для политического манёвра.

— И если я попытаюсь как-то договориться с моим племянником Никки, меня заклеймят позором, — продолжил мысль премьера король.

— В Трансваале работает военный корреспондент, некто Черчилль, так вот он написал: “Если страна, выбирая между войной и позором, выбирает позор, она получает и войну, и позор…”

— Неплохо сказано, — кивнул король, — присмотритесь к этому корреспонденту, из него определенно может выйти толк…

Эдуард VII поморщился, тяжело поднялся, опёршись о ручку кресла, приволакивая ногу медленно подошёл к высокому окну и задумчиво посмотрел на Кенсингтонский парк с широким, в три кареты, променадом.

— Вы же знаете, Роберт, как я ненавижу идти туда, куда меня подталкивают, — произнес он настолько тихо, что Солсбери больше догадался, чем услышал слова короля.

— Ваше Величество, адмиралтейство предлагает ограничиться показательной поркой вашего нерадивого племянника, быстро и безжалостно разгромив одновременно русский флот на Балтике, Черном и Персидском морях… Тихий океан мы оставляем пока японцам. Первый морской лорд уверен, что этого будет достаточно, чтобы Николай II запросил пощады…

— Мне кажется, Роберт, вы забываете, что моему племяннику только 33, а его премьеру Столыпину — всего 40. В этом возрасте не очень-то слушаешь старших, даже если они правы и демонстрируют убийственные в своей доходчивости аргументы… Что будем делать, если акций устрашения на море окажется недостаточно?

— Разрешите, Ваше величество? — поднялся из своего кресла министр иностранных дел, самый молодой из присутствующих, статный, стройный мужчина. Вся его растительность сползла с макушки и сконцентрировалась над верхней губой в виде шикарных усов, в следствие чего все остальные черты лица казались абсолютно несущественными.

Глава Форин офис — Ге́нри Чарльз Кит Пе́тти-Фицмо́рис, 5-й маркиз Лансдаун с 1900 года возглавлял внешнюю политику Великобритании и фракцию Либеральной юнионистской партии в Палате лордов. Он знал не понаслышке колониальные проблемы — до МИД служил на посту вице-короля Индии. Весь 1901 год Лансдаун предпринимал шаги к заключению направленного против России союза с Германией и Австрией, с оптимизмом расценивая дружеский визит кайзера Вильгельма к больной королеве Виктории, и настойчиво добивался любви Франции, романтично назвав проект договора с республикой “Entente cordiale” — «Сердечное согласие». Но главным и самым ярким успехом министра стал англо-японский союз, заключенный 30 января 1902 года, несмотря на то, что русский царь на переговорах с маркизом Ито подписал все предложенные Японией соглашения, включая отказ от претензий на Корею.

— Ваше Величество! — Лансдаун широким жестом открыл кожаную папку и вынул заранее заготовленный конспект, — позвольте обратить Ваше внимание на то, что наш договор с Микадо прямо и недвусмысленно указывает: Великобритания и Япония соединяются в целях охраны существующего положения на Дальнем Востоке, в особенности в целях охраны независимости и территориальной целости Китайской и Корейской империй. Далее в статье 1: «Высокие договаривающиеся стороны объявляют, что не имеют агрессивных стремлений в этих империях. Имея, однако, в виду свои специальные интересы в Китае и Корее… стороны признают, что каждая из них имеет право принимать меры для охраны этих интересов в случае, если им будет угрожать опасность от агрессивных действий какой-либо третьей державы или от внутренних волнений…» 2-я ст. объявляет, что если Англия или Япония, преследуя вышеуказанные цели, будут вовлечены в войну с какой-либо третьей державой, то другая из договаривающихся сторон обязуется сохранять строжайший нейтралитет; но (ст. 3) если война осложнится и державу, ведущую войну с Англией или Японией, поддержит еще какая-либо четвертая держава, то другая из договаривающихся сторон обязывается прийти на помощь союзнику и «вести войну сообща и заключать мир с общего согласия».(*)

— Ну и что это нам даёт? — пожал плечами король, — какая четвертая сторона начнет военные действия против нас? Германия? Франция?

— Это нам даёт прежде всего оправдание присутствия наших войск на всей территории Китая, включая Маньчжурию, совместные операции с японским Генштабом и моментальное включение в боевые действия любой из союзных армий, если будет выявлена угроза хотя бы одной из них. Что же касается четвертой стороны… Мы провели соответствующую работу, Ваше Величество, и я могу Вас уведомить, что в случае любого военного столкновения государству, противостоящему России, немедленно объявит войну Черногория. Таким образом, мы получим формальный повод задействовать третью статью нашего договора с Микадо.

— Как в конечном итоге будет выглядеть наша позиция?