Юрий Иванович - Сила Воли

Так что лучше откусить сколько надо, прожевать и остаться сытым, чем хватануть слишком много и подавиться. Но при этом категорически не хотелось деньги раздавать кому попало или оставлять кому придётся. Конечно, некоторую часть можно аккуратно вручить под разными предлогами, да с соответствующими напутствиями хорошим людям. Тому же профессору Эрдэру помочь, например. Материальная помощь достойным учёным никогда не помешает. Тем более что сам Корней Савович чрезвычайно помог молодым людям при обустройстве в Иркутске. Ну и нескольких его коллег поддержать материально не помешает. В меру, конечно, чтобы не привлечь внимание обиженных аферистов.

Но что делать с остальными трофеями?

Раз сам придумать ничего не мог, вполне здраво обратился к подруге:

— Ягодка! А вот скажи, если бы ты могла оставить при отъезде к нашим родителям какие-то денежки, то кому бы вручила их на пожертвования, так сказать?

Они уже о многом между собой договорились и когда о чём-то говорили вслух, старались хоть немножко шифроваться. Мало ли кто может подслушать нечаянно? Или специально…

Так что Бельских прекрасно поняла, о чём речь, и долго не раздумывала:

— Ты же сам в своём вопросе и ответил! Ну?.. Задумайся над этим словом: пожертвования. А кому их обычно дают? Правильно! В церковь. А уже там священники целесообразно поделят средства между самыми малоимущими и многосемейными.

— Пф! — зафыркал он в возмущении. Потому что уже несколько раз глубоко прозондировал сознание некоторых попов. — Нашла добродетелей! Да они сами эти пожертвования потратят и не почешутся. Сплошные лгуны и обманщики. Скорей последнее у людей заберут, вместо оказания помощи. Те ещё скоты, без стыда и совести.

— Зря ты так! — заметно обиделась Бельских. — Среди них достаточно много порядочных, кристально честных, искренне верующих людей. Так что отыскать именно их, как я уверена, несложно. Особенно, если не лениться и приложить к этому определённые усилия.

Это она так намекала на конкретные умения супруга, о которых догадалась и была частично проинформирована. И хотя Александр не скрывал своего глубокого скепсиса на счёт служителей церковного культа, утверждения подруги заставили его задуматься. А она продолжала настаивать:

— Вспомни хотя бы того батюшку, который нас с тобой венчал. Добрейшей души человек! И к нам отнёсся, как к родным детям.

«Ну да, двести рублей взять при этом не побрезговал, — вспомнил мемохарб упомянутое событие. — Хотя… Что ему было делать? Отказаться? Или дать сдачу?.. Раз дают — бери. Как здесь говорят. А бьют — жалуйся в милицию и богу. Что-то в этом роде… Так что можно, в принципе, и поговорить с самыми адекватными апологетами местной религии. Вдруг среди них в самом деле окажутся люди кристально честные, с горячим сердцем и чистыми руками?.. мм?.. Или это не про них сказано?..»

Также мелькнула мысль посоветоваться ещё с кем-нибудь на тему служителей церкви. С тем же профессором Эрдэром, например. Хоть он знаменитый путешественник и заядлый атеист, но наверняка знает, чем клирики дышат и можно ли хоть кому-либо из них доверять. Потому что для такого дела долгоиграющий гипноз не годится, обязательно сознание со временем вырвется из-под контроля и навязанного образа действий, и пойдёт вразнос. Здесь нужен человек искренне желающий помочь, будучи сам при этом бессребреником.

Ну и предварительно проверить такого сподвижника всегда можно гипнозом. Выяснить обязательно: чем он дышит в плане «стукачества». А то уже имелись проверенные данные, что некоторые попы приоткрывают тайну исповеди власть имущим и их злобным церберам. И удивляться нечему, такое творилось во все времена и со всеми религиями.

Кстати, пока молодые находились в больнице, удалось познакомиться довольно хорошо с одним из священников. Он приходил иногда, как говорится, дать последнее причастие умирающим или тяжело больным, коих в эти времена хватало. Причём делал это совершенно бесплатно, руководствуясь только искренним служением своему мамону. Но именно этот клирик довольно откровенно (да ещё и под внушением) рассказал обо всём духовенстве, которое радело о пастве на данных территориях. И про стукачей поведал, и про нечистых на руку мздоимцев, ну и самых честных, независимых, наиболее авторитетных и достойных выделил. Немного последних оказалось, но были такие, были. Только и оставалось с ними встретиться, да провести собеседование.

Если всё-таки останется необходимость поделиться трофеями.

А там и время подошло для выписки из больницы. И как раз совпало оно с приездом комиссии из Москвы и резкой сменой направленности всей следственной структуры. Здесь если уж карающий меч падал на намеченные жертвы, то никакие должности этих жертв их спасти не могли. А «признательные» письма граждан Шикалова и Тамирского, не оставляли их подельникам ни единого шанса, чтобы выкрутиться от справедливого наказания.

Ещё через две недели поползли слухи один противоречивее других. Кто шептал, что нашли миллионы и повязали всех до единого из провинившихся. Кто возражал, настаивая на том, что главные фигуранты дела удачно скрылись от правосудия, прихватив с собой всё уворованное. Но если многих лиц таки судили впоследствии, приговорив к максимальным срокам, а то и к высшей мере наказания, то ни Тамирского, ни Шикалова, так больше никто не увидел. Растворились эти деятели в неизвестности. А Киллайд, который много чего знал, не собирался распространяться о судьбе нечестных на руку личностей. Зачем? И кому это поможет? Ну пошли товарищи, да и нырнули в прорубь. Да и поплыли по Ангаре в сторону великого озера Байкал. Может у них совесть вскипела, и они таким образом решили охладиться? Или вообще оказались любителями подлёдного лова?

На съёмной квартире всё оставалось чинно, тепло и спокойно. В отсутствии приболевшей молодой семьи никто даже с обыском не нагрянул, хотя справки наводили. Правда, не всем соседям так повезло: в этом же элитном доме что-то искали в шести квартирах. А одно семейство так вообще переселилось жить в тюремные камеры.

Многие продукты сохранились в «холодильнике», как и консьержка прекрасно сберегла свою активность, ловкость и не растеряла наработанные связи. Так что уже через сутки молодая пара вновь ни в чём не знала проблем, стараясь жить, работать и учиться в прежнем ритме. А питаться стали ещё лучше. Потому что денежная реформа и отмена талонов на продукты первой необходимости, как-то резко повысила ассортимент товаров во всех магазинах.

Хотя многие утверждали, что изобилию способствовало прибытие специальной комиссии из Москвы. Очень много на складах и на базах оказалось товара, якобы уже проданного по старым ценам. Вот его и выложили на прилавки после строгих ревизий и конфискаций. Аферисты его собирались продавать уже на новые деньги. Собирались… А не вышло. Но это — здесь не вышло. А как оно по всей стране?